Мария оглядывала заимку, здесь уже четыре месяца живёт её деревня. Рано наступившая зима, а с ней и не присущие этой местности морозы, сковали льдом болото. Женщинам удалось перетащить по брёвнышку большую избу геологов. Многие знали, что они здесь до войны работали, но никто не знал, что они искали, может золото? Теперь на заимке было два хозяйства – мужское и женское, дети тоже делились, окромя маленьких. Помаленьку быт наладился, старики ловили дичь, опыта у них в этом было много, женщины готовили, обстирывали жителей.
Немцы разобрали завал, их месть была страшная. Два дня деревенские наблюдали над лесом чёрный дым. Через неделю решились, организовали отряд и во главе с Марией отправились смотреть на дело рук врага. Из всех домов остался один. Войдя в деревню, женщины плакали, крестились, ругались такими словами, что Мария даже испугалась за здоровье своего отряда, не помешались бы бабы! Лишь дед Федот хранил молчание, хотя женщина заметила, что тот смахнул слезу, когда подняли обгоревшие останки сестёр, упокой Господи их души! Половину, его жену, Анну и другую женщину тоже нашли. Изверги в немецкой форме сбросили их тела в глубокую колею, по ним ездили. Похоронили всех на гриве, где раньше лежали брёвна.
Дав указания своему отряду проверить погреба, на предмет оставшихся запасов, Мария решила сходить в село. Наказала людям её не ждать, возвращаться на заимку без неё, она сама придёт. Снова в полной темноте, дошла до села, нужно было быть очень осторожной, её могли узнать. Прокралась к дому родственницы, той, которая предупредила о визите «гостей». Тихонько постучав в окошко, влезла как вор в открывшиеся створки окна.
- Ох, Мария, делов вы натворили! Немцы тут чуть ли не армию собрали, чтобы второй раз к вам идти. Танк даже приехал, крутил тут пушкой, пугал местных. Печёнкины ко мне приходили, ударили два раза, выпытывали, где вы находитесь. А я знаю!
- Чего ещё в селе происходит?
- Да чего, живут люди. Немец работу дал. Я прачкой работаю, там, где школа была, казарма сейчас, мы в подвале их исподнее стираем, хлеба дают, зерна немного, всё жизнь!
- Не стыдно?
- А чего стыдиться? Я при той власти стирала, и при этой, чего изменилось?
- Всё изменилось, раньше твой муж дома был, а сейчас он на фронте!Родственница опустила голову, ей нечего было ответить.
- Не ругай меня, Мария, сама знаешь, ради кого я это делаю.
- Офицерское тоже стираете? - внезапно у Марии возник план.
- Вот же зверь-баба, опять чего-то задумала, меня погубишь и дитя моё!
- Не погублю, если всё правильно сделаешь! Обещаю.
Родственница успокоилась, услышав эти слова.
- Бывает и офицерское, но редко.
- Жди меня, скоро приду, про то что меня видела - молчи.
- Я не дура и себе не враг, только ты осторожнее будь. Полицаям награду обещали если кого из леса схватят.
- До встречи, пойду я.
Всю обратную дорогу Мария улыбалась, ей очень нравилось то, что она задумала! Видел бы кто со стороны, да в другое время, подумал, что идёт баба удовлетворившая похоть свою, а мужику её теперь будет трудно в двери пройти, пригибаться придётся низко! Придя на заимку, первым делом разыскала деда Федота:
- Собери свою армию стариков, задание вам будет!
- И пулемёт дашь? - дед по своему обыкновению прищурил глаза.
- Гриб «смешной» знаешь?
- Как не знать! Помнится, тёща им выжить меня хотела, хорошо люди добрые спасение подсказали.
- Идите в лес, соберите, сколько сможете.
- Ишь чего задумала, а как людям, что помогать тебе будут зло сделаешь?
- Не будет им зла, собирайтесь с утра, знаешь где растёт. Мальцов возьмите, вам-то до земли не согнуться!
- Это кто не согнётся?! Плохо о нас думаешь, председатель!
К вечеру перед Марией стояла корзинка «смешных» грибов, оттаяв, они неприятно пахли. Ни птицы, ни звери их не ели, чих у них начинался, а если пыльца на тело человека попадёт - беда. Сначала щекотно, смеёшься почёсываясь, потом такой зуд начинался, что люди в кровь своё тело расчёсывали, бывали заражения, язвы. Закрыв нос и рот тряпицами, бабы всю ночь сушили грибы над печкой, с утра мололи в пыль на специально принесенных камнях, чихал весь бабий отряд.
Через два дня Мария была в селе, снова в той хате, снова ночью. Идя, чуть не наткнулась на патруль полицаев, благо калитка в чью-то ограду была незапертой, укрылась.
- Вот, держи, - Мария протянула женщине небольшой глиняный сосуд, - сыпьте понемногу на форму.
- Беда будет, ой беда!
- Не будет, сыпьте тем, кто скоро уйдёт из села, а там кто знает, где они ночевали и как. Всем не рассказывай, найди одну помощницу и хватит. Понятно?
- Чего не понять! Хоть немного поквитаемся, есть одна, ещё молодая, а уже вдова, погиб муж её на фронте.
- Что в село нового, о чём говорят?
- Говорить не сено скирдовать, не устанешь. Слухов много. Немцы хвастают, что скоро Москву возьмут, треплют, что парад там будет, правда?
- Кто им Москву отдаст?! Не верь и другим накажи.
- Боюсь я, Мария, очень боюсь. Руки трястись начали, картошку почистить не могу, роняю.
- Говорят, самогон помогает!
- Где ж его взять?
Договорились, что родственница пришлёт кого, если что не так пойдёт или новости интересные будут, на том и разошлись.
Прошёл уже месяц после затеи с грибами, из села новостей не было. Самой сходить у Марии времени не было, очень много дел на заимке.
- Слышала? - старик толкнул старосту в бок.
- Нет, а что было?
- Пальба в деревне!
Мария прислушалась, да действительно, стреляют. Взяв с собой одну из женщин и вооружившись охотничьим ружьём, она пошла в село. Зашли со стороны гривы, осмотрелись. На земле были видны тела. Что происходит? Формы на лежащих нет, все в гражданском. За единственным уцелевшим домом снова кто-то выстрелил, потом выбежал человек с винтовкой, пару раз остановился, целился в преследователей, теперь Мария их видела, трое с оружием. Убегающий вскочил на лошадь, пытался развернуть её, раздался выстрел, мужчина упал на дорогу.
Наблюдая ещё десять минут, женщина увидела, как из-под дороги и ближайших к ней кустов, стали выходить люди с оружием. Они стаскали трупы убитых в одно место. С десяток вооружённых мужчин смотрели на убитых, Мария опасалась выходить. Неожиданно один из стоящих на дороге, повернулся в их сторону, приложив ладони ко рту, крикнул:
- Спускайтесь к нам, плохого не будет!
Мария узнала голос, это был сельский участковый, он дружил с её мужем, до войны часто бывал у них в гостях. Мария напустила на себя воинствующий вид, её деревня, она начальство:
- Чего стрельбу устроили?
- Здравствуй, Мария, не признала что ль?
- Здравствуй, признала, а то пальнула бы!
- Из этого?!
Мужчины рассмеялись, глядя на её вооружение.
- Из этого убить можно!
- Можно, только далеко с гривы стрелять! Как вы, как деревня? Тебя сход выбрал? Знаешь его?
Один из мужчин перевернул тело в белом тулупе, это был Печёнкин, старший из братьев.
- Да.
- На заимку они шли. Награду за вас обещали!
- А вы кто будете?
- А мы, Мария, партизаны, вот эту нечисть с земли нашей убираем.
- И много убрали?
- Достаточно.
Поговорив ещё минут десять на деревенской дороге, Мария пригласила партизан на заимку
И откуда только женщины платки цветастые достали, принарядились перед мужчинами, а те и рады, рты раскрыли, улыбаются красоте лесной. Выпроводив из своего угла ребятишек, Мария села с участковым за стол. В дороге он ей уже рассказал, что командует небольшим отрядом партизан. На их счету много дел, которые портят жизнь захватчикам, но сил мало, оружия только-только, а патронов и того меньше. Полицаи и немцы на них, как на диких зверей охотятся, а у них раненые, есть женщины с детьми, тяжко им приходится жить в лесу. Просил приютить их, Мария согласилась, правда придётся потесниться, а весной ещё избу ставить. Похвалил он её за задумку с грибами, она сама рассказала, похвалил и за то, что увела деревню в лес, не миновать было бы беды. Партизан сказал, что через день привезёт свою «обузу», весной обещал помочь со строительством. Расстались хорошими друзьями, впрочем, такими и были.
Продолжение следует. 2/3
