Картина "Призвание апостола Матфея" — одна из самых захватывающих для меня работ любимого Караваджо. Рассматривать ее можно бесконечно. Караваджо один из первых в мировой истории художников реалистов, а потому реальность в его работах наполнена, я бы сказал, первозданной естественностью, но и сложностью. На этом полотне Христос входит и говорит своему будущему апостолу, мол, встань и иди за мной, и тот идет. Простой сюжет, которому в Библии уделено ровно полторы строчки, да и картина простая и понятная, но ощущение это обманчиво.
Возьму только один аспект, наиболее волнующий меня. И одну деталь. Во-первых, в расстановке персонажей на этой картине я вижу какую-то чрезмерную... невнятицу. То есть — нагромождение, пересечение фигурами друг друга, перегруженность, что делает сюжет на картине, я бы сказал, кричаще реалистичным. А композицию как будто тяжеловесной. Ровно как в жизни в этом скоплении людей нет никакого единства в позах, взглядах и чувствах, да и движениях, которые происходят в момент картины, и которые произойдут в следующее мгновение за изображенным. Однако именно в жизни случается такая "невнятица" разных устремлений, поз, жестов, движений.
А во-вторых, что меня поражает в этой работе Караваджо, это — руки. Руки персонажей, на мой взгляд, это ключ к интуитивному постижению этой работы. Если присмотреться, если переключить внимание и заметить сразу все руки на полотне, то их как будто становится слишком много, они слишком видимы, они лезут с картины, как какие-то мифические рыбы, они все непохожи друг на друга и живут своей обособленной жизнью жестов. Для меня картина "Призвание апостола Матфея" — это живой и живописный органический хаос, бурлящие волны жизни, зафиксированные художником в тот момент, когда в твоей жизни появляется бог и говорит тебе — встань и иди со мной.
