Глава 44
Но до этого праздничного события, мы участвовали в весьма печальных. Похороны деда и бабушки, которые мне помогали организовать Леонид, семья Веселины и команда Артёма. И безусловно – Веселина. Они оказывали мне неоценимую помощь, один бы я не справился. Так что, в промозглый холодный последний день ноября, мы все были на кладбище. Ветер дул пронизывающий и нёс с собой капли дождя и первые колкие снежинки. Как же не похож был этот день на моих деда и бабушку. От них я получал безмерную любовь и тепло, оценённые мною, в полной мере, много позже. Такую помощь и поддержку, которая помогла мне действительно оправится от того страшного удара, который я получил уже почти десять лет назад. И сейчас мне хотелось оставить в своей памяти не этот дурацкий день, такой не вяжущийся с ними, а то тепло и любовь, заботу и эмоции, которыми они меня окружили и защитили. Дарили их, не требуя ничего взамен.
А ещё через неделю снова приглашение в прокуратуру.
- Здравствуйте, присаживайтесь, молодые люди.
Мы с Веселиной уселись рядом, с одной стороны стола для совещаний.
- Есть новости? – собранно спросил я.
- Да, более чем. Дело раскрыто.
- О! – выдохнули мы одновременно с Веселиной.
Она не выдержала первой:
- Пожалуйста, рассказывайте, - произнесла умоляюще.
- Знаете ли вы некого Бартулина Олега Семёновича?
- Первый раз слышу, - имя это мне ни о чем не говорило.
- Так, а такое – Первышина Олеся Игоревна?
Я замер, в голове атомный взрыв:
- Да, - медленно выговорил я. - Её я знаю. Мы учились вместе, до моей аварии, то есть ещё в обычной школе.
- Так вот эта экзальтированная особа связана с этим Бартулиным, он судим дважды, за разбойные нападения, в данный момент владеет небольшим бизнесом, связанным с мелкой торговлей. Перепродажа всего и вся. Как поведал этот Бартулин, Первышина долго упрашивала его отомстить за неё некому Стрельникову, то есть вам Григорий Витальевич. А он в свою очередь не нашёл ничего лучше, чем напасть на ваших родных. Правда утверждает, что организация была за Первышиной. Вот такой расклад. Вы можете как-то прокомментировать?
- Я могу… Постараюсь, – сейчас необходима трезвость мысли, невольно вспомнил Лёню, надо постараться собраться. - Зависть. Оскорблённые чувства, по её разумению, конечно. Она пыталась… как бы это сказать. Пыталась выдать желаемое за действительное. И последний разговор…
- А можно подробнее про этот разговор? – спросил озабоченно следователь.
Я пересказал, как можно подробнее нашу перепалку в клубе. Про встречу в метро, я как-то упоминать совсем не хотел.
- Ясно, - несколько задумчиво проговорил Игорь Викторович.
- Гриш, ты не упомянул ещё кое о чём, - медленно произнесла Веселина.
- О чём?
- Помнишь, она в разговоре обмолвилась о твоей квартире?
- Что, что? – оживился следователь.
Точно, возникло в голове. Она ведь прямым текстом тогда это спросила. Я передал максимально точно ту фразу Леськи.
- Хороша ж девица, - саркастически произнес Игорь Викторович. - Это несколько меняет дело. Понимаете ли, Первышина утверждала, что вы с ней некоторым образом были очень связаны, ещё со школы.
- Что? Каким это образом? – изумился я.
- Если говорить прямо, она говорила, что вы были любовниками.
Я не смог сдержаться и хохотнул. Потом, сказал:
- Простите, но нам было тогда по пятнадцать лет. Какие любовники?
- У всех по-разному, конечно, - ответил следователь и хмыкнул. - Но она упирала именно на это. Короче, суть её повествования сводилась к тому, что она безумно вас любила, а тут другая девушка, вот и созрел у неё внезапный план мести. Наказать она вас захотела.
- Да, только почему этот план созрел в отношении моих родных, а не меня лично, - с настойчивостью проговорил я. Какая-то несуразица, тут было что-то неправильное, тряхнув головой, продолжил. - Нет-нет, не то. Весь её рассказ это бред чистой воды, как в дешёвом романе.
- Вот тут вы правы. Главная её цель была попросту кража. Единственное, поначалу не понял, почему она была уверена, что у вас могут быть деньги. Теперь понятно. Продажа квартиры это ж не тысячи, а миллионы.
- Игорь Викторович, это же бред. Во-первых, часть ушла на покупку меньшей квартиры, в которой я и живу. Во-вторых, оставшиеся деньги лежат на счёте в банке и в-третьих и последних, не так там много и осталось, поскольку все средства коммуникации для незрячих, моя реабилитация, проходившая и здесь и за рубежом, тоже стоят немало, - жёстко проговорил я.
- Вот как? – задумался на секунду и продолжил. - Только она-то этого не знала. Она утверждала, что вы живёте с бабушкой и дедом. Говорит, не раз видела как вы оттуда выходили.
- Отлично, - горько выговорил я. - Понятное же дело, что я часто к ним заходил. А потом, подождите-ка, квартира-то родительская продана была не вчера.
- Григорий Витальевич, в данном случае это не важно. Вы разверните ситуацию в другую сторону. Она знала, что от продажи есть деньги и немалые. Что живёте вы вместе с родственниками, значит деньги у вас. По её разумению, слепому человеку, денег много не надо, так что ещё остаться должно много.
- И что же, она настолько тупа? Не поняла, что деньги могут храниться не в пачках дома, а в банке и доступ к ним по банковской карте? – повысил я голос в недоумении.
- Почему же? Это она как раз понимала, только с карты можно деньги снять. С криминальным прошлым Бартулина это можно сделать, даже не сомневайтесь. Что этот отморозок… - замялся он. - Извините, что он сделает это для неё.
- Чужими руками? – задумчиво спросила Веселина.
- Именно, - обронил Игорь Викторович.
- Но Бартулин-то о чем вообще думал? Неужели он не понимал, чем ему это может грозить? – поразился я.
- Как бы вам сказать? Я упоминал, он дважды судим. Это, так сказать, решение проблемы в его стиле, - удручённо закончил следователь.
- Это ужасно. Хуже всего сознавать, что это из-за банальной зависти и жадности, - с горечью в голосе проговорила Веселина.
- Игорь Викторович, простите, - я чувствовал, что голова просто раскалывается, от всей этой информации. - Мы можем быть свободны?
- Да, да. И, Григорий Витальевич, примите мои извинения и соболезнования. До свидания.
- Да, до свидания.