Автор: ананас аборигена
– Справа – белый, это обычный холодильник. Там продукты. Слева – мой профессиональный инструмент. Он только внешне такой. Некоторым нравятся похожие на сундук. Некоторым – похожие на шкаф. Но это все прошлый век. Мой – современная модель, тип "холодильник". Как обычный, только бежевый, и без магнитиков.
Излучающая рассеянный свет Маша легонько постучала пальцем по гладкой дверце. Маша светилась особенно нежно и трепетно, когда нуждалась в Борисовом согласии. У ведьм есть много способов повлиять на человека, и свечение, хоть и не самый действенный путь к успеху, но наиболее естественный и, чаще всего, – самый незаметный. Борис, правда, все замечал, все понимал, но Маше не говорил. А зачем? Ему нравилась светящаяся Маша, похожая на ангелочка, очень трогательная с ее бледной кожей и прозрачными розовыми, подрагивающими ушками. Борису в такую минуту всегда хотелось взрослых действий на полчасика-час. А это уже нравилось Маше.
– Да понял я, понял. Бежевый – портал, белый – холодильник.
Маша склонила голову к плечу.
– Портал это неточное определение, Боря.
Борис прекрасно знал, что неточное. Точное определение звучало как "портативная зона волшебной стабильности между двумя несоразмерными соприкасающимися мирами", или, если короче, "волшебный стабилизатор", серия "Волста-35Х", где буква "Ха" в конце означала, что за образец внешнего вида дизайнеры взяли обычный холодильник. Например, Саратовского завода электрических приборов. Именно такой стабилизатор стоял на кухне Машиной квартиры. Волшебство, как сейчас всем известно, это просто не самый распространенный способ использовать особенную природную энергию, очень подвижную и плохо приручаемую. Спокойную только на стыке миров, где энергетическая активность подавляется несовпадением скорости природных процессов. Поэтому волшебные предметы в стабилизаторе (как уверяет Маша) совершенно безопасны, что не всегда справедливо с незащищенными хранилищами.
– Это Машин стабилизатор! – С самым серьезным видом сказал Борис. – Он делает Машу стабильной! И красивой.
– Да, стабилизатор, – Маша, улыбаясь, приняла шутку. – В нем я храню разные свои волшебные штучки. А ты можешь ненароком не то взять. Не бери там ничего, хорошо?
– Да не собираюсь я ничего брать! – Боря совсем чуть-чуть повысил голос, чтобы показать, что он все понимает, не маленький, незачем его так долго инструктировать. – Ты уже в третий раз это все говоришь. Я уже выучил! Там у тебя голова дежурит, что там взять?
– Головаст, Боря, головаст! – Маша всплеснула руками. – Целостное разумное существо – охранник.
– Да знаю я... Но смешно же! Я ему Пушкина пересказывал, про голову, ему понравилось.
– Я не против называться Головой-Радамастом! – раздался из псевдо-холодильника приглушенный голос. – Этот герой – мой отдаленный предок, жертва древней магии, сами понимаете...
Маша приоткрыла бежевую дверцу. С полки наружу выглянула черная курчавая голова с кольцами в носу и ушах. Очень бодрая, жизнерадостная голова.
– Привет, Маша, Боря, – сказала голова, растянув в улыбке толстые губы. – Между прочим, сегодня контрфаза Сатурна и Венеры. Завтра – перигелий и равновесие в Стрельце...
– Хорошо, – Маша на секунду задумалась и замерцала. – Завтра – равновесие... Боря, у тебя есть планы на завтра? Нужно рядом посидеть, просто так, за компанию. – Маша опять нежно светилась, розовые ушки посылали Боре волнующие сигналы, и Борис понял, что посидеть рядом – надо.
Назавтра вечером Боря послушно сидел перед кухонным столом, куда Маша выложила из бежевого холодильника обычный пластиковый контейнер с яркой крышкой, и немножко нервничал. "Не из холодильника, не из холодильника, – повторял себе Борис, чтобы успокоиться. – Портала, портала. Портативного магического стабилизатора."
Из контейнера Маша вынула две чрезвычайно убедительные мужские фигурки с ладонь величиной, уложила на чистую салфетку. Следом из холодильника (портативного, Боря, волшебного стабилизатора, е-мое! Память как-то поправь, что ли...) появились бутылка кефира и пачка масла. По дороге кефир и масло изменили форму и на столе оказались уже алхимический бутылек с пробкой и сверток из вощеной бумаги. – "Ага! – подумал Борис, – вот так оно и работает. Ждешь одного, а получаешь... " Что получаешь, Боря не додумал, отвлекшись на Машу, сосредоточенно смешивающую жидкость из узкогорлой бутылочки и порошок из свертка. Смесь зашипела, поднялся чахлый дымок, запахло апельсинами и неизвестной пряностью.
"Магия!" – подумал Борис, зажмурился и ощутил себя в сказке. Красавица-ведьма смешивает зелья на волшебном столе, сам Борис сидит рядом, подложив под себя ладони, наблюдает. Закат льется в кухонное окно, птички щебечут что-то особенно выразительное. Хорошо-то как!
Расписавшись неделю назад, Борис с Машей почти все свободное время проводили вместе и еще не ссорились по пустякам. Маша, надо отдать ей должное, обычно ни на чем не настаивала, однако перед ЗАГСом буквально заставила Бориса прочесть пункт брачного контракта. Борис упирался, но добросовестно, хоть и похмыкивая в некоторых местах, прочел. В контракте значилось, что ведьма Мария М. обязуется "хранить и оберегать мужа от опасностей, сопряженных с профессией ведьмы", над чем Боре, как он не потешался над формулировками, хочешь-не хочешь пришлось задуматься. Маша тогда сказала: "Я все для тебя сделаю, чтобы уберечь." Что может случиться, Маша не уточнила, а Борис не думал, – он в волшебные дела лезть не собирался. Сейчас, глядя на мужские фигурки на салфетке, он внезапно испытал отрезвляющий укол осознания, что вот, похоже, иногда что-то случается, и весьма странно потом выглядит, и даже как-то опасно.
– У меня до тебя тоже была жизнь, – просто пояснила Маша, проследив Борисов взгляд.
– Да я ничего, – промычал Борис, почти ревнуя, хотя непонятно еще почему. "Конечно, – подумал он, – была жизнь. Ведьмы вообще живут дольше. Интересно, для чего ей эти мужики?"
Маша быстро растерла полученное зелье по одной из фигурок, уложила ее на пол и, дав Борису знак не приближаться, отошла сама. Очень скоро фигурка потемнела, потом как-бы набухла, размягчилась и вдруг с сильным сосущим звуком, в несколько приемов увеличилась в размере до нормального человеческого тела. Голого, очень мускулистого, со всеми нужными в домашнем хозяйстве деталями. Тело резко согнулось и село на полу.
– Маша! – громко выдохнуло атлетичное тело, – это не протеиновый коктейль!
– Да, – отозвалась Маша, отступив на шаг ближе к Борису, – там был не коктейль. Там был противовасилисковый спрей.
– Почему не протеиновый? – странно спросил атлет.
– Потому что твои коктейли в белом холодильнике. А ты взял из бежевого.
– Я из бе... – начал атлет, и сразу остановился. – А это кто? – спросил он, показав на Бориса.
– Сейчас все расскажу, – взволнованно отвернулась Маша, растирая смесь по второй фигурке, – Ты тут посиди пока, отдохни, я сейчас.
Вторая фигурка претерпела те же фазы превращения и обернулась высоким рыхловатым брюнетом. Очнувшись, брюнет продолжил лежать на полу, только перевернулся на бок и оперся головой о ладонь.
– Маша! – мягким басом пророкотал брюнет. – Ты антивасилиск с чем делаешь?
– Чабрец добавляю и пепел селезенки рогатого нетопыря. Это не я его так, он сам сгорел, на провода налетел, – добавила Маша в оправдание. И быстро продолжила:
– Познакомьтесь: Мансур, Валерий, Борис.
– Привет! – махнул рукой брюнет Мансур, легко поднимаясь с пола и кивая сначала Борису, потом – атлету Валере. – А я чабрец не распознал. У нас чабрец не используют. А нетопыря...
– Какой еще Мансур? – нетерпеливо врезался в разговор Валерин голос. – Что за мужики тут вообще?
Борис решил, что Валера испытывает неуверенность и потому ведет себя преувеличенно напористо. "Наверное, – подумал Борис, – я тоже испытывал бы неуверенность в такой ситуации."
– Сейчас все объясню. – Начала Маша, вытирая руки салфеткой. Машины глаза на секунду стали растерянными. – Валера – мой первый муж. Семь лет назад он по ошибке (Маша выразительно поглядела на Валеру) выпил антивасилиск. И заколдовался. Мансур – мой второй муж...
– Персидский маг, между прочим, – гордо сказал Мансур, зороастриец и ...
– ...И двоечник, – продолжила Маша, обозначив сдержанную улыбку.
– Ничего не двоечник, – хмыкнул Мансур, – просто состав был неизвестный, и сильный – пробил защиту. А так-то нам антивасилисковые прививки в раннем детстве ставят. Этих тварей у нас знаете сколько, о! – И он округлил глаза. – А еще...
– И Мансур – муж? – спросил Валера. – А Борис?
– Мансур заморозился три года назад ("неудачный эксперимент" – быстро вставил словечко Мансур). Ведьме нужен мужчина для подзарядки магии, это все знают. У меня работа такая. Мне без магии нельзя. Поэтому я нашла Бориса. Вначале мы дружили, потом стали встречаться, а потом поженились.
– Мазл тов! – сказал Мансур.
– Счастья вам! – раздался приглушенный голос из холодильника.
Валера вздрогнул и вскочил с места.
– Еще один мужик? – с гримасой душевного страдания спросил он. – Это все как понимать? Это полиандрия, да? В контракте этого не было!
– В контракте было про стабилизатор, – отпарировала Маша. – Ты подписал договор, что не будешь оттуда ничего брать.
Мускулистым пальцем Валера осторожно потянул на себя бежевую дверцу. С полки, с широчайшей улыбкой глянул черный кучерявый Радамаст – золотое кольцо в носу приветственно покачивалось.
– Микроёшкин штырь! – ругнулся Валера. – Этого всего безобразия не было же здесь! Зачем это?
– Пришлось, знаешь ли, поставить защиту от... – Маша замедлилась, подбирая слово.
– От несанкционированного отбора магических образцов! – вырвалось у Бориса. Абсурд происходящего отчего-то навеял ему множество отточенных чиновничьих формулировок. – Во избежание!
Борис ожидал более дружелюбной реакции на свою шутку, но Валера посмотрел на него с презрением, фыркнул и вышел.
– Ну что... – задумчиво протянула Маша, но закончить фразу ей не дал немедленно вернувшийся Валера. Мускулистые ноги растягивали короткие и узкие, явно неподходящего размера, треники. "Кранты моим штанам", – вздохнул Борис. Валера хмуро оглядел собравшихся и что-то коротко буркнул в Машину сторону.
– А вот и нет, – сказала Маша. – Я обещала тебя беречь и хранить, я свое слово держу.
– Пить хочу! – ни на кого не глядя, громко объявил Валера, и добавил: – Маша, ты – хорошая, настоящая ведьма, ты мне нравишься, но я ухожу, мне с твоими мужиками палевно тут тереться. – Он неопределенно повел рукой и двинулся к холодильнику. – Попью вот, и пойду... Что-то дегидрация у меня. Сколько, говоришь я отсутствовал?
С этими словами Валера открыл бежевую дверцу, быстро просунул руку мимо онемевшего Радамаста и, вытащив бутылку "Байкала", отпил.
– Микроёшшшш... – начал он, и тут бутылка выпала из его рук, а сам он, зашипев и даже, как будто, выделив клубы зеленоватого пара, быстро уменьшился в размере и превратился обратно в фигурку атлетичного мужчины величиной с ладонь.
– Валера!!! – ахнула Маша, прижимая к груди салфетку.
Радамаст, Борис и Мансур вместе, одинаково ошеломленные, смотрели на упавшие на пол треники, запутавшись в которых лежал несчастный, второй раз самозаколдованный Валера. Потом Мансур издал нечто среднее между мычанием и свистом.
– И на чем он на этот раз? – спросил он. – Наш энергичный друг...
– Гендерный модификатор для галапагосских одноглазов! – горько прошептала Маша.
Мансур, закинув голову, бестактно захохотал.
– Это не страшно! – отсмеявшись, объявил он Борису. – Это уже завтра можно разморозить. Но ты так не делай, – Мансур прищелкнул пальцами, – гендер может поменяться, а на какой – неизвестно. Это от многих факторов зависит. – И опять расхохотался. – Можно восстановить, конечно, со временем, но вдруг тебе понравится быть красивым?
Радамаст с полки залопотал, что он не виноват, что остановить вторжение было невозможно, но Мансур его успокоил, сказав про быстрые Валерины руки и его неодолимую жизненную энергию. Радамаста это почему-то утешило.
Заплакавшая было Маша собралась и вытерла слезы.
– Все, давайте уже завтра подумаем, – сказала Маша, – пусть Валера стабилизируется, а то неизвестно, как все... – Ее губы опять задрожали.
– А то вдруг образец окажется папа-мама несовместим! – громким шопотом объявил Мансур в потолок. Потом обратился к Маше: – Да ладно тебе! Завтра посмотрим, что там. Вернем заблудшего Валеру скорбящей жене. Давайте спать уже. Три года не спал, представляешь? – повернулся он к Борису. – Спина чешется, спасу нет. – И он изогнулся, почесывая себе между лопатками. – Пойдемте спать, а?
Борис уже засыпал, как в комнате вспыхнул свет и Радамаст с кухни просигналил что-то невнятное. Сначала с криком "Валера!" с кровати выпрыгнула Маша и сразу же бросилась на кухню. За ней метнулся Мансур. Следом, путаясь в растянутых Валериными ножищами трениках, запрыгал Борис.
– Третий уровень! – теперь уже отчетливо и громко рапортовал Радамаст из бежевого стабилизатора (молодец, Боря, правильно запомнил!) – направление – Марс, Нептун, сорок-тридцать семь, биологическое вторжение, магический блок высшего порядка, четыре полных измерения...
– Понятно! – Мансур насупился. – Кажется, Валеру выкрали. А я на Нептун не пройду. Прости, Маша, меня там просто растворит нафиг! Я даже до места добраться не успею.
Мансур беспомощно развел руками.
Маша сжимала и разжимала пальцы.
– Я могу попробовать сама...
– Нептун с высшим блоком и четыре-верса? Не дури, размажет в кисель, я не соберу.
Оба одновременно посмотрели на Бориса.
– Нет, – в сомнении покачала головой Маша, – его не нужно. Он не знает ничего, запаникует, заблудится.
"О! – подумал Борис, – нарвались-таки. Так и знал."
Он подбирал слова сказать Маше что-нибудь успокаивающее как вдруг, как часто бывает – не вовремя, на него свалилась безбашенная удаль. В голове стало гулко и ясно как в пустой картонной коробке. "Мы хоть и не маги, но за вторжение в холодильник морду набить можем! – в непривычной для себя тональности подумал Борис, сам удивившись такому повороту. – В портативный магический стабилизатор, блин! – немедленно поправился он. – Сейчас настучу кому-то в бубен!"
– А что – новенький? – от пронзившего его желания отличиться Борис неожиданно покрылся мурашками. Он отчетливо видел, что сейчас самое время выручить Машу, помочь Мансуру, и даже, возможно, вытащить Валеру. Хотя судьба последнего его мало занимала, ему было по-человечески жаль незадачливого атлета. – Если что, я могу попробовать.
– Давай! – быстро сказал Мансур, стрельнув глазами. – Если не дрейфишь. Опасность для тебя небольшая, попробуй. Тебя будет проще собрать.
"Я влип!" – подумал Борис. Но отступать было уже не по-мужски.
– Давай! – с вызовом ответил он, и встретившись с Машей взглядами, прочел в ее глазах нежность и беспокойство.
– Хорошо, – решилась Маша. – Смотри: берешь Радамаста и просовываешься между полками в направлении на этот угол. Там не знаю что будет, непредсказуемо, но ты не бойся, тебе не должно быть опасно. Ты человек, на вред людям в сорок-тридцать семь запрет... – Маша помолчала. – Если она не взбесилась, конечно... Ну вот, Радамаст пеленгует Валеру, ты забираешь, и их обоих вытаскиваешь. И сам тоже выбираешься оттуда поскорее.
– А что там? – осторожно спросил Борис.
– Н-ну-у... – неуверенно протянул Мансур и покосился на Машу. Маша отвела глаза.
– Полузам, – непонятно, но при этом как-то небрежно сказал с полки волшебного стабилизатора Радамаст. – Нестабильный полузам, полураспад шесть часов, скорость сейчас нулевая. Успеем, если повезет. Давай уже, поехали, у меня премиальные горят!
– Треники сними, – посоветовал Мансур, споро вынимая из магического стабилизатора проволочные полки. – Разъест, еще и обожжет, где не нужно.
Через минуту голый Борис, зажав Радамаста в руках и изгибаясь, червяком втискивался в холодящее нутро "Волста-35Х". "Это розыгрыш. Они там сейчас надо мной хохочут. А я торчу из холодильника." – думал он, представив себя ерзающим по полу худыми пятками, а потом сразу попал в клубничное варенье.
Выренье чмокало, хлюпало, но не пачкалось, а как бы скользило по телу, что было даже приятно. Клубника, судя по запаху, была крупной и сладкой, пахло лесом, нагретой солнцем поляной, детством. Небольшие перепады плотности желе с вкраплениями шероховатых ягод действовали расслабляюще. Едва слышно чудились гвоздика и кардамон. Борис осторожно высунул язык и лизнул. Точно, это было клубничное варенье. "Скажу про варенье, не поверят", – подумалось Борису. В это время в голове возник голос Радамаста. Голос произнес: "Рот закрой, дурак!", и Борис послушно сплюнул. "Направление на одиннадцать часов, – сказал голос, – Полметра." Борис протянул руку и нащупал что-то с ладонь величиной, что могло быть Валерой. Борис зажал это в кулаке. "Не дотянулся, уплывает. Еще полметра, – тут же сказал Радамаст, – забирай и уходим!" Борис изогнулся, варенье сыто и влажно чмокнуло. Борис собрался, вывернувшись, протиснулся вперед и еще раз выбросил руку, сразу наткнувшись на другую фигурку. "Есть контакт! – бодро выкрикнул Радамаст, – Меня не забудь! Выход – в сторону ног."
В это время что-то схватило Бориса за лодыжку и сильно потащило. "Ай!" – вскрикнул Борис, лягнулся и немедленно столкнулся с державшим его за ногу Мансуром.
Маг-зороастриец по очереди посмотрел Борису в каждый глаз, сказал "вроде нормально, покажи язык", повернул Борису голову в одну сторону, в другую, пригляделся еще раз. "Все нормально!" – громко объявил Мансур. Потом, наклонившись к Борисову уху, шепнул: "Как прошло знакомство с тещей?" И подмигнул.
Не поняв вопроса, Борис огляделся. Варенья на нем и рядом со стабилизатором не было. Запах клубники пропал. Спать не хотелось, боевой адреналин все еще клокотал в крови. В правой подмышке Борис удерживал головаста, а в кулаках были зажаты две фигурки. Он протянул фигурки Маше.
– Это оно?
– Да, один – Валера. – ответила Маша, повертев фигурки в руках. – А кто вторая, я не знаю.
Вскоре все разъяснилось.
Похитителем Валеры из стабилизатора оказалась Машина мама в фазе "клубничной полузамкнутой галактики". На нее, оказывается, иногда находило тихое бешенство и она сомнамбулой слонялась по магическим мирам, похищая содержимое стабилизаторов. Общие с Машей гены позволяли ей легко обходить волшебную защиту. Маша сказала, что первую фигурку Борис подобрал на расстоянии трех километров от точки входа по прямой, а Валера нашелся уже в полутора парсеках отсюда. Потому что такова геометрия маминого пространства. Борис помнил Машину маму, милую женщину, часто пекущую к его приходу замечательные пирожки, и ему никак не удавалось совместить ее образ с четырехмерной блуждающей галактикой, пусть даже клубничной. Борис посмотрел на Машу с мыслями о варенье, но Маша почему-то сказала "а вот не нужно женщин обижать!"
Повторно расколдовали Валеру. Сообща договорились называть его, а теперь уже ее – Лерой. Гендерный модификатор повлиял не только на внешний вид, но и на характер – Лера оказалась покладиста и добродушна. И весьма симпатична.
Время двигалось к утру. Спасенную из клубничной галактики вторую фигурку (никто не знал, из какого пространства появилась эта хрупкая чернокожая женщина с серебряно-голубоватыми волосами) оставили в стабилизаторе на полке. Маша сказала, что мама второй раз в один день не пойдет, а в стабилизаторе – сохраннее. Еще Маше потребовалось выяснить, что произошло с незнакомой африканкой. Чтобы не ошибиться, они долго вполголоса обсуждали с Мансуром рецептуру "разморозки".
Свежая и благоуханная после душа, Лера вошла в спальню в Машиной пижаме и красиво встала перед кроватью. "Ложимся по алфавиту," – пробасил Мансур. "Куда захочешь", – сказала Маша. Борис просто подвинулся. Лера присела на краешек кровати, потом встала. "Пить хочется, – сказала она, – Как будто варенья наелась". Хихикнула и шагнула к двери.
– Только не открывай бежевый холодильник! – почти в один голос крикнули с кровати Маша, Мансур и Борис.
Лера обернулась, кивнула и прошлепала на кухню.
– Закрой! Закрой! – еще через три секунды завопил Радамаст.
Источник: http://litclubbs.ru/articles/23490-sluchainosti-domashnego-volshebstva-ili-ne-otkryvai.html
Ставьте пальцы вверх, делитесь ссылкой с друзьями, а также не забудьте подписаться. Это очень важно для канала.
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Литературные дуэли на "Бумажном слоне" : битвы между писателями каждую неделю!
- Выбирайте тему и записывайтесь >>
- Запасайтесь попкорном и читайте >>