«Кораблекрушения» Кабеса де Вака — книга, которой уже без малого пятьсот лет. 27 июня 1527 года испанский конкистадор Панфило де Нарваэс вышел из порта Сан-Лукар-де-Баррамеда в Испании для завоевания Флориды, которая в то время была пока еще не в США. Кабеса де Вака сопровождал его, имея полномочия Старшего альгвасила, то есть прокурора. Да, да. Испанские конкистадоры, отправляясь грабить туземцев Америки, несли им настоящую европейскую законность. Как известно Кортес в свое время, решив убить вождя Ацтеков, не погнушался сначала судить его по всем правилам бюрократической процедуры, кстати происходило это менее чем за десять лет, до событий, описываемых в книге Кабеса де Вака.
А кроме того, испанцы несли индейцам еще и «культуру»: вместе с де Нарваэсом отправилась целая банда монахов, снабженная всеми официальными полномочиями на грубое вторжение в личную жизнь туземцев, точно так же, как конкистадоры имели у себя на руках полный набор официальных письменных полномочий для вторжения в их кошельки. Кстати, они везли с собою даже нотариуса, который в любой момент мог кому угодно подтвердить подлинность их полномочий, меня лично это всегда особенно умиляет.
Как видите, и пятьсот лет назад во времена мрачного средневековья европейцы были уже совершенно на свой нынешний лад культурные и предприимчивые люди со светлыми лицами. Ну, насколько, конечно, возможно было вообще разглядеть их лица под тяжелыми шлемами.
И не говорите никогда, что конкистадоры были завоевателями, они были инвесторами. Да, да. Самыми настоящими. И экспедиция во Флориду не была исключением. Это был самый настоящий паевой инвестиционный фонд XVI века: руководители предприятия вложились более прочих, купив корабли, оружие, снаряжение, припасы, честно оплатив королю все необходимые бумаги на захват чужой территории. Рыцари в складчину купили себе лошадей. Сотни солдат — мелких вкладчиков — потратились на свое снаряжение. Соответственно и цель, которую ставили перед собою абсолютно все эти люди, заключалась вовсе не в захвате земли под будущее поселение и постепенное развитие его, многие из них вовсе не собирались надолго застревать в этом самом Новом Свете. Они плыли через Атлантику не в поисках новой родины, а в поисках быстрой наживы. Их цель была прибыль, как и должно быть у самых что ни на есть нормальных инвесторов. А потому и не следует удивляться, что добравшись до Флориды и бодро отобрав у тамошних прибрежных индейцев деревеньку под собственное поселение, они не стали в ней как следует обживаться. Тем более, что у индейской деревни не было своей гавани. Какое досадное упущение! Краснокожие не имели торгового флота, и гавань была им как-то без надобности. А погодка в карибском регионе довольно капризная — не располагающая к плаванью и стоянкам на открытом рейде европейских средневековых корыт. Нужно было искать гавань и строить там новое поселение. Казалось бы разумно? Но только не для азартно гонящихся за копейкой инвесторов! Естественно, они не пожелали задаром терять свое время. Они приехали сюда обогащаться: быстро и неограниченно. Они прибыли делать деньги, а не вкалывать на комсомольских стройках! Поэтому корабли, снабженные минимальным экипажем, были отправлены искать себе гавань самостоятельно, с приказом дожидаться там возвращения основной массы прибывших. Которые во главе с де Нарваэсом, после вступления на землю гордо именовавшегося губернатором, а правильнее было бы называть его исполнительным директором, азартно ринулись вглубь территории добывать себе состояние.
А дальше с ними все было так же, как и по сей день бывает с наиболее азартными инвесторами, которые бросаются за богатством, не тратя времени, сил и средств на достаточную подготовку. Разумеется, они прогорели: большая часть из них вообще не пережила своего фиаско, а оставшиеся добрались до испанских колоний без штанов, в самом что ни на есть прямом смысле слова.
Но я несколько забегаю вперед. Давайте не будем торопить событий. Испанцам не повезло: у индейцев, столицу которых они захватили, все богатство заключалось в кукурузе, бобах и тыквах. Кстати, к тому моменту испанцы уже и этому были рады, так как бодро вышли в поход имея по два фунта сухарей и фунту солонины на брата. И на таких харчах они пропутешествовали далеко не одну неделю, лишь изредка разживаясь подножным кормом.
Хотя... учитывая, что своих кораблей они больше уже так и не встретили, можно считать, что им и повезло, что они нашли еду, а не золото. Представляю, какие душевные муки добавились бы к их страданиям, если бы они вышли к берегу до отказа нагруженные сокровищами и выяснили, что, собственно, везти-то их обратно в Испанию вовсе и не на чем.
Итак, две с половиной сотни разбойников, то есть солдат, то есть обманувшихся вкладчиков оказались на берегу, у весьма беспокойного моря. Разбив лагерь, они выяснили, что заниматься сельским хозяйством они не умеют, охотиться не выходит, собирать морепродукты — не ладится, а торговать не с кем: своих потенциальных торговых контрагентов они уже частью убили, а остальных распугали. С бизнесменами такое бывает. Из ремесленников среди них оказались: один плотник и один кузнец.
Как эта банда строила себе лодки, потихоньку подъедая лошадей своих всадников — это отдельная, пробивающая на слезу история. Но главное заключается не в этом, и не в том, как они понаделали себе бурдюков для воды из шкур тех же самых лошадей, и уже через несколько дней после отплытия выяснили, что кожевенники из них тоже как-то не получились — бурдюки сгнили, и плыть пришлось без воды. Впрочем, большая часть этих людей утонула раньше, чем успела умереть от жажды. Итак, главное не в этом, главное в том, что европейские инвесторы приходят не для того, чтобы строить, а для того, чтобы грабить, и если с грабежом у них дело не складывается — вымирают, как тараканы зимою в пустой избе.
А оставшиеся, как говорил когда-то Джон Сильвер: «Будут завидовать мертвым». Оставшиеся на долгие годы оказались среди индейцев кочевых племен Америки. Зимою у таких племен жизнь не сахар. Голод полновластно царил там. Но голодали все, а ели друг друга только испанцы. В связи с этим вспоминаются как-то истории из европейских газет времен Семилетней войны, которые рассказывали о том, как наши казаки в Восточной Пруссии откапывают на кладбищах свежие трупы и едят их. Это, конечно, была клевета, но как-то так всегда получается, что клевета, как правило, ничего не говорит о тех на кого клевещут, и довольно много о тех, кто клевещет.
Дальше Кабеса де Вака рассказывает, как он жил у разных индейских племен, как занимался с ними собирательством, потом торговлей, потом нашел свое призвание в шаманизме, правда по его словам, именем Господа. На этой стезе он сумел настолько широко прославиться, что в его пешем походе в Мексику приняли участие десятки тысяч индейцев. Очевидно талант к перформансу — главный прирожденный талант европейцев. Это следует как-то не выпускать из виду.
В итоге, Кабеса де Вака сумел добраться до испанских колоний, вместе с еще тремя своими испанскими товарищами и огромной толпой индейцев, значительная часть из которых немедленно стала добычей испанских охотников за рабами. Что, правда, вызвало негодование со стороны де Вака. Прожив многие годы среди аборигенов, он отказался от своего убеждения, что их надо непременно убивать, порабощать и грабить. Теперь, с его новой точки зрения, их необходимо было подчинять, превращая в добровольных слуг колонизаторов, которые должны были и дальше спокойно жить и работать на своей земле, при условии, что когда к ним будут являться испанцы, они будут сами немедленно и добровольно отдавать им все, что у них есть. Кажется, это и есть вершина европейского гуманизма. Мне кажется, что в последнее время, нам доводится все чаще и чаще слышать подобные предложения. Мы-то возмущаемся, а европейцы искренне не понимают, как мы можем не соглашаться, они ведь нам делают предложения, равных которым по великодушию нет в европейском сознании.
Книга была издана на русском языке впервые в 1975 году и с тех пор переиздавалась не более двух раз, а потому может быть найдена только в букинистах, хотя и не без труда:
На Алибе: https://www.alib.ru/au-vaka/nm-korablekrusheniya/
время от времени книга появляется на Озоне.
Кабеса де Вака заблудился так, как ни до него, ни после уже никому не доводилось заблуждаться )))