К сожалению, многие поклонники Сталина, говоря о депортациях чеченцев либо вопят о том, что только так и надо проклятых чеченов мочить, либо сваливают на военные условия. Я военных условий касаться вообще не буду — я буду рассматривать, была ли депортация с невоенной точки зрения полезна.
Непосредственной причиной депортации чеченцев был, несомненно, политический и уголовный бандитизм, принимавший социально угрожающие масштабы. Бандитизм был лишь верхушкой айсберга, показывающий огромную отсталость — экономическую и культурную чеченского общества от социалистических стандартов. Борьба с ним обычными методами (уничтожение активных бандитов, изоляция пособников, пропаганда на местное население) в силу труднодоступности местности, остатков родоплеменных отношений, национализма и общей культурной отсталости населения эффекта не дали. В конечном итоге все упиралось в слабую промышленную развитость горных районов и довольно-таки сильные вследствие этого остатки родоплеменных отношений (в частности, круговая порука).
Было два варианта — либо продолжать стабилизировать ситуацию довоенными средствами с одновременным развитием горных районов, либо депортацией оторвать чеченцев от горных местностей. Вся проблема в том, что история не знает примеров успешного промышленного развития высокогорных районов (если не брать Швейцарию с ее высокогорным туризмом). Промышленных предприятий там строить нельзя (подвоз чего бы то ни было в большинстве высокогорных местностей затруднен), возможно только ограниченное строительство в местах компактного проживания, то есть в долинах, механизированное интенсивное сельское хозяйство тоже развивать нельзя — во-первых, рельеф не позволяет, во-вторых, ограниченное количество пригодных земель (развернуться технике негде), в-третьих, низкое качество почв. Остается единственный способ сельского хозяйства — мелкое (ибо пастбища маленькие) высокогорное скотоводство. А последний способ производства порождает культурную, бытовую, политическую отсталость, замораживает частнособственнические отношения в обществе (о какой коллективизации может идти речь, когда даже формальное обобществление скота фактическое статус-кво — «мои бараны, что хочу, то и делаю» — никак не задевает).
Таким образом, возникает замкнутый круг — для успеха борьбы с бандитизмом и пережитками надо развивать промышленность, урбанизировать население и механизировать сельское хозяйство, а местные географические и социальные условия только тормозят этот процесс. К этим условиям фактически добавляется гражданская война на националистической почве. Потому депортация убила двух зайцев — с одной стороны, была подорвана база бандитизма, с другой стороны, подорвана семейно-соседская община (пережиток родоплеменных отношений), задача по окультуриванию чеченского народа получила возможность решиться в более благоприятных условиях — чеченцы и другие народы депортировались в местности, где возможно высокоинтенсивное сельское хозяйство, где активно строилась промышленная база. От пастушеского образа жизни и натурального хозяйства они переходили к интенсивному механизированному хозяйству и урбанизированному образу жизни. А потому в документах НКВД о реагированиях переселенцев из числа депортированных народностей наряду с озлобленно-националистическими суждениями встречается значительное число положительных. Например, читал, как один мулла (!) увещевал чеченцев, что они должны быть рады переселению, потому что все дети пошли в школу, а сами они в казахском колхозе живут даже лучше, чем жили в Ч-ИР, а многие чеченцы пошли работать на завод, и перед их детьми открывается новое будущее. Не думаю, что это он говорил не искренне, потому что все это действительно было, и чеченцев свозили не в голое поле, ибо необходимости в геноциде у СССР не существовало.
Вообще, материалы о реагированиях чеченцев дают следующую картину: в связи со столь жесткой мерой, как переселение, патриархальная чеченская община разрушилась, и освященного аксакалами единства, как это было в горах, уже не было. Одни чеченцы обвиняли других в том, что те способствовали бандитизму, часть возлагала ответственность за переселение на самих себя, часть чеченцев вообще никуда не собиралась возвращаться, другая часть, разумеется, также вела борьбу за сохранение старого уклада — саботировало работы, вела пропаганду, даже убивала часть чеченцев, которая особенно активно защищала Советскую власть. Активных националистов и уголовников нейтрализовать в условиях поселений было куда проще, чем в условиях родимой Чечни. Можно, разумеется, спорить, было ли переселение так уж необходимо для достижения тех же задач, но безусловные позитивные моменты оно принесло. Как известно, чеченская диаспора превышает на данный момент население собственно Чечни, в том числе и из-за переселений. Это то население, которое априори (за единичными исключениями) не участвует в националистической бойне, а наоборот, приносит обществу пользу. Этих людей не надо вытаскивать из той бездны крови, грязи и невежества, в которой погрязла современная Чечня.
____________________________________
Послесловие
Уважаемые читатели!
Заносите в закладки и изучайте наши издания:
I. Общественно-политический журнал «Прорыв»
II. Газета «Прорывист»
Поддержите редакцию деньгами:
I. Принципы финансирования
II. Подписка на газету
III. Заказ нашей брошюры почтой с автографом автора