Тамара Васильевна (Людмила Гурченко) будто из стали, вот гвозди бы делать из этих людей. "Железный Феликс" просто.
Она человек-стОик. Человек Веры. И это заменяет ей все.
Она не вышла замуж из-за принципов. Потому, что любила. И этой любви ей хватит.
На всю жизнь.
Ну, и что, что любимый к ней не вернулся?
Не важно, почему.
Его могли убить на фронте. Он мог попасть в ГУЛАГ, о чем Володин упоминает в пьесе.
Или просто закрутить с другой, как говорится, "впереди новая жизнь, новых возможности, зачем возвращаться к прошлому"?
Но ОНА любила.
И этого достаточно.
Конечно, такая аскеза сказывается. Человек будто высыхает. Как сублимированное питание для космонавтов. Он жив только, пока нужен - на работе. Или племяннику Славке. За которым глаз, да глаз...
Но именно в таких чудаках..., чудачках , вроде Тамары - и хранится секрет загадочной штуки под названием Любовь.
"Саша, а что такое любовь? Я знаю - это ток... Ага, переменный только".
Часто именно "тамары" - странные, чудаковатые, нелепые на сторонний взгляд - хранители этой Любви.
В них ток всегда постоянный.
И каким бы ни был ее мужчина, если в нем осталось Божья искра, она и спустя 20 лет поедет за ним - на север. На юг. Куда угодно.
А в Ильине эта искра есть.
Он вообще человек увлекающийся.
Импульсивный.
Человек страстей. И, благодаря этому, помотался в жизни немало. Он не из тех, кто скругляет углы. Он их заостряет.
И в этом они с Тамарой два сапога пара.
Максималисты. Правдолюбцы. Цельные натуры.
Таким, как Ильин, тем более сложно признать, что жизнь как-то... не задалась.
"Ах, молодость, молодость! Окаянная штука, обещает и обманывает..."
Трудно смириться с обычностью. Своей.
И вот, когда шансов, сделать жизнь незабываемой и героческой, становится все меньше, когда Душа его безмерно устала, когда все любовные истории, будто под копирку, и прокручивается, засасывает пустота... он встречает Тамару.
И поначалу просто поражен тем, что здесь, в ее мире - НИЧЕГО не изменилось.
Будто вчера он ушел на фронт, а она одна его провожала. Будто час назад он закрыл эту дверь.
Для нее НИЧЕГО НЕ ИЗМЕНИЛОСЬ.
Тамара будто забальзабировала себя в той минуте.
И, хотя живет "полной жизнью", работая мастером на "все той же "Парижской коммуне", ее душа уснула.
И сейчас, спустя 17 лет, по инерции, она еще пытается схвататься за привычные реалии - это, дескать квартирант. А банку надо сдать в магазин. "И дайте мне, наконец, поспать! Вы мне надоели оба"!
Но нет никакой возможности сохранить этот ледяной панцирь снежной Королевы.
Потому, что Ильин своей страстностью снова все перекроит, переиначит.
Доберется до её сердца. За пять вечеров.
И как робко поначалу, не говоря главных слов, извиняются они друг перед другом. Она за свою бескомпромисность (которую, честно говоря, не каждый мужик выдержит, трудно всегда быть на пьедестале, когда перед тобой Родина-мать).
Он за неловкие попытки устроить задним числом - на время отпуска - этой женщине счастливую жизнь.
Как-то загладить вину, которую чувствует, сначала смутно, а под конец все сильней...
И прошлое, давно забытое, стертое из памяти для скоротечных и блестящих, возможно, перспектив, с которых давно слезла позолота - неумолимо проступает, заполняет пространство. И становится громадным.
Настолько,... что он возвращается.
Чтобы сказать этой женщине страшную для себя правду: да, ничего он тем побегом в новое - не добился. Ничего лучшего, путного и стоящего не сыскал.
Такой, как есть стою перед вами. Потому, что свобода и достоинство - все еще при мне. Душу свою я не продал.
И, только, когда он слышит в ее голосе материнскую интонацию: "Сааааша. Ну, что с тобой? Саааша!" -
он чувствует, что громадная, адская, ледяная тяжесть, которая безотчетно, смертельным узлом, сжимала его сердце, рассыпалась.
Что он прощен.
Как потерявший снасти в бурях корабль, каким-то чудом, он пристал к родному берегу.
И можно теперь дать покой душе.
Заснуть безмятежно.
И безопасно.
Как в детстве.
...Начиная "Пять вечеров", Володин смоделировал ситуацию, в которую сам не попал: а что, если бы он не женился на женщине, с которой прожил всю жизнь?
Если бы он, как Ильин, после фронта, пошел бы гонять по свету, в поисках лучшей жизни?
Но он женился на своей "маленькой, черненькой", хотя, поначалу и мечтал о другой. Прекрасной.
Он бегал на встречу с ней без увольнительной. Хотя за спиной капитан хватался за кобуру и требовал возвращения в казарму.
Она приезжала к нему в госпиталь после ранения.
И это с ней после войны они 10 лет мыкались по углам, пока не получили комнату в полуподвале , одну на троих, с сыном.
И пусть, как Ильин, он влюблялся после не раз. Не знавший с детства матери, да и отца - сирота-приживал при нелюбящих родственниках - в каждой женщине Володин искал что-то важное, недополученное. Что-то главное.
Как бы то ни было, они прошли жизнь вместе.
Как осколок, полученный им в легкое, который так и не удалось извлечь, проросли друг в друга.
Так, что уходя, он заклинил их добрую знакомую, которая помогала двум одиноким 80-летним старичкам, не бросать жену, быть с ней до последней минуты.
Что она и сделала.
Так ведь и прожила супруга, после ухода своего Саши - всего 2 года.
А стал ли он без нее Володиным?
Как знать...
