Действия Хайларского отряда. Часть I
В ходе так называемого "боксерского восстания" в Китае (1900-1901 г) повстанцы, поддержанные китайской армией, разгромили и разграбили большую часть готовых к тому моменту сооружений Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Для подавления восстания в Маньчжурии, русское правительство, считавшее эту область сферой своих интересов, направило в Китай несколько войсковых соединений. Сегодня рассказ об отряде, двигавшемся с запада - Хайларском.
Колонной, двигавшейся на Харбин от Абагайтуя, поставлен был командовать 45-летний генерал-майор Николай Орлов – кабинетный тактик, большую часть жизни преподававший в военных учебных заведениях. Дальнейшая жизнь его сложилась довольно трагически: в 1915 году генерал вышел в отставку по состоянию здоровья, после революции «старорежимный» (да и просто уже старый) генерал бежать за границу отказался, или не смог. Будучи лишен новой властью пенсии, он вынужден был зарабатывать на жизнь преподаванием в трудовой школе. Умер в 1929 году в нищете и безвестности.
Генерал Орлов должен был провести свой отряд через Хайлар к Харбину (отсюда и название – «Хайларский отряд»). Туда же шел Никольский отряд генерала Айгустова, отряд генерала Ренненкампфа и Сунгарийский отряд генерала Сахарова, двигавшийся водным путем. Генералы воспринимали экспедицию в Маньчжурию как своего рода соревнование – кто будет первым, хотя ничего подобного в полученных ими приказах не было. Отряду Орлова предстояло пройти самый длинный маршрут, зато, как казалось, самый простой – без непроходимых участков или серьезных переправ.
В состав отряда назначены были: 4-й и 6-й Забайкальские казачьи батальоны, 3-й Верхнеудинский казачий конный полк, 2-я казачья батарея, три драгунские сотни и сотня охранной стражи. Сосредоточение войск было закончено к 24 июля (все даты по новому стилю).
Ну, как – закончено? На самом деле, 25-го июля с Орловым смогли выйти в поход только два казачьих батальона, да сотня охранной стражи. Казачий полк и батарея, только что пришедшие в Абагайтуй, остались там для отдыха и приведения в порядок материальной части. Одной роте и двум сотням, не успевшим прибыть в исходный район, приказано было под командой капитана Смолянникова выступать из Цурухайтуя, но те вовремя не вышли: не было сухпайка.
Хайларский отряд вышел из Абагайтуя, будучи недоукомплектованным и плохо экипированным: в первый же день дождь подмочил запасы еды, перевозившиеся в простых холщовых мешках. Сухари пришлось выбросить. Мясные припасы двигались вместе с отрядом своим ходом в виде гурта быков, в расчете на подножный корм. Люди и животные отчаянно страдали желудочными заболеваниями.
Поспешность при выходе обернулась бесконечными задержками на марше, растянутостью колонн, распылением сил. Стоит ли удивляться, что по окончании похода генералу Орлову было выражено высочайшее неудовольствие (впрочем, не только за это).
27 июля передовой дозор в Хархантэ захватил в плен без боя 51 монгола и двух офицеров с 58-ю лошадьми.
Генерал Орлов:
Монголы молодцы, отлично обмундированы, ружья Маузера. Всех отправил на постройку Забайкальской железной дороги.
Войска имели с собой оборудование для полевой телефонной связи, которым постоянно с огромным удовольствием пользовались – еще бы, в то время это была диковинка.
…Адъютант отрядного штаба поручик Кублицкий-Пиоттух начал переговоры:
— Я Хархантэ. Откуда говорят?
— Со станции Онгунь. Телеграфист Лецкий. Трррр...
— Что вам угодно?
— Откуда говорят? Я Абагайтуй.
— Абагайтуй, молчите. Вы мешаете разговору. Я с вами не желаю разговаривать, — вы целый день говорите только глупости и подслушиваете чужой разговор. Тррр...
— Я Абагайтуй. Вы мне не смеете так говорить. Я буду жаловаться.
— Ну, и жалуйтесь, черт вас возьми, кому угодно! Только теперь не мешайте! Трррр...
29 июля, обнаружив передовые части русских, китайцы решили немедленно атаковать – и были отбиты огнем. Уже за полночь в Хархантэ прибыли казачьи батальоны, но поспать им толком не пришлось.
Хархантэ
30-го в 4 часа утра неприятель начал наступление силами около семи тысяч человек при нескольких орудиях. Поднятые по тревоге части (примерно 1000 штыков и 1000 шашек ) заняли оборону на гребнях холмов и железнодорожной станции. Впереди двигалась китайская кавалерия, за ними пехота, но действовали они крайне нерешительно. Не дойдя даже на дистанцию прямого выстрела, китайские солдаты остановились, и открыли ружейный огонь – естественно, совершенно безрезультатный. Не встречая ответного огня, китайцы осмелели и выкатили на прямую наводку две пушки.
Из письма генерала Орлова:
Для офицеров денщики принесли закуски и чай; под свист пуль мы закусывали с большим аппетитом, а жара побуждала пить чай. Вдруг на высоте у неприятеля появились два орудия. Первые снаряды далеко перелетали за позицию и не разрывались — они были сплошные; затем началась стрельба разрывными гранатами с ударной трубкой. Падали возле бивака штаба отряда, в кухни и в обоз; одна граната разорвалась так удачно (нам казалось, что она разорвалась в воздухе, т. е. снаряд был как бы дистанционный), что закрыла на несколько секунд группу лошадей, кухню и обозных на берегу озера; но Бог хранил, и никого не задело. Огонь направлялся главным образом на пекарню.
Орлов по телефону потребовал ускорить марш Верхнеудинского полка и батареи (1000 чел и 6 орудий), отстававших на один переход. Подкрепления прибыли около 12 ч, и им понадобилось два часа на отдых и приведение себя в порядок. В этот момент неприятельская артиллерия находилась в 1500 метрах, а стрелковая цепь – на дистанции от 800 до 1200 м.
Как только первые русские снаряды засвистели в воздухе (в 14:10), неприятельская артиллерия спешно снялась с позиций и устремилась в тыл. После пятнадцатиминутной артподготовки в атаку поднялась пехота, китайцы дрогнули и начали отходить. Орлов попытался взять противника в клещи, выслав одну роту в обход с левого фланга, но, ввиду значительного превосходства противника в силах, из этого ничего не вышло. Китайцы поспешно отходили, затем побежали.
Из письма генерала Орлова:
…пехота неотступно надвигалась на бегущего врага. Так как китайцы слишком сосредоточились к нашей позиции, то убежать им было нелегко. Бросали на пути мешки с патронами (на каждого было по 500 штук), халаты, сапоги и проч. В буграх и кустах дрались с остервенением; в кустах прятались незаметно, зарывались в песок и когда русские проходили мимо, то стреляли в них. Так я потерял многих доблестных воинов...
Официально Орлов доносил о 200 убитых китайцах, захвате двух орудий, двух знамен и большого количества боеприпасов.
Из письма генерала Орлова:
Я похоронил почти на позиции 7 человек; офицеры пропели «со святыми упокой» и «вечную память». Это было весьма просто, но торжественно и произвело сильное впечатление. Раненых было семнадцать человек, двое остались в строю. Сначала я донёс, что неприятель потерял до 200 человек, опасаясь преувеличить цифру, по затем выяснилось, что потери китайцев несравненно больше: до 800-900 человек…
Правильно. Чего их, басурман, жалеть? Пиши больше…
Результатом боя стало оставление китайцами Хайлара, где было найдено большое количество съестных припасов, оказавшихся весьма кстати.
В Хайларе Орлов, наконец, собрал свое воинство: батальон Читинского пехотного полка, батальон Сретенского пехотного полка, Верхнеудинский казачий полк, 2 батальона Забайкальского казачьего войска, роту и три сотни охранной стражи. Оставив небольшой гарнизон, отряд двинулся к проходу Большого Хингана...
Делитесь статьей и ставьте "пальцы вверх", если она вам понравилась.
Не забывайте подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала.