Самые разные животные сопровождали наших предков в их пути по Евразии от каменного века до сегодняшнего дня. И сложно, или даже невозможно переоценить роль коня в жизни индоевропейцев. Именно это животное помогло им стать господствующим народом. Красивое, сильное существо, незаменимое как в земледелии и в мирных путешествиях, так и на войне.
Не зря именно конь так часто выступает в сказках как магический помощник (наш родной Сивка-Бурка, например, или пегас в Древней Греции).
Для начала нужно проследить за тем, как лошадь проникла в фольклор. Это пересекается с тем, как она проникла в жизнь людей, и, конечно, это случилось намного позже, чем знакомство с лесными зверями и птицами. Человечество одомашнило лошадь в обозримом прошлом, а диких животных знало в доисторические времена.
Так получилось, что и в жизни конь стал более важен для жизни, чем любое другое животное, и в сказке он вытеснил своих предшественников. В частности, образ коня стал доминировать над образом птиц. Именно птицы раньше были неотъемлемой частью заупокойного культа, именно они переносили душу в мир предков. А потеснив птиц с роли заупокойных перевозчиков, конь получил от них крылья - и все мы прекрасно себе представляем сказочных крылатых коней, это чрезвычайно распространенные персонажи.
Интересно, что у американских племен не птицы, а медведи до лошадей играли эту роль. Это хорошо иллюстрируется мифами, в которых герой тоже получает волшебного помощника коня, но у этого коня медвежья грива - как у нашего Сивки крылья.
Д.Н. Анучин, первый в России профессор географии, сравнивал американские и скифские погребения. В обоих случаях родственники умершего убивали на могиле его любимую лошадь, думая, что она донесет его в страну духов, или срезали несколько конских волос и клали в могилу. И в сказках очень часто именно на могиле происходит дарение сыну коня умершим отцом. И поскольку коней хоронили с воинами, то завет отца коню "служи моему сыну, как мне служил" полностью соответствует исторической реальности.
Помимо замены птиц на лошадей, представления о посмертной судьбе изменились и в другом. Если у кочевых охотников умершие отправлялись в далекий путь так же, как они делали это при жизни, то с переходом на оседлое земледелие, когда круг интересов сосредоточился на одной местности, и когда у людей появилась привязанность к своей земле, предки перестали мыслиться покидающими свой род. Они теперь оставались в доме, у очага, под порогом, в земле, в могиле. Но лошадь осталась атрибутом покойника, хотя и потеряла задачу унести хозяина вдаль.
Таким образом представления о пути души после смерти прошли несколько этапов:
- на самом архаическом этапе, в эпоху животных-тотемов, умерший превращался в животное
- позднее душа и животное разделились, и животное стало уносить душу в иной мир (птицы)
- после одомашнивания коня он принял на себя эту роль, и приобрел крылья
- с переходом к земледелию душа перестала улетать после смерти, но конь продолжил быть заупокойным животным, оставаясь вместе с умершим на могиле, уже зачастую без крыльев
Интересно, что греческая мифология тут оказывается новее, чем сказка, потому что получение помощника от богов - это следующий этап после получения его от предков. Так, именно богиня Афина дает Беллерофонту уздечку, при помощи которой он укрощает Пегаса.
Иногда коня дарит или советует Яга: «Как нет у твоего батюшки доброго коня? — Есть добрый конь, заперт за тремя дверьми, третьи двери уж копытом пробивает».
Эти "трое дверей" опять указывают нам на могилу. Не годится конь на конюшне отца, годится только тот конь, который взят из склепа.
«Поди ты в цисто поле, на нем стоит двенадцать дубоу, под этими дубами лежит камень-плита. Подыми ты эту плиту, тут и выскоцит конь прадедка твоево».
«Под тем камнем подвал открылся, в подвале стоят три коня богатырские, по стенам висит сбруя ратная».
«На этой горе стоял дуб вершков двадцать толщины, а под этим дубом стоял склеп. В этом склепе за дверьми два жеребца стояли".
И холм, и камень, и плита, и даже дерево указывают на то, что этот подвал - это ни что иное как захоронение.
Масть коня тоже имеет значение, причем в сказках преобладает белая (сивая), реже рыжая.
Белый - цвет потусторонних существ, существ, потерявших телесность, ведь и привидения представляются белыми. Таким является и конь, и не случайно он иногда назван невидимым:
«В некотором царстве, в некотором государстве есть зеленые луга, и там есть кобылица-невидимка, и у ей 12 жеребят".
Расхожая формула, «что ни шерстинка, то серебринка», также указывает на его белый цвет, указывает на ослепительность этого цвета. Отсюда такие выражения, как «не можно его в глаза видеть, не только что на нем ездить».
Везде, где конь играет культовую роль, он всегда белый. Д.К. Зеленин пишет, что «у бурят хозяин царства Уле, Нагад-Саган-Зорин, рисуется как обладатель белой лошади с белым копытом».
И.А. Худяков описывает якутский миф, где змей насмешливо приглашает героя сесть «на посмертного коня». Он садится на «чисто белого коня... имеющего с середины спины, подобно птице, серебряные крылья».
Вот ещё несколько свидетельств:
- многие народы приносили в жертву только белых лошадей
- и пегас, и единорог - белые
- в Апокалипсисе смерть сидит верхом на «бледном коне»
- скандинавский восьминогий Слейпнир - тоже сивый
- в германских народных представлениях смерть является верхом на тощей белой кляче
Рыжий же конь символизирует пламя, что связано с теми культами, где именно огонь должен был унести душу на небо. Например, у якутов: «Потом выкопал яму в семь печатных сажень; развел тут огонь, исщепав семь больших деревьев. Взлетел на верхнее место белым молодым ястребом».
Герой микронезийского мифа пытается попасть на небо к своему отцу. Он пытается взлететь, но это ему не удается. «Но он не отказался от своего намерения, возжег большой огонь и при помощи дыма поднялся во второй раз к небу, где он, наконец, достиг объятий своего отца».
В ведической религии мы видим наиболее полное развитие коня-огня в лице бога Агни (вы же узнаете наше слово "огонь" в его имени?)
Вот, что значит конь. Правда, кто близко знаком с этими животными, те могут и усмехнуться, если вспомнят, как эти великаны боятся шуршащего пакетика или новой куртки хозяина. Но такие вещи остаются за кадром. На экране - мощные удальцы бьют копытом, фыркают, и несутся галопом по диким степям.