Многие путают гордыню с высокомерием. Это очень разные вещи. Высокомерие — это психологическая защита у ряда очень чувствительных людей, оно помогает держать безопасную дистанцию. Но среди таких же, как они сами, эти люди расслаблены, и никакой «гордыни» между ними нет. Потому что безопасно.
Гордыня — это противопоставление: разделение «вот — я, а вот — мир». Она характеризуется чувством одиночества, с кем бы вы ни оказались, потому что вы всегда либо самый плохой, либо самый крутой.
В гордыне нет интереса к другим людям, точнее, он чисто функциональный: люди рассматриваются как ступеньки к достижению величия. Но бывает и маленькая гордыня (от этого она не перестает быть гордыней), когда человек подвисает на роли страдальца (я самый несчастный неудачник в мире), на роли спасителя человечества в отдельном узколокализованном фрагменте социума, но с неосознаваемой претензией на весь мир.
Гордыня развивается из непризнания человеком себя смертным, несовершенным, уязвимым и связанным с другими людьми, то есть зависимым от них.
Если человек не научился переживать боль, честно глядя ей в глаза и не разрушаясь от нее, он будет подвержен гордыне.
Она будет выражаться в том, что вы будете заставлять других людей думать, как вы, добиваясь от них согласия. Что вы будете постоянно недовольны несовершенством мира и себя. Высокомерный человек не любит нарушения своего пространства и имеет на это право. Гордыня же побуждает человека совершать поступки, которые должны якобы избавить его от экзистенциальных данностей: экзистенциальной тревоги и одиночества, отсутствия очевидного смысла жизни, ответственности за каждый свой выбор. Избегая этих переживаний, человек хватается за концепции, в которых он находит свое иерархическое место и ни на йоту не желает оттуда сдвигаться, ибо сама конструкция его успокаивает.
С гордыней не нужно бороться. Пока вам страшно, она будет вас захватывать. Нужно ее отслеживать и аккуратно высвобождаться из ее лапок, принимая мужественно лицом к лицу правду жизни. Без самобичевания или ложной эйфории.