Музыковед, литературовед, музыкальный и литературный критик, публицист, телеведущий СВЯТОСЛАВ БЭЛЗА родился 26 апреля 1942 года в Челябинске. Скончался 3 июня 2014 года в Мюнхене.
Святослава Бэлзу отличали не только выраженная мужская притягательность и энциклопедический культурный кругозор, но и феноменальная память. Когда он рассказывал классическую историю из эпох Возрождения или барокко, у всех слушателей возникало ощущение, что Бэлза с его неизменной бабочкой на шее сам присутствовал при описываемых исторических событиях и был очевидцем давно канувших в Лету преданий.
Когда музыковеду делали комплимент касательно его энциклопедических познаний, он скромно отшучивался: «Вы бы знали моего отца, Игоря Фёдоровича Бэлзу! Вот он большая энциклопедия! А я, так, маленькая!» Друзья так расшифровывали редкую фамилию : Б – Большая, Э – Энциклопедия, Л – Лишних, З – Знаний, А – Автора.
Всю жизнь Святослава Бэлзу сопровождал шлейф пересудов и обсуждений его бурной личной жизни. При этом мало кто знал, что первой и единственной официальной женой артиста была филолог, выпускница Киевского госуниверситета, чемпионка СССР по плаванию на спине Нина Кулагина. Познакомились в конце 1960-х годов в Варшаве, где Святослав Игоревич, сам всю жизнь друживший со спортом и превосходно владевший польским языком, находился во главе советской делегации шпажистов. Некоторое время Бэлза был председателем общества советско-польской дружбы, приложил много усилий для развития культурных связей между народами стран-соседей. Хобби всей жизни музыковеда было коллекционирование кошачьих фигурок из фарфора, малахита, дерева, бронзы и серебра. Всего он собрал более 1000 экспонатов, которые украсили его дом в подмосковном Красновидове.
С огромным мужеством, стоицизмом и неиссякаемым жизнелюбием Бэлза весной 2014 года встретил известие врачей о тяжёлой болезни. За три дня до кончины, будучи уже прикованным к больничной койке, он всё ещё договаривался об участии в июльском музыкальном фестивале. Утром 3 июня 2014 года в мюнхенской клинике Святослав Бэлза скончался от неизлечимого недуга. Источник: https://gudok.ru/zdr/175/?ID=1275234&archive=36285
С. Бэлза так рассказывал о себе в интервью:
"Папа был действительно одним из последних могикан культуры, совершеннейшим эрудитом, профессором, владеющим почти всеми европейскими языками и читающим на них лекции. Папа родился в дворянской семье, его воспитывала немка-бонна, дома говорили и по-французски, и по-польски, и по-русски. Он закончил Варшавскую царскую гимназию, где изучал греческий, латынь, языки романской группы... Отец, Игорь Федорович, начинал как композитор, но, учась в Киевской консерватории, параллельно посещал лекции в университете и потом досконально разбирался во многих областях, не только в музыке, но и в естествознании, и в истории, и в живописи, и в литературе, и в астрономии... Если почитать его монографии, курсы историй польской, чешской музыки, то сразу станет понятно, что он никогда не ограничивался, как некоторые его коллеги, лишь узким анализом музыкального текста, а всегда рассматривал творчество того или иного композитора на фоне эпохи. Поэтому не случайно его труд о Шопене был трижды переиздан у нас и дважды в Польше, что может уже служить актом признания.
Знаете, даже если бы такой человек не был моим родственником, я бы им, несомненно, восхищался. Особенно даже не наличием знаний как таковых, а умением их правильно систематизировать. Не зря все-таки говорят, что ум хорошо устроенный, лучше ума хорошо наполненного. Это абсолютно точно. И воспитывал он меня исключительно мудро — на собственном примере.
Первоначально я разучивал гаммы на фортепьяно лишь под надзором мамы, бабушки, нашего кота Бастика... Папа всегда был очень занят и всерьез за меня взялся, только когда увидел, что я уже достиг некоторого уровня интеллектуального развития. Он находил время, чтобы заниматься со мной французским, немецким языком. И, естественно, они с мамой, Зоей Константиновной, прощупывали мои склонности в самом широком спектре. Меня в детстве учили многому: и на выставки таскали, и в Консерваторию, и в Большой театр...
Учился я в знаменитой английской спецшколе в Сокольниках, единственной тогда на всю Москву, и, готовясь к ней, помню, летом в Паланге, сдавал папе экзамен после прочтения «Приключений Тома Сойера и Гекльберри Финна» на языке оригинала. Спустя много лет, став членом Союза писателей, я написал предисловие к этой книге Марка Твена, наряду с предисловиями к Киплингу, Дефо, Шекспиру, Грэму Грину, Эдгару По... Но тогда, при достаточной загруженности, я все равно умудрялся и в футбол с друзьями поиграть во дворе. Забавно, что когда мама хотела уже видеть меня дома, она не кричала, а просто вывешивала в форточку пионерский галстук, таким образом посылая сигнал.
Мы тогда жили на углу Беговой и Хорошевского шоссе, в двухэтажных домиках, построенных пленными немцами. Они выглядели как дворянские усадьбы, с колоннами, и там нашими соседями были Гроссман, Ошанин, Заболоцкий и многие другие известные личности. Хотя наши дворники все равно истинным интеллигентом считали только Алексея Алексеевича Сидорова, члена-корреспондента Академии наук СССР, который однажды провалился вместе со всей своей библиотекой со второго этажа на первый. И это явилось событием. У нас библиотека была не меньше, но, видимо, деревянные перекрытия крепче. Так что меня взращивала буквально сама атмосфера дома, где моя кровать стояла в излучине концертного рояля и куда в гости заходили классики ХХ века, настоящая элита науки и искусства. Вечерами у нас за столом шли увлекательнейшие беседы, было именно пиршество духа, а не только гастрономии.
Параллельно с учебой я, заряженный мушкетерским духом, серьезно занимался фехтованием, был чемпионом Москвы... Но потом архивное дело, где я имел возможность в своих руках держать автографы Пушкина, предпочел спорту, а позже увлекло уже телевидение, поскольку я обожал кино. Моим «крестным отцом» в эфире был Юрий Сенкевич. Сначала он меня звал рассказать о впечатлениях о том или ином зарубежном городе в «Клубе путешественников», поскольку я много ездил, а потом я уже стал ведущим собственной программы, посвященной музыке. Как видите, мне повезло — всегда жил и живу будто бы сразу в нескольких измерениях и успеваю много чем заниматься.
Одно могу сказать, что пресс коммерциализации для нашей культуры оказался пострашнее советской цензуры и канал «Культура», лишенный всякого рода похабщины, подчас настоящая отдушина, окно в мир академического искусства для людей из отдаленных городов...
Я бережно отношусь к собственному времени. Помните, Марина Цветаева писала: «Читатели газет — глотатели пустот». Теперь эти слова в полной мере можно отнести к людям, которые сутками сидят во Всемирной Паутине или у телевизора. Мои продвинутые дети, естественно, приобщили меня к Интернету, и я им пользуюсь, когда нужно навести какие-то справки, но никакой зависимости от виртуальной реальности у меня нет и в помине — слишком много дел в ежедневнике...
...На самом деле ведь ничто кроме искусства не дает такие уроки нравственности и познания мира. Ведь именно в этих одеждах, начиная с мифов и сказок, одно поколение передавало другому накопленный опыт...
Никто не рождается с тонким вкусом — он вырабатывается. Счастье, когда с человеком на заре жизни оказывается умный наставник. И я к интеллигентам в первом поколении, которые сделали себя сами в полном смысле этого слова, гораздо большее уважение испытываю, чем к потомственным аристократам. Самый яркий пример — Василий Шукшин. Простой парень с Алтая, но при этом самобытный, волевой, страстный книгочей, прославившийся как писатель, актер, режиссер...
...Я думаю, что моя личная жизнь сложилась не самым удачным образом, потому как перед глазами был именно пример родителей. Папа у меня дожил до девяноста, и всю жизнь, во все нелегкие времена, мама, которая была его моложе на семнадцать лет, являлась его ангелом-хранителем. Она, медик по образованию, растворилась в папиных интересах и, движимая любовью, неустанно помогала ему в работе — изо дня в день перепечатывала какие-то его рукописи, помогая во всем. А потом и сама стала писать книги, и ее как музыковеда приняли в Союз композиторов.
...Мои жены тоже были шатенки, как и мама, притом, что нравились мне всегда блондинки, и их большинство в моем донжуанском списке. Обычно привлекали те дамы, с которыми было интересно не только в спальне и на кухне, но и в гостиной. Частенько я выступал Пигмалионом, пытаясь слепить из девушки светскую леди... В юности даже был уверен, что могу из любой крестьянки сделать барышню. Иногда у меня это получалось, но также нередко меня настигали жестокие разочарования. Вообще на тему женщин я в свое время много и охотно давал интервью, благодаря чему в своем далеко не юном возрасте даже попал в книжку «Самые знаменитые женихи России», причем в раздел «Классика».
...Я не боюсь одиночества. Порой мне даже его не хватает. У меня всегда идеальным отдыхом было лежание на диване с книгой и котом. И такие счастливые мгновения в жизни мне выпадали (улыбается). Источник: https://web.archive.org/web/20110927055459/http://www.mk.ru/social/megacity/interview/2011/09/22/626082-svyatoslav-belza-ya-i-syinovya-tri-mushketera.html
Портреты другого деятеля культуры --> Глазами фотографа Плотникова. ЕВГЕНИЙ НЕСТЕРЕНКО: "Я жил, потому что я пою, пел, потому что я живу"
Ищите фотоальбомы и книгу воспоминаний Валерия Плотникова "Времена оттепели прошли" в магазинах Москвы и в интернет-магазинах: https://ast.ru/book/vremena-ottepeli-proshli-839056/.
В Москве можно приобрести перед спектаклем в театре Ленком.
Автор будет рад вашим существенным и интересным дополнениям к публикации в комментариях. Если вы видите ошибку, пишите в комментариях, автор не может знать всё и иногда совершает опечатки: не ошибается тот, кто ничего не делает.
Комментируйте, соблюдая приличия, подписывайтесь на канал.
