Сосед

Олег с трудом проглотил вязкий комок в горле и осторожно вытянул затёкшие руки. Волна застоявшейся крови схлынула, породив ни с чем не сравнимую боль в уставших, одеревенелых мышцах. О себе тут же напомнили закаменевшие задница и ноги. Увы, им такой поблажки мужчина дать не мог. Красными от полопавшихся капилляров глазами Олег смотрел на дверь. Воспалённый бессонницей мозг использовал темноту коридора по полной, заставляя обитый потрёпанным дерматином прямоугольник течь, расплываться, и то нависать, то отдаляться бесконечно далеко. Загипнотизированный выходками собственного разума, Олег на мгновение ослабил контроль и провалился в полудрёму, отчего обе ноги перестали упираться в дверь и соскользнули на пол. Пронзившая их острая боль моментально вернула мужчину в сознание. Сердце ухнуло вниз, Олег в панике снова подпёр дверь и, зажмурившись от болезненного окоченения в мышцах, едва сдержал стон. В этот момент на тёмном прямоугольнике вдруг обозначилась светлая точка глазка. Словно кто-то заглядывал в него с той стороны и, наконец, решил отойти. Ручка медленно повернулась… Сдавленно заскулив, Олег напряг обессиленное тело. Спиной в стену, ногами в дверь – так шли третьи сутки его принудительной стражи… собственной жизни? ...Рассудка? Мужчина не имел понятия, что случится, если он сдастся и впустит внутрь настойчивое ЭТО. Потрёпанная преграда слабо дёрнулась в попытке открыться. Неизвестно почему, гость не прилагал усилий больше потребных для вежливого проникновения внутрь. Будь по-другому, вымотанному бессонницей Олегу нечего было противопоставить. Но даже последовавшие затем лёгкие толчки в дверь, испытывали мужчину на прочность.
- Я же говорил, что надолго тебя не хватит, - донёсся из-за двери, от самого пола, приглушённый шёпот.
– Прекрати сопротивляться, сделай доброе дело.
- Нахер иди! – прокаркал Олег и повторил уже жалобно и тише,
- нахер, пожалуйста… То, что ещё недавно было его соседом по общежитию, несколько раз толкнуло дверь и точка глазка снова пропала. А Олег расплакался, в который раз проклиная тот день, когда купил комнату в этом общежитии. Стандартный соседский набор из доживающих свой век алкоголиков, наркомана, пары студентов и выжившей из ума старухи дополнял мрачного вида парень, одевающийся во всё чёрное. По ночам из-за стен его комнаты доносилось бормотание, а один раз, Олег мог поклясться, дикий визг умерщвляемой кошки. Но принимая всё это как временные трудности решившего закрепиться в столице человека и надеясь уже через год переехать в жильё поприличнее, Олег не зацикливался на происходящем. У всего есть своя плата. Он даже воспринимал это с изрядной долей юмора, особенно когда между мрачным соседом и экзальтированной старухой обозначился конфликт. Стоило этим личностям столкнуться в коридоре или на общей кухне, как бабка начинала крыть того проклятьями, вперемешку с молитвами, а один раз даже плеснула в парня святой водой из бутылки. Тот молча терпел нападки, награждая соседку такими многообещающими взглядами, что та вмиг запиралась у себя в комнате, на полдня растягивая речитатив молитв и песнопений. С другими соседями у мрачного парня проблем не было, разве что компания алкашей однажды решила его поколотить из-за особенно громких полуночных завываний, перебудивших всю секцию. В таких обстоятельствах Олег жил почти полгода, рано утром срываясь на работу и порой возвращаясь почти за полночь. Падая на кровать и моментально вырубаясь от усталости, он не обращал внимания на звуки вокруг. Странности начались на седьмой месяц. И первым их признаком стал сильный аромат благовоний, встречавший его по приходу домой. Источником запаха была комната парня и с каждым новым днём интенсивность ароматов нарастала. Дошло до того, что лёгкий дымок, витавший в секции начинал резать глаза, а когда к стандартному букету палок-вонялок добавились запахи палёной шерсти и животного жира, не выдержал даже Олег. В тот вечер он пришёл раньше обычного: студенты ещё не вернулись с учёбы, семья алкашей – с вояжа по сбору бутылок, а бабка сидела запершись у себя в комнате. Из-за её двери доносились обрывки «Отче наш» и сильный запах ладана, призванный не допустить в жилище рабы божьей ароматы сатанинских ритуалов. Психанув, Олег, затарабанил в дверь оккультиста.
- Слышь, сосед, ты бы угомонился уже, дышать нечем! Бормотание в комнате прекратилось, донёсся приглушённый матерок.
- Окно открой и подыши! Не с руки мне сейчас… угоманиваться. Тихо выругавшись, Олег пнул дверь и уже с откровенной злобой пригрозил:
- Слушай, ты! Либо сейчас же прекращаешь травить всех своей гадостью… - Либо что? Внезапно распахнувший дверь, парень стоял в проёме с «розочкой» в руках и угрожающе смотрел на Олега. Его бледное измученное лицо с огромными мешками под глазами несло на себе такую печать усталости, что мужчина не раздумывая, двинул того ногой в солнечное сплетение. Будь перед ним более живой и энергичный персонаж, Олег бы поостерегся применять силу, опасаясь последствий. Но измождённый заморыш, посмевший ему угрожать, прямо таки вызывал желание показать силу. Сосед застонав согнулся и попятился вглубь комнаты, по пути выронив своё оружие. Споткнувшись о ворох валяющихся вещей, он рухнул, опрокинув несколько горящих на полу свечей. Олег только сейчас обратил внимание на убранство соседской комнаты: раскиданное по углам тряпьё и сдвинутая к стенам мебель, очищенный от ковров центр комнаты и выцарапанная прямо на видавшем виды паркете огромная пентаграмма. В её центре стояла крошечная жаровня, тонкая сизая струйка дыма из которой формировала под потолком натурально целое облако вонючего дыма. Тем временем, барахтающийся на полу сосед умудрился подпалить себя пламенем свечи и мигом сориентировавшийся Олег бросился на кухню. Не без некоего злорадства подхвативший с плиты кастрюлю с вонючей бурдой алкашей, он метнулся обратно и выплеснул всё на дымящегося соседа. Огонь успел спалить его длинные волосы и прожечь на плече засаленную футболку, к огромному облегчению мужчины, не перекинувшись на беспорядок в комнате. Бросив пустую кастрюлю на пол, Олег изобразил самый грозный свой взгляд и бросил:
- Либо будет ещё хуже. После чего закрыл дверь несостоявшегося сатаниста и с гордостью за себя ушёл к себе в комнату. Уже в спину прилетел вопль разочарования и грохот кастрюли о дверь. Этой эскападой Олег не только обеспечил в секции покой и порядок на несколько дней, но и обеспечил уважение остальных маргинальных соседей – ловивший очередной приход нарик Володя стал невольным свидетелем произошедшего и этим же вечером в красках описал всё во время пьянки на кухне. Сосед- сатанист и раньше чуравшийся общества, теперь и вовсе перестал показываться на глаза. О том, что он вообще всё ещё живёт с ними, говорило только раздававшееся в его комнате шебуршание, да никуда не девшееся бормотание. Правда, жечь всякую дичь он перестал, да и шуметь стал сильно тише, что вполне удовлетворяло всех. Так продолжалось около недели, пока возвращаясь поздно ночью домой, Олег не встретил на лестничной клетке Володю. Тот сидел, в одних трусах и майке, забившись в угол и мелко дрожа, не сводил взгляда с распахнутой двери в их секцию. Услышав шаги, он вздрогнул и повернув голову, встретился взглядом с Олегом. Таких озёр страха, плескавшихся в глазах наркомана, мужчине видеть ещё не приходилось.
- Олежа, там п**дец какой-то происходит, - тут же зашептал Володя, указывая на их секцию. Олег раздражённо поморщился, ожидая знакомства с наркоманским трипом и не обращая внимания на соседа, пошёл к двери… …попытался войти, потому что Володя встрепенулся, ухватился за рукав куртки и потянул мужчину назад.
- Олежа, брат, не ходи туда, там п**дец, там черти по углам сидят и смотрят!
Раздражённо вырвав руку, Олег прикрикнул на Володю и слегка пнув верещащего наркомана, всё-таки вошёл в коридор. И снова матернулся. Какая-то гнида выкрутила все лампочки, отчего внутри была темень, достойная выколотых глаз. Единственными маяками служили полоски света, пробивающиеся из под дверей сумасшедшей бабки и студентов. Ориентируясь по ним, Олег наощупь двинулся к себе. До ушей долетал тихий скулёж Володи и аншлаговские шутки из телевизора старухи. Это хоть как-то разгоняло вдруг навалившуюся жуть, потому что первый раз оказавшись в секции без света, Олег сумел оценить, насколько длинный и изломанный лабиринт представляет собой заставленный старой мебелью коридор. Лабиринт, в котором может прятаться затаивший злобу сатанист, сумасшедшая бабка или ничего не соображающий пьяный гость соседей-алкашей. Когда с тихим скрипом, позади закрылась дверь в секцию, отрезав Олега от единственного источника света, с лестничной площадке, он натурально струхнул и замерев на месте, зашарил по карманам в поисках телефона.
- Володь, прекращай херней страдать, а! Заколебали фокусы твои! Голос Олега был чуть выше, чем положено не боящемуся ничего мужчине и он предпочёл заткнуться, тем более, сосед-наркоман не подал и звука. Наконец, найдя телефон и включив фонарик, Олег осмотрелся вокруг и почти расслабился. При свете коридор перестал казаться таким длинным, а тени в углах – страшными. Правда, начал беспокоить едва слышимый, на самом краю восприятия, шёпот. Олег списал его на оставшегося за дверью Володю и уже смелее двинулся дальше, но с каждым шагом ускоряясь, пока не оказался у своей комнаты, судорожно пытаясь попасть ключами в замок. И только оказавшись в крошечной прихожей, где едва можно было сесть и вытянуть ноги, после того, как щёлкнул замок, он прислонился спиной к двери и попытался унять бешено бьющееся сердце. Олег мог объяснить всё. И шёпот, который вполне мог долетать от жильцов сверху или снизу, и страх Володи – конченного нарика, и даже противный, ехидный смешок, раздавшийся из за двери соседа-сатаниста, когда Олег проходил мимо. Но вот тень в освещённом фонариком углу, которая словно бы забыла, что должна убираться от света подальше, а потом вдруг вспомнила об этом и скользнула за пределы светового круга – это было чересчур. Ту ночь Олег провёл без сна и не выключая света, постоянно вздрагивая и нервно поглядывая на дверь. На работу он опоздал – зимнее солнце вставало на два часа позже его рабочего графика, а покидать комнату в сумерках мужчина категорически не хотел. С трудом уломав начальство, сославшись на личные обстоятельства, Олег стал приходить на работу позже, а уходить раньше, только бы не приходить в ночи и сразу же обновил в секции все лампочки. В этот период у сумасшедшей старухи на двери появилось полуметровое распятие а молитвы не замолкали ни днём, ни вечером. Прекратились ночные застолья семьи алкашей, а Володя перестал бродить с потерянным взглядом по коридору, после очередного прихода. Теперь он каждую ночь орал дурным голосом на всю секцию, но смельчаков выйти в тёмный коридор и угомонить его не находилось. Самые адекватные из соседей – пара студентов, просто съехали, побросав свои небогатые пожитки в пару сумок. Олег последовал бы их примеру, если бы было куда, даже стал искать варианты, пока однажды… …пока однажды на вопли Володи, соседи из других секций просто не вызвали полицию. Сначала те долго звонили, перебудив всю секцию. Потом так же долго долбились, а после совместили оба способа, надеясь привлечь хоть кого-нибудь. Через погружённый в тишину коридор пролетали их разговоры из-за двери и треск рации. По обрывкам слов Олег понял, что притихшая, многолюдная секция общежития вызвала у них подозрение и они собрались уже ломать дверь, как вдруг по коридору кто-то пробежал и открыл им её. Судя по голосу и бессвязному бормотанию, это был Володя, который прямо-таки умолял, чтобы его забрали отсюда, что обозлённые бессмысленным вызовом полицейские и сделали. В какой-то момент Олег пожалел, что не поступил так же, а когда, уже поздно ночью, в коридоре раздались шаги и мерзкое хихиканье, собрался сам звонить в полицию. Тем более, что за стеной, в комнате где жили никогда не запирающие дверь алкаши, вдруг случилась возня, раздались сдавленные стоны и всё затихло. И снова – шаги в коридоре и мерзкое хихиканье. Олег лежал без сна час или два, прислушиваясь к происходящему нервы сдавали и от звонка останавливало лишь то, что он не мог придумать, как внятно объяснить ситуацию дежурному на линии. И что, что ходит и хихикает? Вот когда убьют, тогда и звоните! И бросят трубку. Ситуация разрешилась сама собой, когда вдруг громко хлопнула дверь и истошный вопль сумасшедшей бабки огласил всю секцию:
- ИЗЫДИ, НЕЧЕСТИВЕЦ! Последовавший за этим плеск воды, потом топот ног, звериное, голодное рычание и звук падающего на пол тела. И снова… …скрип деревянных полов под чьими-то ногами и хихиканье. Олег сорвался с кровати, бросился в крохотную прихожую к куртке, в которой оставил телефон, но тут же замер… скрип полов затих напротив его двери и в нос ударил запах палёных волос.
- Ты следующий, сосед. Открой дверь, по-хорошему открой.
- Нахер иди, у№бок! – взвизгнул Олег и зашарил по вешалке. Куртки не было! Панически вспоминая, где она, Олега вдруг словно молнией ударило – на кресле у кровати, куда бросил её, днём и так и не повесил. Но метнуться за телефоном он так больше и не решился… Из замочной скважины вдруг со звоном вывалились ключи и вслед за ними, пролез длинный серый палец с обломанным чёрным ногтём, состоящий из нескольких суставов, такой, что скорее можно было бы поверить в страшный кошмар, чем отнести его к человеческой руке. Палец резко изогнулся, замок щёлкнул и дверь начала открываться. Олег закричал и прислонился к хлипкой преграде, она ещё немного потряслась, словно с той стороны в неё бухало что-то тяжёлое и всё затихло. С той стороны, на уровне уха мужчины раздался шёпот:
- Ну впусти ты меня, Олег, ну не капризничай. Я обещаю, что всё будет быстро и не очень больно. И почти совсем не страшно. Я ритуал не закончил, мне кровь жертвенная нужна. Не свали Володя так не вовремя, без тебя бы обошёлся.
Олег отшатнулся от двери и придерживая её рукой наклонился, в попытке поднять ключи, но воспользовавшись этим, сосед-сатанист (а это был он) снова начал ломиться. Мужчине пришлось упереться снова.
- Сосед. Ты меня злить начинаешь. Владыка силы мало дал, но я же всё равно до тебя доберусь, ну не сможешь ты так долго стоять… То, во что превратился сатанист, выжидающий теперь под дверью, оказался прав. Олег простоял так ещё несколько часов, безуспешно пытаясь хоть как то закрыть или подпереть дверь. Давно перестал звонить телефон около кровати – видно, обыскались на работе, солнечные лучи пробились между шторами, с улицы донеслись первые звуки проснувшегося города. Мужчина пробовал звать на помощь, но резко уплотнившийся воздух словно болото, увязывал в себе звуки. И попытавшись воплотить в жизнь безумную идею, Олег вдруг нагнулся и подхватив с пола зимний ботинок, бросил его в окно… чтобы увидеть, как стеклопакет отбивает его обратно. Нечто в коридоре оживилось, толкнуло дверь, заставив Олега упасть. Продолжая упираться одной ногой в дверь, он развернулся на полу и успел увидеть в успевшую раскрыться щель, как в темноте коридора горят два красных глаза. Между дверью и косяком начали протискиваться длинные серые пальцы, но Олег изловчился и со всей силы приложил дверь второй ногой, захлопнув её и тут же упёршись спиной в стену. Вопль боли огласил коридор, а злобный шёпот, перемежаемый мерзким хихиканьем, стал описывать кары, которые ждут Олега. Ночью активность демонического соседа усиливалась, он чаще ломился, стоило Олегу показать признаки усталости и хоть на секунду задремать. Однажды тому даже удалось немного приоткрыть дверь и просунуть… не ногу, копыто, переходящее в покрытую чёрной шерстью ногу, но Олег забил её обратно во тьму коридора, после чего сон надолго отступил от мужчины. И вот уже третьи сутки он сидел перед этой дверью. Вспоминая все молитвы, которые мог и даже придумывая свои… Конец.