Тут меня - без каких было на то оснований - обвиняют в том, что я плохо отношусь к Роскосмосу и всячески топлю против него. Это, конечно же, не так.
В этой статье я расскажу о том, чем Роскосмос может гордиться – причем, поверьте, без какого-либо ерничания и сарказма.
В первую очередь, необходимо задаться вопросом – зачем вообще нужен космос. Причем, коли уж мы обсуждаем государственную контору, тут есть одна дополнительная сложность – зачем космос государству?
Ответ можно разделить на две части.
Первое – космос нужен государству в чисто утилитарных целях.
Второе – космос играет значительную символическую роль, как витрина, которая наиболее наглядно иллюстрирует технический уровень страны.
Здесь пока поговорим о первой. Что за утилитарные цели есть у государства в космосе?
Это связь, мониторинг окружающей среды, геопозиционирование, шпионаж и т.д. Некоторые из этих направлений деятельности можно «закрыть», покупая услуги сторонних операторов на открытом рынке. Однако, очевидно, что не все. В частности, все, что связано с военным космосом, страна должна либо делать сама, либо отказываться от этой сферы деятельности в принципе. Спутник-шпион на рынке не купишь.
Иначе говоря, есть целый ряд технических задач, важных для государства, которые решает космическая техника. И государственное космическое агентство должно обеспечить их решение.
При этом, отметим, далеко не все при решении таких задач зависит от усилий самого космического агентства. Скажем, если страна не может выпускать устойчивую к опасным космическим факторам электронику – это вводит целый ряд ограничений как на номенклатуру изделий, так и на их массогабариты и долговечность. В итоге приходится запускать более тяжелые спутники, и запускать их чаще, чем если бы все с электроникой в стране было бы хорошо.
И это касается, по большому счету, не только электроники. То есть спрашивать за неудачи только с Роскосмоса – это не очень честно.
Я уже писал про то, что нельзя, по большому счету, сравнивать Роскосмос и НАСА. Они радикально различны по своей структуре и функционалу. Американское агентство – в основном бюрократический орган, занимающийся, с одной стороны, выбиванием, а с другой – распределением бюджетных средств, заключением контрактов с подрядчиками с последующим контролем их исполнения. Да, в составе НАСА есть технические подразделения, но они, в основном, заточены как раз на контроль – например в центре Стенниса тестируют ракетные двигатели, то есть проверяют их заявленные характеристики; центр Маршалла – это в первую очередь центр управления полетами, а также научно-исследовательский институт, рассматривающий общие вопросы двигателе и ракетостроения.
Также НАСА является крупнейшим патентодержателем в области ракетной техники.
Кстати, именно поэтому искренняя уверенность некоторых в том, что успехи SpaceX вызваны, в первую очередь, тем, что туда «были командированы сотни инженеров НАСА» вызывают лишь улыбку. Нету у НАСА этой сотни инженеров.
Инженеры есть у Боинга, у Нортропа, у Рокетдайна и прочих фирм, с которыми НАСА заключает контракты.
А у Роскосмоса – все не так. Скажем, у нас есть Прогресс – замечательное предприятие, которое делает только космическую технику.
То же самое – Хруничев, Энергия и т.д. и т.п. То есть наш Роскосмос, если пытаться подобрать ему американскую аналогию – это НАСА плюс ракетные подразделения всех американских фирм, сбитые в один холдинг.
Это же ужас – просто потому, что если космический бюджет сохнет и тощает, то этому холдингу наступают кранты. У нас нет Боинга, который занимается авиакосмической техникой в широком смысле этого слова и не зависит фатально от какой-то одной сферы. Не получит он контракт на ракету – ну и ладно, не помрет, будет продолжать делать самолеты.
Все это является наследием славного советского прошлого, которое, увы, не только достижениями славно. Но еще и Госпланом, который усердно делил один пирог на все раскрытые рты и для министерства общего машиностроения, которое в СССР занималось космосом, было выгодно как можно больше производств собирать под своим крылом. Ибо отдать «на сторону» производство, например, шурупов – значит лишиться соответствующих фондов. В итоге шурупы в СССР производило пять министерств. Я еще застал статьи в журнале «Крокодил» про то, как встретились под Омском два поезда, один везет одинаковые гвозди с Урала на Дальний Восток, а второй везет гвозди с Дальнего Востока на Урал. Как, почему? А мы с разных министерств!
Может, те, кто постарше, помнят почти матерное слово «конверсия». Пытались решать эти проблемы – делать на таких предприятиях кастрюли и чайники. Увы, не вышло – дороговато было делать всю эту бижутерию на лучшем в стране оборудовании и лучшими в стране руками.
И вот с этой точки зрения тот факт, что российский космос не просто выжил, но еще и что-то продолжает делать – это сродни чуду. Оборона, можно сказать, Брестской крепости. Россия до сих пор имеет все, что необходимо для обороны – во всяком случае, в разумных пределах. Ну да, X -37 мы не тянем, но едва ли не все остальное – работает. Даже космодром сумели запилить и, пусть и путем жуткого надрыва, обеспечили свою независимость.
Нужна она или нет «на самом деле» – вопрос, который мне здесь обсуждать не хочется. По большому счету – нужна и на том дискуссию лично я закончу.
И я даже могу с определенной степенью уверенности предполагать, что такая ситуация сохранится в, как минимум, средней перспективе. То, что нужно – реально нужно – государству будет так или иначе реализовываться. Государства – они такие, у них сильнее всего развит инстинкт самосохранения. Почувствует опасность – ресурсы найдет.
То есть, в некотором смысле главная цель, которую поставила перед Роскосмосом жизнь - на данный момент достигнута. И это, знаете ли, хорошо.
Что касается негатива - коррупции, попилов и т.п. "кто-то кое-где у нас порой" - увы, это не проблема Роскосмоса как таковая.