Когда я вернулся домой, шел дождь. Включил дворники и ничего. Пейзаж за окном был расплывчатым мутным месивом. Я быстро моргнул. На мгновение картинка вернулась. Через некоторое время он снова растаял.
Я остановил машину на обочине дороги и почувствовал, как вода капает мне на бедра.
Внутренние ливни могут сделать человека максимально влажным.
Они просто оделись к началу года. Я крикнул Лолеку, что приду сейчас же, чтобы ему ноги закатать. Он ответил, что, возможно, в этом нет необходимости. Когда я вошел в его комнату, я увидел, что он стоит в брюках, доходящих до щиколоток, смехотворно маленькой рубашке и обтягивающем жакете, комично застегнутом на пуговицу.
«Я все еще ищу галстук», - гордо выпрямился он, когда юбки его пиджака развалились.
Они едва уместились в кадре, когда мы сделали традиционное фото их по случаю начала учебного года.
Они вбежали в школу под дождем и в масках, замахали мне новыми заявлениями, что они здоровы, и исчезли.
Я вошел домой.
Что-то пошло не так. Тишина. Тишина после штормового утра. Тот, в котором вы можете услышать шепот, казалось бы, немых предметов. Монотонное гудение компьютера. Часы безжалостно сверлит время.
И еще кое что.
Из кухни доносился шум, к которому в то утро привел след Лолека из разбросанных источников.
Почти безголосые, но очень отчетливые рыдания.