В начале октября 2009 года мне наконец-то удалось сделать с высокого берега Ока-реки снимок блистающей лунной дорожки. До этого радостного момента я почти три года от ледохода до ледостава выходил на фотоохоту сразу после заката солнца во время восхода полной Луны. А происходит такое астрономическое явление однажды в лунный месяц, который длится 29 дней 12 часов 44 мин. Вот я и выходил к Ока-реке много раз с точностью до минуты.
Но выразительного снимка – из-за удалённости Луны от воды, из-за облачности, из-за безветрия, из-за всего вместе – не получалось. Единственным утешением было с восторгом наблюдать само движение Луны по небосводу… И вдруг, совсем не по графику, во время обычной прогулки с супругой, мы увидели Луну на чистом небе и роскошную лунную дорожку. И фотоаппарат оказался наготове. Когда мы вернулись домой, я сразу же занялся обработкой фотографий.
На фото блестящая лунная дорожка выглядела великолепно. А вот Луна оказалась какой-то невероятно миниатюрной. Только что мы видели её изумительной и прекрасной… Однако ведь нельзя же было не верить фото-документу. На другой же день, чтобы не упустить полнолуния, я сделал снимок Луны в чистом небе и почти во весь кадр величиною. А дома в Фотошопе подсадил её к яркой дорожке на воде.
Пока вокруг «новой Луны» не было сияния – ведь Луну пришлось вырезать – размер ночного светила вроде бы соответствовал пропорциям пейзажа… В общем, похоже я перестарался с размерчиком. Параллельно хлопотам с фотографиями сочинялось четверостишие и сразу же компоновались фотостихи. Получилось, по впечатлению 2009 года, – нечто выдающееся. По крайней мере, эти фотостихи явно выделялись из прежних моих подобного жанра работ.
Я достаточно долго и усердно тренировался писать и читать на глаголице. Однако случился перерыв в несколько лет… И вот, я читаю собственные тексты едва по слогам. Читать по-английски получается лучше. Мы воспринимаем написанные по-русски слова также, как китайцы воспринимают свои иероглифы. Для примера прочтите текст: «Всртечали пасурник в Калиниргнаксдом мосрком рыбном порту котырой в эти дни отмечал 65-телие. В четсь пзардника прот преподнес подарок киналигнрадцам и рарзешил свободный пхород на тертирорию. Все желюащие сгомли посетить Крунезштерн. Такая возможнотсь выпадеат не чатсо», – ведь он вполне читабельный. Хотя в серединках слов буквы переставлены местами.
Такое узнавание слов по их «образам» возможно только в родном языке. Мы прекратили думать на глаголице уже почти тысячелетие. Она перестала быть нам родной. Поэтому я не тешу себя надеждой, что мои современники станут писать и читать на глаголите. Но хотя бы в стихах, которые важно озвучивать с авторской точностью, было бы полезно перенять из глаголицы расстановку ударений и диакритиков духовного настроения?!
А теперь с помощью транслитерации я попробую вспомнить те настроения, которые пытался выразить расстановкой духовных диакритических знаков 12½ лет тому назад. На четыре строчки мне понадобилось тогда пять диакритиков. Возможно, в кратком стихотворении это и оправдано, но в прозе их было бы уже многовато. Записанное с умозрением «любознательное» (око) само желает поглядеться в реке. Как же его не представить в уме читателю?
Отмеченные торжественным чувством «красавица» (луна) и «навевающий» (сны ветер) – эпитеты образные. Их прочувствовать было бы хорошо и приятно. Хотя сегодня красавицу я не стал бы выделять. «Зеркальце» (Ока-реки) и (лунная) «дорога» в масштабе пейзажа понятия необъятные. Сколько воды в многокилометровой реке, – такой величины и её зеркало. А лунная дорожка на воде только начинается – продолжается до самой до Луны. Расстояние для пешехода почти бесконечное. Далее покажу на примерах, как в современном церковнославянском языке употребляются диакритические знаки духовного настроения.
Камора
Камора в словах «ризы», «белы» изображает непостижимо бесконечную яркость мира небесного (где нет-бесов и быть, их окаянных, не может). Ризы были настолько белы, что одной каморы не хватило. Выразить такую белизну даже двойная бесконечная яркость не способна. А понимать камору над словом: ризы, – как множество наздёванных одежд просто нелепо. Это вовсе не множественное число.
Титло
Титло в словах «глаголя», «Сын» явно означает трепет душевный, ведь Глас из облака принадлежал Богу Вседержителю. А второе лицо Святой Троицы – Сын возлюбленный Иисус Христос. Вроде бы в слове «глаголя» сокращено до «гля» два слога и титло можно принять за знак сокращённого написания. Однако, вникнув в текст, так титло могли истолковать только атеисты.
Умозрение и торжество
В слове «отца», и в двух местоимениях «он» употребление единого с буквой «О» внутристрочного умозрительного диакритического знака предлагает вообразить (увидеть умом): кто именно подразумевается под местоимением «он» и кто к кому обращается – и тогда с полным пониманием продолжать чтение.
Христос, обращаясь к отцу бесноватого в присутствии учеников своих, официальным тоном, с возмущением и торжеством обличил их в маловерии. Употребление единой с буквой «О» дасии под каморой предлагает обратить внимание на вложенное в восклицание чувство. Придыхание (дасия, звательцо) под вселенским пологом каморы – знак сильного чувства! Как ещё лаконичнее выразить: восторг, радость, строгость…