Вернемся к женщине, которая на 25 лет моложе своего мужа.
Когда мы вошли в дом, она нарезала овощи. Острые глазки, острый носик, острый нож. Чернявая и, что называется, в соку. На сковороде её что-то аппетитно шкварчало. У такой женщины обязательно должно шкварчать на сковородке, а кухня – полниться запахами вкусной еды. Котлеты, колбаски, отбивные – безо всего этого она, как театральная сцена без задника. Мы поздоровались (заочно уже были знакомы).
- Ты голодная? – спросила Галя.
- Нет, спасибо, я ела в поезде.
Я и правда там ела, в 5 часов утра. Сто пятьдесят грамм салата Цезарь и чашку кофе. Салат представлял собой три тоненьких куриных пластика и четверть яичка. Все это было засыпано увядшими бледно-зелеными листьями, на которых одиноко скукожился кусочек помидора. От кофе у меня чуть не случился заворот кишок. Это была едкая жидкость, подкрашенная коричневой краской.
Сейчас было четыре часа дня, голод раздирал мои внутренности на части. Я поставила сумку на пол.
- Тебе помочь? – спросила я, наблюдая, как Галя крошит овощи.
- Сама управлюсь, - ответила она. – Ты, наверное, хочешь в душ?
- Да, неплохо бы с дороги.
- Дэн, покажи Юле, где у нас душ.
- Зачем душ? – спросил Дэн, - лучше на реке искупаться. Пойдешь на реку?
- Э-э… я не взяла с собой купальник.
- Ну как же так, у нас ведь дом на реке, О. разве не сказал?
- Сказал. Но купальника все равно нет.
- Ну это не проблема. Галя даст тебе купальник, у нее их куча.
- Моего размера?
- У меня есть! – отозвалась Галя.
И тут же принесла мне купальник почти моего размера. Объем трусов можно было уменьшить завязками, а лифчик состоял из двух треугольничков.
Пришлось переодеваться и идти на реку. Полезла я в воду, поплыла, расслабилась и не заметила, как меня унесло течением. Очень далеко. Выгребала из последних сил, там, где рыбаки поставили свои дорожки. Запуталась в леску, рванула ее от себя, порушила им все снасти. Хваталась за водоросли, подтягивалась на руках - думала, выберусь на мель. Только ноги мои цеплялись за что-то длинное и путанное внизу и тащили меня ко дну. Я запаниковала. Пять метров до берега, обидно так и не доплыть до него. Напрягла последние силы, работая поперек течения, и, совсем выдохшись, выбросилась на песок.
Потом лежала на траве. Сухие прошлогодние стебли кололи в спину, муравьи кусали за ноги, но мне было все равно. Голода я уже не чувствовала, а только слабость и боль в желудке.