«Мне сегодня 20 лет (1921 – 1941). Вся жизнь всколыхнулась в душе, вся молодость! Вся прекрасная жизнь с Сергеем Ивановичем! Жизнь надо любить и ценить!» (из переписки Анны Федоровны Кожуховой 1988 г., хранящейся в фондах Бородинского музея).
Октябрь 1941 г. Немцы на подходе. По данным воздушной разведки, они уже появились в районе Гжатска (теперешнего Гагарина). По дорогам шли беженцы, двигались отступавшие войска…
Пусто и тревожно в Бородинском музее. Аня Кожухова то ходила по залам, то сидела в своей комнатушке и, прижимая к груди 4-месячного Ванечку, твердила, что все будет хорошо, вот только Сережа приедет – и все образуется. А Сергей Кожухов, 27-летний директор музея, уехавший на Западный фронт с передвижной выставкой по истории Отечественной войны 1812 г., все не возвращался…
(Сергей Кожухов был назначен на должность директора пришедшего тогда в запустение Бородинского музея в 1937 г. по ходатайству его сестры Евгении Ивановны, работавшей в Московском отделе народного образования. Сразу же развернул активную деятельность и многое успел сделать: открыл в музее новую экспозицию, организовал в Москве филиал музея «Кутузовская изба», а также помогал в создании музея Отечественной войны 1812 года в Малоярославце. Работал и директором, и экскурсоводом, и прорабом. Строил, красил, штукатурил, а еще занимался активной научно-исследовательской деятельностью, выступал с лекциями и публиковался в периодике. В налаженную уже работу музея грубо вмешалась война. В июле 1941 Кожухов без каких-либо министерских указаний, по собственной инициативе сдал подлинники художника Верещагина и другие ценные картины в фонды Исторического музея, чтобы уберечь от фашистов).
…Появился он дома вечером 11 октября. Непривычно ему было видеть родной музей в окружении красноармейцев, занявших здесь свои позиции, маскировавших артиллерийские орудия, тянувших провода. Кожухов ходил в Можайск, еле упросил коменданта выделить автомашину с прицепом для отправки в эвакуацию ценнейших экспонатов. Упаковывать и грузить экспонаты помогали бойцы, занимавшие позиции у музея. В качестве тары использовали ящики из-под снарядов и патронов. Первой поставили на машину коляску М. И. Кутузова, потом подлинные знамена русской и французской армий, форму, кивера, оружие, бюсты полководцев, картины, все ценности и документы.
Только представьте, насколько самоотверженным был подвиг наших героев, насколько сильна была любовь этих людей к своему делу. «Грузить только экспонаты!» - скомандовал Кожухов. «Ничего из своих вещей не взяли, - пишет супруга. – Комната, где мы жили, была на замке… Жители дер. Семеновское… кое-кто и кое-что забрали. Когда мы вернулись из эвакуации… кроме кровати ничего не было. Искать никто не стал. А документы, отзывы, лекции – все сгорело».
Но вернемся в 41-й. «12 октября, - вспоминала Анна Федоровна, - совсем близко стали раздаваться глухие удары дальнобойных орудий. Все еще не верилось, что неприятель близко и вот-вот ворвется в здание. Все коммунисты, я – комсомолка… будем тут же расстреляны. Наступала ночь, и вдруг рядом с музеем жуткий взрыв: взорвали мосты на Можайск. Теперь добраться до города можно было только через деревни Псарево и Семеновское. Утро морозное, небольшой снежок, к 15–16 часам дня погрузку закончили. Но к вечеру слегка потеплело, подтаяло, и, когда проезжали обратно через Семеновский ручей, через ручей Огник, машина забуксовала. В эти минуты налетели 12 самолетов. Бомбы падали рядом, в Псаревский лес, – из-за кустов все было видно... Артиллеристы вытащили машину буквально на руках».
«Меня с тобой, – рассказывала потом супруга Кожухова много после выросшему сыну, - Сергей оставил в деревне Чертаново, под Можайском. Мы не знали, в каком доме найдем приют. На день? Или на неделю?.. Поздно вечером уже Сергей проехал через Можайск и стал искать меня, спрашивать жителей: не видел ли кто женщину с младенцем на руках, завернутым в красное одеяльце? Была оказия: я могла сесть с тобой в машину, идущую в сторону Москвы. Но Сергей был уверен: без него не уеду. Грузовик ждал, Сергей бегал по деревне, а в деревне 160 дворов… Помогло в поисках это самое красное одеяльце, примета...»
Кожуховы с экспонатами эвакуировались в Казахстан. Добирались полтора месяца. «Если вспомнить сейчас, даже жутко. Бьют наши зенитки, летят осколки по крыше вагона. Вагон ходит ходуном. Но все же мы прицепились к составу и выехали…Обстрелы были почти до Рязани. По пути горели составы, горели дома… В вагоне холодно, топить нечем. С хлебом для себя тоже было очень тяжело…»
В Алма-Ате под экспозицию Бородинского музея выделили весь второй этаж Дома обороны. «Жители города так были рады видеть то, что мы привезли. На заводах, в школах, в гарнизоне мы читали лекции о Бородинском сражении, о героях войны, о великом полководце Кутузове. 7 сентября 1942 г. к 130-й годовщине битвы был организован вечер с участием артистов «Мосфильма» М. Жаровым, Б. Чирковым и др. Музей был очень популярен… Но как бы нас ни кормили арбузами и дынями, мы все смотрели в лес, как волки. Так скучали по Родине, по Бородинскому полю, жили одной мечтой – поскорее вернуться домой».
Какое удивительное сравнение – «как волки». Действительно, Кожуховы, как маленькая сплоченная волчья стая, и на чужбине защищали себя, свои ценности, преданно служа любимому делу – сохранению нашего культурного наследия.
Они вернулись из эвакуации в родной музей, от которого остались одни обугленные стены: за время оккупации он служил фашистам скотобойней, а при отходе был подожжен. И снова, не чувствуя усталости и с полной самоотдачей, директор с супругой подняли музей из руин. Анна Федоровна вспоминала: «Сергей Иванович был и маляром, и грузчиком, и экскурсоводом, читал лекции, доклады, работал в московских архивах». Музей вновь открылся для посещения 15 октября 1944 г. «Сколько было радости, когда мы увидели первого посетителя в Бородинском музее!» В ученый совет из 8 человек (а до войны в музее не было даже экскурсоводов) вошли блестящие специалисты, ученые, профессора Академии наук.
«Восстанавливали, трудились, потому что знали: это все делаем для народа, для любимой Родины. Работа была напряженной, требовала подчас нечеловеческих усилий. Народ нас благодарил за спасение таких ценностей и восстановление музея… Много еще поколений увидят эти ценности и расскажут о них другим».
Сергей Кожухов возглавлял Бородинский музей до 1953 г. После войны у них с Анной родилось еще трое сыновей. Поистине подвиг во имя народа совершили эти замечательные люди! А Анна Федоровна, эта хрупкая маленькая женщина, разделила с супругом все тяготы военного времени и безропотно, как жена декабриста, следовала за ним повсюду. Не перестаем благодарить и восхищаться!
****
На фото:
С.И. Кожухов, директор Бородинского музея
Открытие Бородинского музея, 1944 г.
****
Материал цикла подготовлен специалистом отдела общественных связей А. Ягудиной.