Вообще этот Ян Яндоурек - большой молодец. Он не молод, вроде бы, учился на теолога и философа в Карловом университете в Праге. Интересуется историей нашего революционного движения. Нашла у него публикацию про ленинские записки времен коллективизации, о которых "никогда не расскажут в российских школах".
Я не знаю, есть ли вообще Владимир Ильич в нынешних школьных учебниках. Но Ян роет глубоко. Для того, чтоб подчеркнуть невыносимость бытия Навального в застенках режима, он цитирует документы, которые прочитал на ресурсе marxists.org. И как бы пробежал мимо строк:
Ночью восьмого декабря 1895 года Ленина арестовали. Его приговорили к 15 месяцам заключения. В 1897 году после истечения срока самодержавие дало ему еще три года за продолжающуюся работу и организационную деятельность во время отбывания наказания.
Видимо, про тюрьму он ничего не нашел. А, может, и там Ленину было неплохо. Но в Шушенском - еще лучше. Поэтому Яндоурек предпочел сравнивать колонию в Покрове с пребыванием Ильича в сибирском селе.
Кстати, сел Владимир в 25 лет, в ссылку поехал в 27. Вину свою не признал, да, верно, не была она слишком велика с точки зрения властей. В документах полиции значится:
«Привлеченный к дознанию в качестве обвиняемого, Ульянов не признал себя виновным в принадлежности к социал-демократическому сообществу, отказался давать какие-либо объяснения о своем знакомстве с другими лицами и утверждал, что никогда не бывал в каких-либо кружках рабочих. Относительно найденных у него рукописей, из коих оглавление к первому номеру газеты «Рабочее дело» и две статьи о стачках оказались написанными рукою Ульянова, он уклонился от дачи показаний, но не отрицал, что эти рукописи и найденная у него статья о стачке в Ярославле написаны им. Свою поездку за границу Ульянов объяснил желанием приобрести некоторые книги...
Царские власти, конечно, ошибались, считая, что зелен виноград и сам по себе рассосется. Ленин поехал писать свои мощные революционные труды и выбирал потише уголок. Что любопытно - добираться он должен был за свой счет.
Чешский журналист цитирует английского историка Роберта Сервиса:
«На перроне в Туле возникли сложности, так как там поезд ждало слишком много пассажиров. Ульянов не мог с этим смириться, хотя ему повезло, что он вообще получил разрешение поехать на поезде. Он вышел на перрон и обратился к первому служащему. Он проявил всю самоуверенность потомственного дворянина и активного юриста, настояв на том, чтобы власти выполнили свои обязательства и прицепили еще один вагон. Жалобу передали начальнику станции, и после успешных переговоров осужденный революционер добился своего».
Из этого Ян делает вывод: «Таким образом, Ленин выкидывал коленца еще по пути, немного давил на царские ведомства и наконец доехал к месту ссылки».
Имея под рукой всевозможные архивы, философ, писатель и теолог мог бы найти и воспоминания врача Крутовского, который оказался попутчиком Ленина и тоже описал сцену в Туле, из которой можно сделать и другие выводы:
«...Начиная от Тулы я на каждой остановке поезда замечаю молодого человека небольшого роста, довольно худощавого, с маленькой клинообразной бородкой, очень живого и подвижного, который все ссорится с железнодорожным начальством, указывая на ужасное переполнение поезда и требуя прицепки лишнего вагона».
Ленин был оправлен в город Минусинск под надзор полиции, уже отсидев 15 месяцев в тюрьме. Поэтому он расслабленно остановился пожить в Красноярске. И тут я, прочитав один абзац воспоминаний, вспомнила, к несчастью, текущий по экранам сериал «Угрюм-река». Крутовский рекомендовал молодому Ульянову купца Юдина, у которого была библиотека - барабанный бой! - в восьми больших комнатах. Там стояли книги по истории, экономике, философии. Ленин назвал библиотеку «замечательным собранием» и попользовался ею.
Будущий купец-мироед не мог тогда знать, чему невольно способствует.
Не предвидел и будущей революции исправник в Минусинске, который с радостью исполнил желание Ильича жить не в городе, а где-нибудь подальше от ссыльных, с которыми тот не рвался сильно дружить.
Может, просто не хотел, чтоб ему мешали работать. К тому же ждал невесту с ее матерью в гости. Так и появилось Шушенское - в нескольких верстах на юг от Минусинска.
«Большое село с волостным правлением, школой, церковью и тремя кабаками, - пишет в очерке о ленинской ссылке Пётр Кошель. - Крестьяне Шушенского жили небедно, некоторые имели до 100 десятин распаханной земли, по 200 голов крупного скота, тысячи овец. Местную интеллигенцию представляли священник, два учителя, фельдшерица и волостной писарь».
Дальше позволю себе процитировать человека, который назвал себя тот самый Еремин. Уж больно хорошие подписи он придумал под картинки про жизнь Ильича в Шушенском.
Еремин пишет, что жила молодая семья на государственное пособие 8 рублей (неплохая сумма по тем временам) и деньги, которые посылала Ленину мама. По итогу - ни в чем не нуждались. Надежда Крупская вспоминала, что дешевизна в том селе была поразительная. За небольшие деньги будущий вождь революции имел жилье, кормежку, стирку, починку белья. « ... одну неделю для Владимира Ильича убивали барана, которым кормили его изо дня в день, пока всего не съест; как съест — покупали на неделю мяса, работница во дворе — в корыте, где корм скоту заготовляли, рубила купленное мясо на котлеты для Владимира Ильича, — тоже на целую неделю…»
Конечно, это вам не Покров. Ян Яндоурек с горечью цитирует послание Навального из Инстаграма. Да вот оно само.
Это журналист еще до свеженького не добрался. Здесь куда больше жути:
«В моей рутине есть два момента, которые я обожаю. Оба рано утром.
В 6:00 нас поднимают, в 6:10 зарядка на улице, но до зарядки мы слушаем гимн. Представьте себе, локальная зона вокруг барака. Снег. Мужчины в черных тюремных робах, сапогах и меховых шапках стоят в темноте с руками за спиной, и над всей зоной через репродуктор на высоком столбе раздается: «Славься, Отечество наше свободное».
Просто восторг.
Второй мой любимый момент происходит очень скоро. Последнее упражнение зарядки. Его теперь с моей подачи все в моем отряде называют «Империя наносит ответный удар». Репродуктор на столбе командует: «Марш на месте. Исходное положение - руки на поясе. Приготовились. С девой ноги. Раз-два-три-четыре». И мужчины в черном с озверелыми лицами маршируют на месте, грохоча сапогами.
В этот момент я представляю себе, что снимаюсь в русском римейке «Звездных войн», где вместо имперских штурмовиков - зэки в бушлатах и шапках-ушанках. У них в зубах сигареты. Вместо лазерных винтовок - железные ломы. Отстаивая интересы Императора, космо-зэки путешествуют с планеты на планету, подавляя мятежников. Но где бы они ни были, ровно в 6:05 они слушают гимн, в 6:10 делают зарядку, а в 6:30 раскладывают кашу по своим металлическим мискам и разливают по металлическим кружкам сладкий чай. Да пребудет с вами сила».
Ленин не любил императора. Он хотел сменяемости власти. Поэтому со страшной силой вел в Шушенском просветительскую работу. Так о ней поведал тот самый Еремин, используя подручные материалы.
Владимир Ильич рассказывает крестьянам о светлом будущем.
У его Нади не очень получалось в избе с ухватом. Но Ильич нашел выход.
Но этих материалов чешский журналист, наверное, не видел. Да и цели перед собой не ставил их искать. Он от всей души пожалел почти мировую знаменитость, которая отбывает срок, как он пишет, за мнимую растрату и сделал глубокий вывод:
«Заключенные времен Ленина, Сталина, Хрущева и Брежнева о таком могли только мечтать. Ничего не изменилось и при правлении авторитарной клики Владимира Путина.
Если Алексей Навальный вернется из заключения, интересно будет посмотреть, загорит ли он, поправится ли и не опубликует ли перед возвращением какую-нибудь статью в российской газете. Правда, в России никогда нельзя быть уверенным, будет ли В. В. Путин через два года еще сидеть в Кремле».
Заголовок объявляет, что Навальному при Путине сидится хуже, чем Ленину при царе. Не знаю, как вы, я - под большим впечатлением. Один неблагодарный комментатор, правда, под статьей написал:
«Леше до Ленина как деревенскому сортиру до Марса».
Фу, как неприлично...