Непрочитанное письмо (Глава 24)
Пока Тимофей улаживал все свои дела, Лариса терпеливо ждала. Прошло дня три с момента его отъезда, когда в ординаторской хирургического отделения раздался междугородний звонок и Лару попросили к телефону, представившись её мужем.
Один из врачей, ошарашенный известием о внезапном замужестве Ларисы Ивановны, безропотно передал трубку, она как раз находилась поблизости.
- Ваш муж просит вас к телефону.
- Муж? - удивлённо переспросила Лара, подойдя ближе.
- Алло, слушаю.
- Привет, любимая, я соскучился.
- Привет, Тимоша, как я рада тебя слышать, - с облегчением в голосе воскликнула Лариса и добавила шёпотом:
- Сумасшедший, ты зачем назвался моим мужем? Сейчас опять пойдут кривотолки.
- Ну и что? Пусть все знают, что ты уже занята, твоё замужество лишь вопрос времени. Ты меня ждёшь, надеюсь?
- И он ещё спрашивает, конечно жду. Ты когда приедешь, любимый?
- Потерпи немного, осталось уладить ещё кое-какие вопросы. У меня очень много новостей, но это не телефонный разговор, обо всём расскажу по приезду.
- Хорошо, только не задерживайся, приезжай поскорее.
- Я тебя люблю. Жди, мы скоро приедем, целую.
- Я тоже тебя очень люблю.
Раздались короткие гудки, Лара аккуратно положила трубку, подняла глаза и только тогда обнаружила, что на неё с любопытством смотрят несколько человек из тех, что уже были в ординаторской и тех, кто подошёл позднее. Смущённо улыбнувшись, она вышла в коридор.
Душа и сердце ликовали от восторга, Тимоша позвонил, он её любит и скоро приедет. И тут Лара вдруг отчётливо вспомнила последнюю фразу: Жди, мы скоро приедем. Интересно, что бы это значило? Кто это, мы?
Слухи о переменах в личной жизни Ларисы мигом разлетелись по всей больнице и наконец дошли до врача-неонатолога Ильи Денисенко. Сказать, что он был в ярости и затаил обиду, значит не сказать ничего.
Тем временем, Тимофей уладил все дела с разводом и получил на руки приказ о своём переводе. Юлька так и не объявилась и по-прежнему находилась в розыске.
Подполковник обещал Тимохе, что будет держать его в курсе всех поисков и как только станет хоть что-нибудь известно, тут же сообщит. Наступил день отъезда, Лера с самого утра капризничала, хотя до этого согласилась с отцом, что им нужно уехать.
- Я не хочу без мамы. Пап, давай останемся?
- Доченька, мы с тобой поедем к бабушке, ты разве по ней не соскучилась?
- Я по маме очень соскучилась.
- Как только мама найдётся, она сразу же к нам приедет.
- А как мама узнает, что мы у бабушки?
- Так я же написал письмо и оставил на столе, она обязательно его прочтёт, не переживай.
- Наверное, это я во всём виновата, потому что плохо себя вела. Мама обиделась и ушла искать себе послушного ребёнка.
- Ну что ты, милая, не говори так. Моя малышка здесь вовсе не причём, мама тебя очень любит.
- Пап, а как ты думаешь, мама вообще когда-нибудь вернётся?
- Не знаю, дочь. Но мы с тобой будем ждать, надеяться и верить, что это когда-нибудь произойдёт. Ты уже попрощалась с тётей Зиной?
- Нет ещё, пойду схожу сейчас к ней, - со вздохом сказала Лера.
Соседка расплакалась, увидев девочку на пороге, она уже знала об их отъезде:
- Уезжаешь значит, егоза? Оставляешь бабку одну?
- Да, но я ещё приеду, ты только не плачь. Или хочешь, поехали с нами?
- Ну что ты, детонька. Я лучше здесь останусь, а ты потом приедешь ко мне в гости, хорошо?
- Хорошо, тётя Зина. Раз уж ты остаёшься здесь, передай, пожалуйста моей маме, когда она вернётся, что мы теперь будем жить у бабушки и ждать её там. Обещаешь?
- Ну, конечно, миленькая, обязательно передам.
Попрощавшись со всеми, отец и дочь сели в поезд и уехали из города. Возможно, они когда-нибудь ещё сюда вернуться, но вряд ли это случится скоро и уж точно не в ближайшее время.
Под перестук колёс, Тимофей размышлял о будущем, что ждёт их с дочерью в родных краях. Он понятия не имел, как отнесётся Лариса к известию о том, что Лера будет жить теперь с ними.
Во всяком случае, Тимоха очень надеялся, что она всё поймёт так, как нужно. Первым делом он поехал домой к матери, она ещё была не в курсе последних новостей.
Женщина очень обрадовалась сыну и внучке и не знала куда усадить дорогих гостей и чем угостить их повкуснее. После обеда Лерочка с хохотом выбежала за котом во двор, казалось она уже и думать забыла о матери. Тимофей наконец расслабился и стал понемногу рассказывать.
- Мам, мы насовсем приехали, теперь я буду работать в Краснодаре. Завтра поеду туда, а Лера пока побудет у тебя, хорошо? Мне нужно решить вопрос с жильём, утрясти кое-какие дела. А ты пока подумай над моим предложением перебраться к нам, хватит здесь одной куковать.
- Сынок, зачем я вам там? Да и Юлечка будет против, ты же знаешь.
- Юля с нами жить не будет.
- Да как же это, сынок? Вы что, развелись?
- Тише, мам, Лера может услышать. Позже мы с тобой всё обсудим.
На следующий день Тимоха уехал прямо с раннего утра. Проторчав на работе, он смог вырваться к Ларе только ближе к вечеру. Анна Захаровна открыла дверь на стук и всплеснула руками, увидев его на пороге.
- Привет, Тимофей, проходи, чего застыл в дверях, как неродной?
- Здравствуйте, Анна Захаровна, мне бы Ларису увидеть.
- А Ларочка ушла на дежурство, теперь только утром будет. Так ты к ней в больницу поезжай, знаешь ведь, где работает?
- Ну, конечно, знаю. Тогда побегу, до свидания, Анна Захаровна.
- Пока, милок, Ларе привет от меня передавай.
Тимохе еле удалось проникнуть в хирургию, охранник на входе пустил его внутрь, только увидев милицейскую корочку. Как на грех, именно в этот вечер, ни раньше, ни позже, Илья Денисенко пришёл поговорить с Ларисой.
До этого он всё не решался выяснить, почему она от него отдалилась и стала так холодна и неприступна. Илья выпил немного, только для храбрости, но иногда даже малой дозы достаточно, чтобы человек превратился в скотину.
В тот день у него был выходной, а Лариса Ивановна только заступила на ночное дежурство. После вечернего обхода она сидела за столом и заполняла журнал.
Врача-неонатолога в хирургии знали в лицо и беспрепятственно пропустили, не задавая лишних вопросов. Неожиданно для Ларисы, он ввалился в ординаторскую и, ухмыляясь, встал в дверях. Она с удивлением на него взглянула и спросила:
- Здравствуй, Илья? Что-нибудь случилось?
- Привет, дорогая. Да, случилось, пожалей меня Ларочка, мне плохо.
Лариса с готовностью встала из-за стола, думая, что ему и правда нужна помощь. Подойдя ближе, она почувствовала запах алкоголя, шедший от Ильи. Это было довольно странно, он на дух не выносил спиртного.
- Ты что, выпил? Я никогда тебя таким не видела.
- Да, представь себе, выпил.
- Но зачем?
- Что значит зачем? Хотел понравиться любимой девушке, стараюсь соответствовать её вкусу, так сказать. К сожалению, она не признаёт интеллигентного обращения, ей нравятся грубые мужланы и солдафоны.
- Ты несёшь полную ахинею и околесицу и запросто можешь наговорить сейчас лишнего, о чём потом будешь сильно сожалеть. Иди лучше проспись.
- Ну, уж не настолько я пьян, Ларочка, чтобы не понимать что именно несу. Удели мне пожалуйста немного своего драгоценного времени, нам давно нужно поговорить.
- Хорошо, раз ты настаиваешь, говори, я вся внимание.
- Скажи мне, Лариса, это правда?
- О чём ты, о какой правде идёт речь?
- Ну всё то, о чём болтают про тебя и того пациента.
- И что же о нас болтают?
- Не делай вид, будто не знаешь. Говорят, у вас с ним любовь и всё такое.
- Ах, вот ты о чём? Ну да, правда.
- А ещё болтают, что вы уже и пожениться успели.
- Ну не совсем так, но всё к этому идёт.
- Понятно. Тогда ещё один вопрос. Подскажи, а чем он лучше меня?
- Не понимаю, почему я должна что-то объяснять? Хотя, всё же отвечу. Он не лучше, и не хуже, но я люблю его, понимаешь?
- Да как такое возможно, он только недавно появился и ты сразу же раз и полюбила? Чем он это заслужил или может я что-то сделал не так?
- А вот представь себе, Илюша, бывает и такое. И с чего ты решил, что любовь можно заслужить? Это что, орден или медаль? И вообще, разве я что-нибудь обещала? Ты ведь знал, что между нами не может быть ничего, кроме дружбы. Мне кажется, я с самого начала дала это понять.
- Знал, но тем не менее, был уверен, что смогу добиться чего-то большего, чем просто дружба.
- Напрасно ты в этом был уверен. Прости, если невольно дала надежду, я вовсе этого не хотела.
- Как однако всё у тебя просто. Прости и всё? А может дашь поцеловать себя на прощание, чтобы хотя бы вознаградить меня за неоправданные ожидания? Где вы с ним шоркались, когда он лежал в больнице? Прямо тут, в ординаторской? Почему бы и нет, вполне подходящее для этого место.
Илья сгрёб сопротивляющуюся Лару в охапку и, прижав к себе, стал целовать. В это же время в ординаторскую вошёл Тимофей с букетом цветов. Он был ошарашен открывшимся зрелищем и так и застыл в дверях.
Начало
