Категория «Развитие и деградация личности и систем» Портала «Актуальные Управленческие Знания»
НЕКОНКУРЕНТНОСПОСОБНОСТЬ ОДЁЖНЫХ ТКАНЕЙ В СССР ПО С.ЖУРАВЛЕВУ И Ю. ГРОНОВУ
«…в 1970—1980-е годы именно Карден оказался в СССР «на слуху», что общественное мнение ассоциировало «настоящую французскую моду» именно с его именем, пределом мечтаний советских женщин было «платье от Кардена». Однако только в 1986 г. Минлегпром решился, наконец, подписать парижским кутюрье контракт на фабричное производство в СССР одежды по его лекалам. Но вскоре после начала реализации проекта Советский Сою распался. «Я ведь мог тогда одеть всю вашу огромную страну! И мужчин, и женщин, и детей. У меня было 30 заводов, ко торые выпускали одежду под моим именем. Эти заводы находились и Минске, и в разных городах Сибири. Например, в Челябинске был завод. Я до сих пор с нежностью вспоминаю его. И советские люди очень хорошо работали. Единственное, на что я мог пожаловаться, так это на ткани. Это были ужасные советские ткани, но завозить настоящие французские было бы очень дорого», — вспоминал о том времени Пьер Карден в одном из своих интервью в 2007 г.»
«Специалисты хорошо знали, что вплоть до распада СССР советские ГОСТы в принципе предусматривали изготовление значительно более плотных по структуре («толстых») тканей, чем на Западе. В данном отношении практические соображения о важности теплозащитных свойств одежды перекликались со стойким представлением о необходимости обеспечения большого срока носкости вещей. Руководство директивных органов даже в 1970— 1980-е годы продолжало утверждать, что носкость и добротность (возможность длительного срока использования, а при необходимости и перелицовки) носильной вещи является ее приоритетной потребительской характеристикой.
К тому же вплоть до распада СССР при советском плановом хозяйстве не только в армии, но и «на гражданке» продолжали действовать нормы обеспечения и сроки службы той или иной вещи (пальто, костюм, платье, туфли и проч.) своему владельцу. Нормы эти определялись исходя из аксиомы о якобы сугубо рациональном отношении граждан к одежде. То есть, что они будут носить одно пальто годами, вплоть до физического износа (возможность морального износа вещи, в том числе и потому, что она вышла из моды, не учитывалась). Эти абстрактные «рациональные» соображения закладывались затем объемы и пропорции планируемого фабричного производства, тем самым программируя отрыв от жизни директивного планирования.
Многих успокаивало то, что советские ткани и одежда имели ряд преимуществ перед западными аналогами. В частности, в СССР одежда производилась в основном из натуральных (более экологичных и гигиеничных) и к тому же новых тканевых волокон, тогда как на Западе стремительно набирал обороты процесс химизации мате риалов и вторичной переработки сырья (из него получается одежда не самого высокого качества). Проблема заключалась лишь в том, что со временем предпочтения советского потребителя все существеннее расходились с позицией руководства, которое упорно не желало заме ать происходящих перемен в потребительском поведении людей.
В принципе одежда из более плотной ткани, а тем более из новых во локон, служит значительно дольше. Однако было ли это нужно поколению 1970—1980-х годов?
Хотели ли молодые люди, чтобы, как во времена их дедов, одежду изнашивали до дыр, и она как большая ценность передавалась по наследству? А что же мода? Что делать, если в 1960— 1980-е годы становилось все более заметным желание советских людей одеваться модно и стильно? Что делать, если с 1960-х годов сменяемость модных циклов во всем мире резко ускорилась, в результате чего вещи все быстрее выходили из моды, теряя свою привлекательность?
Почему в 1960-е годы вместе с легитимацией моды в СССР и признанием на словах ее важной социокультурной функции в со временном обществе не пришло четкое понимание очевидной закономерности — возросшее влияние моды ведет к решительной смене потребительских приоритетов населения? Почему после официаль ного признания моды произошло лишь несущественное обновление «внешнего фасада» хозяйственной системы (например, увеличение числа творческих моделирующих организаций, не имеющих реальных рычагов влияния на производство), но не ее фундаментальных основ?
В таком случае может ли легитимация моды в СССР быть названа неполной, половинчатой? Быть может, секрет такой половинчатости кроется помимо прочего и в том, что тогда руководство СССР вынуждено было бы признать присутствие в стране тенденций происходив шей на Западе потребительской революции, которая как таковая не только никогда не признавалась, но и воспринималась как совершен но чуждая советскому обществу «зараза».
Изучение деятельности разных учреждений, так или иначе связанных с моделированием, производством одежды и пропагандой моды, подводит и к выводу об отсутствии у них единой позиции: одни структуры ратовали за моду, как важнейший инструмент обновления, а другие продолжали следовать установкам и нормативам, никак не вписывавшимся в позитивное отношение к моде и ее роли в обществе. В основе подобных действий лежали не только искренняя убежденность чиновников в своей правоте в отношении заботы о советских людях (чтобы они одевались в теплую и гигиеничную одежду) или игнорирование потребительских настроений людей, но и узковедомственные интересы. Все эти противоречия и ведомственные «игры» вокруг одежды и моды только усугубляли ситуацию на накалявшемся потребительском рынке.
Имелось и еще одно, очень важное для нашей темы следствие того, что СССР традиционно производил одежду из более «плотной» ткани, чем на Западе.
Дело в том, что одежда советского производства была примерно в 1,5 раза тяжелее импортных изделий. Пошитая из более «легкой» и тонкой по фактуре ткани, импортная одежда уже в силу это го обстоятельства (безотносительно к фасону или модели) лучше смотрелась. Для читателей-мужчин поясняем, что субъективно ощущения обычной советской женщины, ранее носившей лишь изделия советского швейпрома, надеть хорошо сшитое, легкое, эластичное, как «собственная кожа», импортное платье сравнимы с тем, как если бы пересесть из «Жигулей» в иномарку.
Постепенно груз неудовлетворенности советским легпромом нарастал, а предпочтение потребителем импортных вещей перерастало в политическую оценку самой советской системы.
Разница между советской и импортной тканью (и соответствен но — одеждой) была давно хорошо известна специалистам — модельерам, конструкторам одежды, манекенщицам и т.д. Все без исключения проинтервьюированные нами бывшие работники этого «цеха» в один голос утверждали, что при моделировании одежды, а также при демонстрации новых моделей с «легкими» импортными тканями работать было значительно проще.
В этом отношении советские модельеры, которых заставляли моделировать преимущественно из отечественных тканей и при этом выдерживать конкуренцию с западными модными домами, находились в худшем положении по сравнению с зарубежными коллегами. Для того, чтобы «заставить» ткань советского производства «заиграть» так, как нужно, кроме таланта, требовалось еще большое трудолюбие и находчивость.» […]
С.Журавлев, Ю.Гронов, Мода по плану, стр. 430-454
Еще по теме:
РАЗВИТИЕ И ДЕГРАДАЦИЯ САМОПОШИВА В СССР
ЗАГРАНКОМАНДИРОВКА КАК ПРИВИЛЕГИЯ В СССР
«БРЕЖНЕВСКОЕ ВРЕМЯ» - ПРИЧИНА ПИКА РАСЦВЕТА ПО С.КОТКИНУ
РАЗЛОЖЕНИЕ ЭЛИТЫ КАК ПРИЧИНА РАСПАДА СОВЕТСКОЙ СИСТЕМЫ ПО С.КОТКИНУ
Портал « АКТУАЛЬНЫЕ УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ ЗНАНИЯ » - повышение вашей управленческой компетенции. Потому что разбираться в предметах – это знать, как ими управлять и чего от них ждать.