Свежий мягкий снег хрустел под ногами. Ночные фонари на столбах показывали дорогу. Она шла по родной улице. Здесь когда-то провела свои годы юности. Вышла замуж и уехала. Навсегда, думала когда-то.
Всё исковеркали новым модным металлическим забором. Нет того воздуха, свободы как при деревянных, где вечно сидели коты. Осталась безликая недоступность. Раньше все друг друга через забор видели, теперь понастроили под два метра высотой, сплошным холодным полотном.
Расстраивало, пробирало её. Соседи теперь живут друг от друга загородившись стеной. С другой стороны, никто не видит, чем ты занимаешься у себя во дворе.
Дверь дзинькнула, оповещая о приходе покупателя. Марина Сергеевна зашла в магазин: маленький частный, уютно было здесь, не как в городе, супермаркетах. Здесь за прилавком тебя встречали, здоровались и на развес продавали. Желали доброго дня и говорили, приходите ещё.
– Здравствуйте, Марина Сергеевна! Как вечер? Вам как обычно? Смотрите что у меня сегодня есть, ароматная, своя, копчёная рыба, коптильню сделали, попробуйте!
– Здравствуй, Ира. Да, мне пачку молока и хлеба деревенского. Рыбу можно, давай, попробую.
Продавщица приготовила, сложила всё в пакет, передала продукты.
– Вы сегодня, грустная.
– Всё ты Ира замечаешь, людей как на ладони видишь.
– Есть такое, случилось что?
– Всё хорошо, Ира, воспоминания нахлынули.
– А может к нам, я вот магазин собралась закрывать. Пойдёмте? Что Вам одной дома сидеть? Развеетесь.
Марина Сергеевна застыла, не решалась ответить.
– Погода шалит, ишь как снегом замело, голова приболела. Как-нибудь в другой раз, спасибо за приглашение.
Ира закрыла кассу, протёрла полы. Выключила свет. Поставила магазин на охрану. Ей нравилось их семейное дело: маленький магазин, небольшая пекарня, ещё коптильню построили. На жизнь хватало. У мужа руки хоть куда, и смастерит, и отремонтирует. Сестра не понимала, что она в этом селе потеряла, в глухомани.
– Воздух чище, – отвечала Ира, – дышится легко. Ты не понимаешь, время по-другому ощущается. Особенно это видно по приезжим, их легко можно узнать. Торопятся, выбирают, сроки смотрят, подсчитывают в уме. А сельские другие, особенно одинокие, им же за радость пообщаться! Они не спеша заходят, я их привычки знаю, и они счастливы, что им приготовила заранее. Им приятно и мне радостно.
– Не знаю, Ирка, не моя это жизнь, понимаешь. Тут слишком тихо, сто лет пройдет, а здесь ничего не изменится, – расстраивалась сестра, что её не понимают.
– Каждому своё! – говорила Ира.
Марина Сергеевна приезжая, своя. Жила здесь давно, два года назад переехала в родную деревню. За это время никто не навестил её. Живёт одна в доме родителей. Ира не знала, где её дети. Мать Иры рассказывала, что Марина Сергеевна замуж вышла против воли родителей. Уехала в город с мужем. Дочку родила. А что дальше было никто не знает. С родителями не общалась, говорят. Отец не простил её выходку. Ире было жалко Марину Сергеевну, каждый раз звала её в гости, та отказывалась.
Ира по дороге домой забежала к Марине Сергеевне. Забор деревянный, нынче такие не ставят. У дома крышу под снегом прижало. Дом старый, тут ремонтом не обойтись, строить новую крышу надо. Ира постучалась. Двери открыли. Марина Сергеевна удивилась её приходу.
– Ира, ты ли это? Проходи, давай чайник поставлю.
– Я не надолго, но от чая не откажусь.
– Вкусный чай у вас, у меня мама такой заваривала, сушила малину вместе с листьями, – вдыхала лесной аромат и пила мелкими глотками.
– У меня ещё морковный есть. Такие нынче уже не пьют, забыли, а какой чай сладкий... солнечный получается, – отвечала Марина Сергеевна.
– У вас тут уютно. Вы ремонт сделали. Жаль, что с крышей так.
– Не переживай, на мой век хватит, – тихо улыбнулась хозяйка, – ты по делу пришла или так? Прости уж за прямоту. Но гостей у меня не бывает.
– Просто. Вы же ко мне в гости не спешите, да и по делу наверное, – Ира замолчала. Выпила чай, поставила кружку, – Вы не сердитесь, что я любопытничаю. Но, где ваш муж, дочь? У нас помнят, что вы с мужем уехали. Не обижайтесь, но я хочу помочь.
Марина Сергеевна встала из-за стола. Подошла к шкафу, достала старую газету. Тихо присела на стул, протянула Ире.
Ира раскрыла газету, на второй странице написано про аварию, где погибла вся семья. Слёзы душили её. Жалко стало Марину Сергеевну. Она всё потеряла: мужа, дочь, внука. Мир бывает жесток. Ком в горле встал, она не знала что сказать. От своей любопытности стало стыдно.
Возникло молчание.
Ира обняла её. Марина Сергеевна впервые за долгие годы не сдержала слёзы. На кухне плакали двое.
– Я пожила своё. Богу известно, почему меня оставил, всю семью забрал. Иногда думаю, надо было прощение попросить у родителей, это обида забрала моих. Теперь понимаешь, какую боль причинила родным. В молодости всё легче, мы эгоисты, о себе думаем. Я счастлива была с мужем. А вон как получилось. Нельзя украдкой жить, отказываясь от своей крови. Прощение надо получить, коль обидела своих родителей.
Ира слушала и не понимала её. Разве счастье виновато или любовь, которая не выбирает... Вина, вот что тяготит и притягивает плохое. Марина Сергеевна не простила себя за причиненную боль родителям. Не умеем мы прощать себя.
– Марина Сергеевна, я вам скажу одну вещь, я хорошо помню ваших родителей, они простили... давно. Мне очень жаль и больно за вас, простите себя... Они любили. Это всё гордыня.
– Может ты, Ира, права.
–А знаете, что я придумала? Приходите в это воскресенье к нам в гости, у дочки первый юбилей, десять лет. Там и расскажу свою идею.
На празднике "Проводы зимы" гулко торговали на ярмарке. Среди них были и Ира с Мариной Сергеевной, продавали морковный, малиновый, смородиновый чаи. Завлекали ароматом, так соскучившимся за зиму. В маленьком магазине появилась полка "Чай от бабы Мани".
Понравился рассказ, ставьте палец вверх и подписывайтесь на мой канал "Рассказ на 5 минут". Спасибо вам, моим читателям!