Именно там, в долинах и вершинах, по берегам горных рек, в скальных бухтах каменистых островов было укрыто самое дорогое, что есть у каждой нации - свобода Греции. Её рельеф был ей защитником, спасая от гнёта Османской империи.
Там, в прекрасных горах, омываемых лазурным морем, стояли храмы и монастыри, города и селения, текли реки и росли луга - непокоренные и недоступные захватчику. Там, в горах воспетой Байроном Греции, поселились эллины.
По правде, Османы никогда не контролировали Грецию. Целые города Пелопоннеса, множество островов Эгейского моря так и не были покорены - не хватало ни желания, ни сил посылать на враждебную территорию войска без очевидной для того пользы. Все 400 лет Греция была для Османцев обузой, а не источником дохода. Сплошные траты людских и материальных ресурсов, но удержание её было вопросом не денег, а престижа, знаком превосходства исламской парадигмы над европейским укладом жизни.
И потому любое неповиновение подавлялось совершенно безумными для 15-18 веков усилиями. Огонь восстания в равной степени заливался деньгами и кровью людей.
Но рано или поздно всё это должно было прекратиться, что стало очевидно ещё в первые годы оккупации, чем она закончится.
Этот вывод подсказывала сама география.
Снабжать гарнизоны по горам не давали вечно непокорные горцы: их набеги и грабежи невозможно было остановить. Карательные экспедиции лишь пополняли ряды называемых османами “воров”. Горцам понравилось их новое прозвище - и они сами стали называть себя клефтис, что то и значило на русском: воры.
Но что они забирали, кроме украденной у них свободы?
В первую очередь оружие и патроны. По началу у повстанцев не было ни ружей, ни пороха, ни даже сабель или хотя бы ножей - и горцы добывали оружие себе в бою с помощью деревянных сабель. Сделанные из древесины горных пород, эти сабли были эластичны, но и тверды. Одним взмахом клефтис мог раскрошить череп врага или сломать ему рёбра. Многие из них продолжали носить деревянные сабли вместе с железной.
И даже немногие свободные тропы просто не позволяли держать во всей Греции больше 50 тысяч солдат - слишком мало, чтобы контролировать даже крупные города.
А на море не давали покоя пираты свободных Эгейских островов. Укрываясь в скалистых бухтах Псари, Идры и Специи - они грабили, сжигали и совершали набеги на осман. Пиратский флот в своём пике насчитывал 80 кораблей только своей постройки, и уже этим превосходил числом Османский.
Все эти помехи не давали никаких гарантии успеха экспедициям. В горах растворялись любые отряды, неважно, было ли три или тридцать тысяч людей. Их сражали не только деревянными саблями, заграничными пушками и собственными саблями с ружьями - болезни вместе с местностью убивали оккупантов в количествах не меньших, чем пули и заострённый металл.
И ладно бы всё это - можно было бы долго и упорно гнуть линию. Продолжать слать в никуда войска и деньги, подкупать местную знать. Разделять и властвовать. Но на Осман давили великие державы.
В великих державах находились люди, жертвовавшие не просто гигантские суммы на снаряжение кораблей и восставших: но даже свои жизни.
Не только греки стекались на Пелопоннес, чтобы поддержать восставших. Среди них были мечтатели-поэты, музыканты, аристократы и священнослужители многих европейских стран
А сколько солдат и офицеров Российской империи добрались до восставших в 1821 году — не одна тысяча, и их число было всё же большим, чем тех, кто не смог пробиться в Грецию и погиб в сражениях на Дунае. Они пробивались морем и сушей не просто с саблями и ружьями, а с десятками пушек и припасами.
Восемь лет сражений с 1821 по 1829 год - кровавых и быстрых, ведь в горах по другому не может быть, принесли успех.
И вот ирония - теперь горы стали союзниками турков и их спасением. Немногочисленные оставшиеся гарнизоны заперлись в горных и скалистых крепостях, выпирающих в море, в ожидании спасения.
И оно пришло с заключением мира.
3 февраля 1830 году Греция доказала миру, что может быть свободной. Не “получила свободу” - сказать так было бы неправильно. Пусть не вся, но Греция сохраняла свободу даже в самый тёмный час.
С этого момента всем стало понятно, что больной человек Европы неизлечим. В следующие 90 лет Греция будет раз за разом откусывать от умирающей империи своё: и в конце концов восстановит контроль над большей частью своей земли.
Так и по сей день горы Греции являются хранителем её культуры и свободы.
«Сестра моя! дитя мое!.. бедная Греция!.. я отдал ей время, состояние, здоровье!.. теперь отдаю ей и жизнь!» - Байрон
Автор - Владислав Кинтонис