В 2016 году исполняется сто лет интереснейшему сюжету одного из самых масштабных военных конфликтов в мировой истории – Первой мировой войны – прибытию на Западный и Салоникский фронты частей русского Экспедиционного корпуса. Солдатам, оказавшимся во второй половине 1916 года во Франции и на Балканах, в рамках выполнения Россией союзнического долга перед странами Антанты предстояло воевать вдали от Родины и под чужеземным командованием. В незнакомых для себя условиях русские подразделения показали высокую боеспособность, выучку и отвагу, вызывавшую восхищение у союзников.
В силу объективных причин русские подразделения, воевавшие на Салоникском фронте, оказались в тени более известных частей русского Экспедиционного корпуса во Франции. Салоникский, или Македонский фронт, как его ещё иногда называют, принято считать периферийным театром военных действий (ТВД), и о том, как здесь развивались события, в нашей стране имеет представление лишь узкий круг специалистов и любителей военной истории. А тот факт, что в них самое непосредственное участие принимали русские солдаты, почти для всех наших соотечественников может стать откровением.
Примечательно, что тема русского военного присутствия на Салоникском фронте мало освещена и в современной российской исторической науке: пожалуй, за исключением работ А.Ю. Павлова и А.А. Болтаевского, в отечественной историографии о ней не имеется полноценных отдельных исследований. О том, как сражались русские на Балканах в годы Первой мировой войны, мы знаем, главным образом, благодаря воспоминаниям непосредственных участников тех событий и трудам русских военных историков-эмигрантов, среди которых наиболее полной представляется работа генерала Ю.Н. Данилова.
Как известно, именно на Балканах из столкновения Сербии и Австро-Венгрии разгорелось пламя Первой мировой войны. Руководство «дунайской монархии» решило вооруженным путем решить «сербский вопрос» как главное препятствие на пути установления своего господства на Балканах, использовав в качестве повода убийство эрцгерцога Франца-Фердинанда в Сараево 28 июня 1914 года сербским революционером Г. Принципом.
Через месяц после роковых выстрелов в Сараево, 28 июля австро-венгерская армия начала полномасштабные боевые действия. Сербские войска, на начало войны в полтора раза уступавшие развернутым против них австро-венгерским силам, сумели оказать им достойное сопротивление и даже разбить неприятеля в битве на реке Ядар (август 1914 года) и Колубарском сражении (ноябрь-декабрь 1914 года).
Прибытие на Балканский ТВД германских частей, а также вступление в войну на стороне Центральных держав Болгарии поставили балканское королевство на грань военной катастрофы. В ходе генерального наступления в октябре 1915 года австро-венгерские, германские и болгарские войска, имевшие более чем двукратное превосходство над сербами (500 тысяч штыков против 200 тысяч) в течение месяца прорвали фронт, пребывавший в относительном спокойствии с зимы 1914-1915 года. Сербские войска начали тяжелейшее, в условиях почти полного отсутствия продовольствия, боеприпасов и гужевой тяги, отступление в Албанию, откуда в начале 1916 года с побережья Адриатического моря в количестве 180 тысяч солдат были эвакуированы на греческий остров Корфу.
Ещё в конце 1914 – начале 1915 года союзники рассматривали фронт на Балканах в качестве выхода из сложившегося на тот момент тотального позиционного тупика. Именно тогда прозвучала идея высадить войска в Салониках, чтобы вместе с сербскими войсками нанести удар Австро-Венгрии с юга, а заодно избавить Болгарию от искушения вступить в войну на стороне Германии. Однако из-за начавшейся Дарданелльской операции высадка в Салониках исчезла с повестки дня Антанты до осени 1915 года.
25 сентября правительство Франции в ответ на объявленную в Болгарии мобилизацию приняло решение отправить французские войска в Салоники, и в начале октября туда прибыли первые две дивизии. Тем самым союзники попытались помочь сербам, но не преуспели в этом, в итоге отступив в район нынешней греко-македонской границы и заняв фронт протяженностью 120 километров. В январе 1916 года, после эвакуации войск Антанты, участвовавших в Дарданельской операции, плацдарм в Салониках стал основным в планировании военных операций держав «сердечного согласия» на Балканах, и туда стали перебрасываться крупные воинские формирования.
Войска коалиции на Салоникском фронте получили официальное наименование «Восточная армия», её командиром стал французский генерал М. Саррайль. К апрелю 1916 года, когда в Салониках высадилась переформированная сербская армия, Восточная армия имела в наличии 300 тысяч штыков и сабель.
Идея отправки русских солдат в помощь союзникам на фронты вдали от России появилась у союзников ещё осенью 1914 года. Великобритания и Франция исходили из заблуждения, что людские ресурсы нашей страны неисчерпаемы. По мере нарастания ожесточенности боевых действий и, следовательно, роста потерь англо-французских войск на Западном фронте просьбы западных союзников о посылке русских частей становились все настойчивее.
С начала 1915 года Балканы все чаще стали фигурировать в качестве места предполагаемого использования наших экспедиционных сил. После образования Салоникского фронта как политические круги, так и общественность Франции и Великобритании требовали от России присоединения русских войск к Восточной армии, мотивируя это тем, что в случае отказа Петроград может подорвать свой авторитет на Балканах и породить сомнения в единстве рядов союзников по Антанте. Тем не менее, русская Ставка долгое время уклонялась от такого шага.
Русские генералы понимали, что перевозка, обеспечение и пополнение войск, оторванных от «большой земли», будет непростой задачей, и не видели целесообразности использования своих подчиненных на чужбине в условиях, когда русские войска на Восточном фронте сами нуждались в пополнении. Однако Париж и Лондон настаивали на своем, и 11 октября 1915 года министр иностранных дел С.Д. Сазонов заявил французам, что Россия готова отправить отряд в помощь Сербии. В его состав должны были войти Туркестанская стрелковая бригада, артиллерийский дивизион и казачья сотня, но 16 октября болгарские войска отрезали сербов от войск Антанты в Салониках, и необходимость в отправке русского экспедиционного корпуса отпала.
Поздней осенью 1915 года в Россию прибыл французский эмиссар П. Думер. Он привез очередной проект, предполагавший отправку во Францию 300 тысяч русских резервистов в обмен на оружие и боеприпасы. Николай II, С.Д. Сазонов и русский генералитет встретили это довольно циничное предложение прохладно, но наотрез отказать не могли: Россия нуждалась в военных поставках и деньгах от союзницы. В итоге начальник Главного управления Генерального штаба (ГУГШ) русской армии генерал М.В. Алексеев согласился «произвести опыт» формирования и отправки во Францию двух пехотных полков (будущей 1-ой Особой бригады).
Примечательно, что французы уже на стадии набора бригады намеревались использовать её на Салоникском фронте, но М.В. Алексеев настоял на том, чтобы войска отправились все-таки во Францию, указав, что личный состав хотел попасть именно на Западный фронт, и внезапная смена пункта назначения могла неблагоприятно сказаться на моральном духе войск. Он предложил сформировать ещё одну бригаду для действий на Салоникском фронте.
Французы приняли это предложение, и в начале апреля 1916 года началось формирование 2-ой Особой бригады. Командующим нового соединения был назначен генерал-майор М.К. Дитерихс. В годы Гражданской войны он станет видным участником Белого движения, командиром «Земской рати» – последнего крупного белогвардейского отряда на территории России, действовавшего на Дальнем Востоке.
В 1916 году М.К. Дитерихс успел снискать авторитет грамотного и талантливого военачальника, и его кандидатура устраивала как французское, так и русское командования. Бригада по штату состояла из 3-его (командир – полковник Тарбеев) и 4-ого (командир – полковник Александров) пехотных полков, а также маршевого батальона. В бригаду переводились целые роты из действующих частей (в отличие от 1-ой бригады, личный состав которой отбирался из запасных батальонов).
Другим нововведением стало укомплектование бригады целиком офицерами русской армии (французы были прикомандированы только в качестве переводчиков). По соглашению между союзниками французы брали на себя обеспечение бригады вооружением и гужевой тягой, русские тыловые службы предоставляли лишь полевые кухни и минимально требуемое количество двуколок.
Численность бригады по разным источникам можно оценить в пределах от 8,5 до 9,5 тысяч солдат и офицеров (без учета группы конных разведчиков – единственного русского кавалерийского подразделения, действовавшего на Салоникском фронте). Отправка соединения началась в конце июня 1916 года, а последний транспорт с нашими солдатами взял курс из Архангельска на французский порт Брест лишь в начале августа 1916 года. Прибытие русских частей стало знаковым событием для французской общественности: в Бресте русских встретили восторженные толпы французов, а М.К. Дитерихс в Париже был принят президентом Р. Пуанкаре.
Из Бреста русских перевозили по железной дороге в Марсель и оттуда доставляли на Балканы. К концу августа 1916 года 2-ая особая бригада в полном составе находилась в Салониках. В то время как русские солдаты обустраивались на новых позициях, уже активно велось формирование 4-ой Особой бригады, также предназначавшейся для отправки на Салоникский фронт. Командующим бригады был назначен генерал–майор М.Н. Леонтьев. В состав 7-го и 8-го полков вошли девять рот: три были выделены из состава действующей армии, остальные шесть – из запасных батальонов. Численность соединения, по данным Ю.Н. Данилова, составила 180 офицеров и 9 368 солдат. На фронт 4-ая Особая бригада прибыла в октябре 1916 года по тому же маршруту (Архангельск – Брест – Марсель – Салоники), что и их товарищи двумя месяцами ранее.
В своем желании как можно быстрее включить русские части в боевые действия, союзники допустили много промахов в организации жизнеобеспечения бригад. Проблемы начались уже на стадии их транспортировки в Салоники. Французские пароходы, перевозившие личный состав 2-ой Особой бригады (восемь из девяти кораблей, девятым был русский транспорт «Екатеринослав»), оказались малопригодны для этой цели. Они были тихоходными, плохо оснащенными спасательными средствами, не имели беспроводного телеграфа, зато имели очевидные санитарные недочеты, вдобавок союзники не обеспечили им надлежащее боевое охранение.
Проблемы с логистикой преследовали русские части и на фронте: территория, охваченная боевыми действиями, представляет собой труднодоступную гористую местность со слабо развитой дорожной сетью даже сегодня. Простой пример – нынешний македонский муниципалитет Новацы, ставший одной из арен боев: к мосту, построенному там сербскими и русскими солдатами для снабжения частей на передовой, сегодня нельзя добраться даже на вездеходе. Рельеф местности и дефицит транспорта существенно усложняли жизнь русским солдатам: эвакуацию раненых и больных в тыл приходилось ждать до трёх дней, а подвоз провианта нередко задерживался и до пяти дней.
Русская медицинская служба на Салоникском фронте, за исключением госпиталя им. Димитрия Солунского в Салониках и немногочисленных сестёр милосердия, отсутствовала, и солдаты отправлялись на лечение в военные госпитали во Франции, где сталкивались с новыми трудностями. Некоторые из них, такие, как языковой барьер, были неизбежны, но многие (некачественное питание и лечение, грубое отношение медперсонала) ничем иным, как халатностью французских интендантов, объяснить нельзя.
Командование Восточной армии вынашивало наступательные планы на летне-осеннюю кампанию 1916 года для поддержки вступившей в войну против Германии и её союзников Румынии, однако противник упредил Антанту. За три дня до предполагаемой атаки союзников, 17 августа 1916 года, болгарские войска сами перешли в наступление. Они вошли на территорию Греции и оттеснили сербские части, заняв город Флорина.
К сентябрю 1916 года болгарское наступление выдохлось, дав возможность армии Антанты перехватить инициативу. Военная машина Восточной армии долго себя ждать не заставила. Главный удар наносился в направлении городов Флорина и далее Битола (в наши дни – один из крупнейших городов Республики Македонии).
Решающую роль своим обходным маневром должна была сыграть французская боевая группа генерала Ф. Кордонье, главнокомандующего французскими частями в составе Восточной армии Антанты. В состав этого ударного кулака была включена 2-ая Особая бригада. На момент начала наступления из всей бригады на фронте находился один 3-ий полк, имевший некомплект личного состава в 850 человек (без учета 180 больных малярией в тылу), и штаб во главе с М.К. Дитерихсом.
Несмотря на это, подразделение было отправлено на штурм наиболее тяжелых с точки зрения горного рельефа высот и с поставленными задачами успешно справилось, а когда болгарская армия перешла в контрнаступление с целью отбить взятую французами Флорину, приняло участие в его отражении, потеряв в бою у села Арменско 24 сентября 1916 года 586 солдат убитыми и ранеными. Позднее за участие в сентябрьских боях за Флорину 3-ий русский полк был отмечен французским Военным крестом с пальмой на знамя.
У Флорины к 3-ему полку подоспел 4-ый полк, воссоединившейся бригаде были присоединены 2-ой французский колониальный полк зуавов и два артиллерийских дивизиона. Так была создана Франко-русская дивизия под командованием М.К. Дитерихса. Новое соединение должно было начать атаку на болгарские позиции в районе населенного пункта Арменохор 4 октября, однако болгары в ночь со 2 на 3 октября начали отход за реку Ракова. Причиной тому стали успехи сербских войск, выбивших болгар со стратегически важного для всего Салоникского фронта Каймакчаланского горного массива.
Теперь дивизия должна была начать преследование отступавших болгарских частей, чтобы не дать им закрепиться на новой линии обороны. Однако у села Негочани русские столкнулись с хорошо укрепленными неприятельскими позициями, о существовании которых они не знали. В безуспешных атаках у Негочан с 4 по 6 октября бригада потеряла убитыми и ранеными свыше 700 солдат. 14 октября была предпринята ещё одна попытка прорвать болгарские позиции, но русские, не имея достаточно артиллерии и саперных средств, не смогли проделать проходы в проволочных заграждениях, и атака была остановлена. Бои затихли на месяц. Всего в ходе боестолкновений в сентябре-октябре 1916 года, по донесениям М.К. Дитерихса, 2-ая Особая бригада потеряла 1 423 человека убитыми, ранеными и пропавшими без вести.
В условиях уже начинавшихся холодов русским солдатам пришлось окопаться в заболоченной местности, и Дитерихс понимал, что только наступление может спасти его людей от медленной гибели в болотах. Предпосылки для него созрели в середине ноября: атака сербской армии вынудила болгар начать отступление к городу Прилеп, открывая Франко-русской дивизии дорогу на Битолу.
16 ноября Дитерихс отдал приказ своим воинам взять Битолу любой ценой. На следующий день русские и французы перешли в наступление, и 19 ноября в 9:30 утра генерал Саррайль получил шифрограмму от начальника штаба 2-ой Особой бригады полковника Шишкина: «1-й батальон 3-го русского полка вошел в Монастырь (старое название г. Битола – прим. автора). Преследование продолжается».
В приказе по случаю взятия ключевого города Македонии М.Саррайль так отметит подвиг русской бригады: «Русские, в горах, как и в сербской равнине, ваша легендарная доблесть никогда не изменяла вам».
В начале декабря на фронт прибыла 4-ая Особая бригада и, заняв позиции в полосе сербских войск, даже успела принять «боевое крещение» в двух боях 11 и 13 декабря. К этому моменту наступления сил Антанты завершилась, и союзники, включая и русские части, перешли к обороне. На 1 января 1917 года потери обеих бригад насчитывали 710 офицеров и солдат убитыми и свыше 1 600 раненых.
В конце марта в бригады пришло известие о Февральской революции, и русские части присягнули Временному правительству. Революционные события, которые привели к разложению и гибели армии в России, подразделений на Балканах первоначально не затронули.
Первые месяцы 1917 года на Салоникском фронте царило затишье. Русские бригады были переведены на позиции вдоль реки Црна, сменив на них сербские войска. Новое наступление началось лишь 9 мая, и оба русских соединения вновь оказались на острие главного удара. 2-ая бригада была включена в состав франко-итальянской группы генерала Лебука, которой была поставлена задача прорвать позиции немцев и болгар у реки Црна, а 4-ая бригада поступила в распоряжение 1-ой сербской армии.
В ходе майского наступления лишь русским частям удалось добиться успеха. 2-ая бригада смогла прорвать первую линию неприятельских окопов и стала единственным соединением из группы Лебука, кто удержался на захваченных позициях. Одновременно 4-ая бригада сумела выбить немцев с высоты Дабица, захватив 80 пленных.
Взяв высоту, бригада сразу оказалась в полуокружении, насквозь простреливаемая германской артиллерией. В течение дня 9 мая русские и французы из группы Лебука безрезультатно пытались отчаянными атаками расширить успех у Дабицы. В итоге 4-ая бригада была вынуждены оставить высоту, потеряв за день около тысячи солдат и офицеров убитыми и ранеными (всего обе бригады потеряли в ходе майских боев 1 200 человек).
За бои у Дабицы 1 500 бойцов 4-ой бригады были представлены к награждению солдатскими «георгиями» и почетным оружием. Общее же наступление было прекращено 23 мая по приказу Саррайля. 24 мая русские бригады, в течение почти года без перерыва находившиеся на передовой в тяжелых условиях, по настоятельной просьбе Дитерихса были выведены в тыл на переформирование.
26 мая на основе русских бригад была сформирована 2-ая Особая русская дивизия, 2-ая и 4-ая бригады были переименованы, соответственно, в 1-ю и 2-ю. Командиром дивизии стал Дитерихс (М.Н. Леонтьев отбудет в Россию).
Уже в июле Дитерихса сменил бывший командир 3-го полка 2-ой особой бригады И.М. Тарбеев (последним командиром дивизии, назначенным 29 октября, станет генерал В.Л. Тарановский). Новое соединение должно было быть усилено артиллерийскими и инженерными частями, присланными из России, однако они начали прибывать на Балканы только в сентябре-октябре 1917 года.
24 июля дивизия вернулась на передовую, заняв позиции между Охридским, Преспанским озерами и горным массивом Баба-Планина. С самого начала русские оказались в невыгодном положении: 9 русских батальонов заняли участок в 60 километров, который ранее занимали 12 французских. Дивизии противостояло 15 полнокровных германских и болгарских батальонов, в то время как у русских некомплект личного состава в некоторых подразделениях доходил до половины штатной численности.
Дивизия испытывала ставшие уже хроническими проблемы с недостатком артиллерии и средств коммуникации, а одна из бригад была отделена от штаба дивизии Преспанским озером, и связь, в основном, осуществлялась по голубиной почте. Тем временем противник в ночь с 8 на 9 августа произвел внезапную вылазку к русским траншеям. Солдаты дивизии отбили её, потеряв убитыми лишь несколько человек, однако неприятель, пользуясь превосходством в артиллерии, продолжал методично обстреливать наши позиции.
Особенно тяжелые потери от артиллерийского огня нёс 7-ой полк, потерявший часть своих окопов 6 сентября после ночной вылазки немцев. Русские солдаты демонстрировали стойкость, но силы физические и моральные были на исходе. Усталость вкупе с новостями из России способствовали росту антивоенных настроений среди личного состава, распространению которых офицерский состав, «прореженный» предшествующими боями и уже не имевший прежнего авторитета, не мог помешать.
29 октября зафиксирован первый случай массового неповиновения в дивизии боевому приказу. 13 ноября, узнав о приходе к власти в Петрограде большевиков из агитационных листков, разбросанных болгарами над русскими позициями, пехотинцы отказываются продолжать боевые действия.
Обеспокоенное бунтом во 2-ой Особой дивизии командование Восточной армии разместило у нее в тылу французские батальоны с приказом стрелять на поражение в том случае, если русские начнут покидать свои позиции, а в конце декабря 1917 – начале 1918 года разоружило русские части и вывело их в тыл. В славной истории наших бригад на Салоникском фронте была поставлена трагическая точка.
Бόльшая часть солдат была помещена в многочисленные лагеря, самый большой из которых находился в г. Верия (ныне в Греции). Покидать лагеря было запрещено, их территория была обнесена колючей проволокой, вдоль которой находились посты французской охраны. По прихоти командования Восточной армии русские союзники, пролившие немало своей и вражеской крови в боях в течение двух лет, оказались в статусе военнопленных.
26 января началось разделение бывших бойцов русских бригад по трём категориям в соответствии с системой т.н. «трияжа». Первая категория – согласившиеся воевать дальше – отправились в состав «Русского легиона» во Франции. Попавшие во вторую категорию, составлявшие большинство среди воинов бригады, были определены в трудовые отряды, занимавшиеся работами в прифронтовой полосе. Наконец, военнослужащих, не желавших ни служить на фронте, ни оставаться на трудовые работы, вывезли в Северную Африку на каторгу.
Примечательно то, как союзное командование Восточной армии обошлось с военнослужащими третьей категории: их отделили от общей солдатской массы, первую неделю практически не кормили, в зимних условиях русские вынуждены были спать под открытым небом, а некоторые были показательно расстреляны. Только в начале 1919 года при содействии миссии Красного Креста было положено начало репатриации солдат 2-ой Особой дивизии, однако многим, особенно тем, кто оказался в Северной Африке, не суждено было вернуться домой.
В ходе боёв на Салоникском фронте погибло свыше 4 200 воинов русских Особых бригад. Два крупнейших воинских захоронения русских солдат находятся в городах Белград (Сербия) и Салоники (Греция). В период с 1926 по 1936 годы в Салоники на военное кладбище Зейтенлик были перенесены останки 400 наших воинов, погибших на территории Греции. 11 ноября 1936 года там состоялось открытие православного храма в память о русском воинстве (архитектор – русский эмигрант Н. Краснов). В настоящее время воинские захоронения там находятся под опекой российского генконсульства.
В Белграде же на Новом Кладбище упокоены тела 287 солдат, перевезенные по инициативе русской эмигрантской общественности из Македонии. В 1935 году состоялось открытие «Русского Некрополя», а в 1936 году на нем появился памятник Славы русским воинам (самый крупный в Сербии, а до недавнего времени – и во всем мире) монумент русским воинам, павшим в годы Первой мировой войны.
Но большинство русских солдат осталось лежать в македонской земле. Некоторые бойцы Особых бригад нашли последнее пристанище на воинских кладбищах других армий, союзных и неприятельских, однако бόльшая часть павших русских солдат, видимо, похоронена в безымянных братских могилах, от которых сегодня не сохранилось «ни петлички, ни лычки».
Посольство России в Македонии ведет работу по поиску захоронений наших соотечественников и увековечиванию их памяти. По инициативе посольства 1 августа 2014 года на Германском военном кладбище в г. Прилеп, где похоронено не менее десяти солдат Особых бригад, состоялось открытие первого на территории Македонии памятного монумента, посвященного нашим солдатам Первой мировой войны. Каждый год 1 августа, в День памяти русских воинов, павших в ходе этой войны, российские дипломаты вместе с представителями местных властей и обществ российско-македонской дружбы возлагают к памятнику венки. Германское военное кладбище в г. Прилеп – не единственное, принявшее останки русских солдат: есть данные, что они имеются также на Германском и Французском военных кладбищах в г. Битола.
Участие наших бригад – яркая страница истории Первой мировой войны на Балканах. Русских было немного, но именно им часто доверяли самые непростые и ответственные операции в наступлении и участки в обороне. Русские сражались в тяжелых погодных условиях, подчас без нормального снабжения и артподдержки (что и вовсе нонсенс в реалиях Первой мировой войны), и всегда доказывали свою исключительную боевую эффективность.
Они выполняли приказ даже тогда, когда армия в самой России превратилась в вооруженную толпу, а моральный надлом в их рядах произошел лишь в тот момент, когда страна, отправившая их на чужбину, погрузилась в хаос гражданской войны. Но заслуженной славы и наград не было – была лишь унизительная голгофа на пути домой и последующее забвение на долгие годы как бывшими союзниками, так и собственными соотечественниками. И, конечно, множество безвестных могил.
Возможно, столетие формирования русских Особых бригад, воевавших в Македонии, и есть та самая отправная точка, с которой начнется их возвращение из небытия в алтарь героев русской военной истории?
Перенесено силами сообщества cat_cat с сайта fakel-history.ru.
https://vk.com/fakel_history — паблик Факела в ВК.
Альбом со всеми переносами факела: https://vk.com/album-162479647_271376084