Эту историю рассказал мне сосед по даче, которого я всегда считал бобылем — одиноким мужиком, которому не посчастливилось встретить свою половину. Что ни говори, а найти своего человека среди почти восьми миллиардов населения Земли — задачка посложнее многих.
Продолжение. Часть 1, Часть 2 .
Здоровенное ведро, доверху наполненное спелыми пахучими грушами, казалось неподъемным. Дурманящий запах плодов кружил голову. Все, что я услышал от странного соседа, лицо которого было покрыто крупными словно рытвины оспинами, казалось невозможным, не имеющим ко мне никакого отношения.
Дернул же меня черт выкапывать эти корни. Росли бы себе и росли. Соседу, похоже все равно – думал я, глядя на запущенный участок, утопающий в высокой траве.
Однако мысли упрямо возвращались в темный подвал, за мутную перегородку, где я увидел нечто, повергнувшее меня в ужас.
Летний день шел на спад. На землю опускалась долгожданная тень. Вечерняя благодать, напоенная криками снующих ласточек в бездонной высоте закатного неба, стрекотом неугомонных сверчков, шепотом уставших листьев, стуком топора где-то вдалеке – все это уже не казалось мне таким знакомым и родным как прежде.
«Что же делать?» – мысль неотступно сверлила мозг, пока я, практически через силу, плелся к собственной калитке. Может быть, жена куда-нибудь ушла? Было бы хорошо. В магазин, или… в аптеку, например.
Я тут же подумал, что Оксана с какого-то момента практически перестала ходить в аптеку. По крайней мере, я не смог вспомнить ни одного раза, когда ей вдруг понадобилось какое-нибудь лекарство. Она также резко, без каких-либо внешних воздействий, стала вегетарианкой. Впрочем, меня за собой не тянула, и я как-то не обращал на это новомодное увлечение особого внимания.
Я открыл калитку, прошел к дому и только собрался поставить ведро на землю, как что-ты выскочило из-под куста крыжовника, согнувшегося под тяжестью сочных красноватых ягод и стремглав юркнуло в прореху меж сваленных вразнобой досок.
От неожиданности и испуга я вскрикнул. Ведро опрокинулось и сочные груши, оставляя мокрые следы, покатились по горячей плитке.
Кот. Черный кот, взявшийся неизвестно откуда!
Сердце мое, словно маленькая беззащитная птичка, отчаянно трепыхалось.
– Что с тобой? – прямо над головой раздался голос.
Я шарахнулся, нелепо взмахнул руками и опрокинулся наземь, – в тот самый куст крыжовника, попутно разодрав колючками спину, лицо и руки.
Жена звонко захохотала. Ее развеселило, что она застала меня врасплох, запросто уложив в этот проклятый колючий куст.
Со стороны это действительно могло выглядеть весело, и я тоже засмеялся. В тот момент я почувствовал, насколько глупо выгляжу – не только из-за того, что я, здоровый мужик, попался на испуг, но и потому что все мои мысли, мое поведение – были крайне глупыми и достойными разве что десятилетнего пацана.
– Неужели ты меня не видел? – со смехом спросила жена, протягивая руку, чтобы помочь мне выбраться из куста. – Я особо и не пряталась, стояла в дверях и смотрела, как ты тащишь это ведро. Такое ощущение, что там целая тонна этих груш! – Она покачала головой, продолжая улыбаться.
– А-а, – понятно, – сказала она, принюхавшись. – Вы там… – и она сделала характерный жест пальцами в районе горла.
– Сосед налил самогона, – я смотрел на нее и не понимал, как я мог вообще подумать про нее такое. – Совсем каплю!
– Знаю я эту каплю, – она потянула меня, продолжая улыбаться, но куст не отпускал. Я крякнул от боли, оперся рукой о землю и попытался встать. Ничего не получалось.
– Неужели такой крепкий самогон, что мне все это привиделось… – я подумал эти слова про себя, но вышло так, что произнес их вслух. Так бывает, когда алкоголь действительно замещает разум и начинает говорить вместо тебя.
Жена замерла, глядя мне прямо в глаза.
– Что тебе привиделось?
Я почувствовал, как воздух выходит из моих легких. Она словно видела меня насквозь.
– Будто… будто… я падаю в этот чертов куст!
– Тебе не привиделось! – мне показалось, что она расслабилась.
Сильным движением она буквально вытащила меня из колючего плена.
– Ого, – сказал я, потирая разодранные руки. – Какая сила!
– Здоровое питание и свежий воздух, – парировала жена.
«В некоторые моменты она будет демонстрировать чрезвычайную силу и ловкость, не свойственные человеку».
Охая и морщась от глубоких царапин, я принялся собирать разбежавшиеся груши.
– Эй, аккуратнее! – жена чуть отодвинула меня в сторону, и я заметил, что случайно ступил в мокрый след от перезрелого плода, оставшийся на плитке. Я подумал, что таким образом, она не хочет, чтобы я тащил липкую грязь в дом, но Оксана тут же добавила: – Не дави их!
И только теперь я заметил, что темное пятно буквально кишит муравьями.
– Это полезные насекомые, – сказала жена.
– Полезные насекомые?
«Она будет защищать любых насекомых от гибели. Теперь она в их семье. Не знаю, как это работает, возможно, на каком-то генном уровне. Ей физически неприятна смерть любых эти тварей».
– Да, а ты разве не знал?
– Да, конечно, – я отставил ногу и отвернулся, чтобы она не увидела, как у меня дрожат руки.
Значит, не самогон, – пронеслась мысль.
Однако, трезвая, рациональная часть меня отчаянно сопротивлялась попыткам иллюзорного, мистического, потустороннего прорвать плотину реальности и затопить сознание мутной болотной плесенью страха.
Если кто и был ненормальный, человек, который с головой и потрохами выдал себя – так это именно сосед, думал я. А не моя красавица жена. Именно у него в подвале я заметил оторванную голову куклы. А то, что там полно насекомых и болтается какое-то грязное чучело в лохмотьях – так это легко соорудить из обрывков хлама на свалке.
Я сварил себе кофе, чтобы быстрее прийти в чувство и собраться с мыслями, присел за стол на кухне и уставился в окно. Там за салатовой занавеской виднелась соседская целина – угрюмая и дикая.
– О чем ты думаешь, кот? – жена подошла сзади и положила руки мне на плечи так тихо, что я подпрыгнул и прикусил язык.
Теплая солоноватая кровь тут же заполнила рот.
Я скривился, но через секунду подумал, что выгляжу как полный идиот.
– Слушай, завтра же дети из лагеря приезжают!
Оксана перевела взгляд на календарь и изумилась:
– Ого! Так быстро! Кажется, только вчера уехали…
– Я же обещал им новый футбольный мяч и забыл совсем… – я виновато посмотрел на нее, и она улыбнулась. Сейчас она была той самой – любимой, нежной и ласковой, той, кого знал все это время… Почему я вдруг решил, что она стала другой – загадка.
– Ох, Андрей точно расстроится… а Максу только планшет и нужен… – сказала она.
– Смотаюсь на велике в гипер, – сказал я. – Еще час до закрытия. Как раз успею!
Она обняла меня, заглянула в глаза и нежно поцеловала в губы.
– Ты такой хороший… – ее голос ласкал мой слух. – Я так рада, что нашла тебя…
– Я тоже… тоже очень тебя люблю…
Обнимая ее, я глянул на потолок. Он пестрел от моли. Их маленькие крылышки тихонько шелестели, а сами насекомые будто бы притихли, уставившись на нас, стоящих там, внизу. Я поспешил отвести взгляд. Мне стало дурно, но теперь я понимал, что моя жена к этим тварям не имеет никакого отношения. Нужно просто найти их гнездо и прекратить это раз и навсегда.
Какой же я олух! Как можно было сомневаться в самых близких людях, наслушавшись сплетен странных обдолбанных мужиков, у которых на участке ни кола, ни двора, все поросло дикой травой, а дом напоминает могильный склеп?
Я летел по пустынной центральной аллее товарищества «Сад №9», думая, что нужно было сделать это сразу. Миновав роскошный особняк городского депутата, я свернул на боковую улочку – та прямиком выходила в город. Немногочисленные прохожие, груженые сумками с урожаем, ковыляли на остановку транспорта – я пронесся мимо нее, даже не взглянув на двух ободранных собак, вечно кидающихся на меня в этом месте.
Резко затормозив у желтого трехэтажного здания, я поставил велосипед к облупленной стене и даже не стал его пристегивать. На крыльце, куда я направился, едва переведя дух, покачивался какой-то забулдыга с заплывшим от похмелья лицом и подбитым глазом.
– Пять братьев ловили, да не изловили… два брата словили, да и убили… – выдохнул он жутким перегаром прямо мне в лицо и засмеялся, – глубоко, протяжно, я даже подумал, что он не сможет вдохнуть, но пьяница изловчился, со свистом втянул в себя горячий воздух и продолжил, словно шарманка: – Пять братьев ловили, да не словили, два брата словили, да и убили! Убили! Убили!
Он ловко схватил меня за руку, притянул к себе и прошептал прямо в ухо:
– И тебя сожрут!
Пьяница вновь зашелся кашлем, я с отвращением оттолкнул его, и он будто в тот же миг протрезвел. Покачал головой и подмигнул мне уцелевшим желтым глазом.
– Козел! – сказал я тихо и прошел мимо светящейся таблички «Участковый пункт полиции №34».
Единственный открытый кабинет занимал уставший капитан в рубашке с коротким рукавом и темными разводами подмышками. Он что-то писал на сером листе бумаги, шевеля при этом губами.
– Можно? – спросил я, переминаясь у входа с ноги на ногу.
Он оторвался от письма и взглянул на меня.
– Хочу сообщить о преступлении, – сказал я уже более твердо.
Капитан вернулся к своей бумаге.
– Ну. Сообщайте.
Я посмотрел на стены его крохотного кабинета. В углу, над старым, еще времен СССР сейфе, висел плакат, такой же старый как и сейф: милиционер в форменной фуражке с воодушевленным лицом принимает заявление у счастливой старушки в синем платочке, при этом одновременно записывает ее показания перьевой ручкой. «МИЛИЦИЯ – СЛУГА НАРОДА» – гласила надпись на плакате. И прямо по центру расшифровка: «ЧУТКО ОТНОСИТЬСЯ К ЖАЛОБАМ И ЗАЯВЛЕНИЕМ ТРУДЯЩИХСЯ».
– Я знаю, кто убил тех девочек, что пропали в саду полгода назад.
Мне показалось, что милиционер с плаката перестал улыбаться старушке и перевел взгляд на меня. Я тут же невольно почувствовал себя тем самым преступником.
Однако, капитан отреагировал более сдержанно. Он закончил свое сочинение, отложил шариковую ручку и снова посмотрел на меня, явно оценивая мой уровень трезвости.
– Каких девочек? Кто убил?
– В газете писали и по радио рассказывали. Кажется, у вас… в коридоре висят их портреты… на доске розыска.
– Хм… сестры Нечаевы? В самом деле? – кажется, до него начало доходить. Он чуть привстал, потом снова сел на стул и тот жалобно скрипнул под его излишним весом.
– Я видел голову куклы у человека… в общем… у своего соседа по участку…
– Соседа по участку?
– Ага. Мартын. Фамилию не знаю…
– Ясно. – Капитан встал, подошел ко мне, заглянул мне в глаза и ласково улыбнулся. – А что вы еще там видели? У Мартына?
Я оробел. Не каждый день по собственной воле приходишь в отделение полиции давать показания на убийцу. Что ему сказать?
– Там в подвале у него… в общем, погреб закрыт двумя бочками с керосином… а дом пустой сам, вообще ничего нет. И участок зарос. В подвале… полно насекомых и… – я смотрел за взглядом капитана и понемногу до меня начало доходить, какую чушь я несу… – … и там женщина… – выдавил и умолк, покраснев так сильно, что даже вечерняя жара не смогла скрыть краску с моего лица.
– Небось женку твою этот Мартын за попу хватанул, да? – капитан взял меня за локоть и развернул на сто восемьдесят градусов. – Решил проучить соседа?
– Да нет… – начал я, но тут, за спиной капитана, в зарешетчатом окне всплыла огромная красная луна – такой величины, что я застыл с открытым ртом. Но испугала меня не луна, в конце концов, я читал, что сегодня или завтра должно было случиться суперлуние.
Меня испугало лицо, в которое превратилась Луна. Тяжелое, хмурое и неподвижное.
– Вон, – прошептал я. – Вон он! Смотрите!
Полицейский обернулся. Раздвинутые жалюзи чуть колыхнулись – сквозь открытое окно пахнуло нагретым воздухом, цветением и стрекотом насекомых.
Потом он медленно перевел взгляд на меня.
– Если не хочешь в обезьянник, вали отсюда побыстрее! Понял?
Я попятился, таращась в окно. Но ничего кроме огромной луны там не было.
Полицейский, ругнувшись, захлопнул дверь кабинета.
Когда я вышел наружу, то обнаружил, что и пьяница, и мой велосипед пропали.
↓↓↓
ОКОНЧАНИЕ
ДРУЗЬЯ, ОГРОМНОЕ СПАСИБО ЗА КОММЕНТАРИИ И ВАШЕ ВНИМАНИЕ!
***
Об авторе
Сергей Милушкин – писатель, автор романов "Фестиваль", "Заражение", "Майнеры", "Моя жена инопланетянка".
Романы Сергея Милушкина на ЛИТРЕС:
Роман "Заражение" (Отчаянный журналист подмосковного портала, пытаясь спасти дочь, вступает в схватку с неизвестным вирусом).
Роман "Майнеры" (Школьный учитель математики, испытывая бедственное финансовое положение, организует с одним из учеников нелегальную ферму по добыче криптовалюты в подвале обычной московской школы).