Захожу в КФС после работы (когда я уже перестану сюда ходить? ничего, кроме вредной еды здесь нет, а ходишь, как алкаш за кружкой пива). Так вот, захожу туда, а там у них, как всегда, бардак.
Сажусь за стол, рядом стоит ведро с недоеденными ножками. Кто-то вёдрами недоедает. Я его отодвинула в сторону, сижу и ем из коробочки свою картошку и маленькие куриные котлетки. Подходит старик-узбек, на ведёрко кивает: «Не надо»? – «Не моё», - отвечаю. Он достал пакетик, собрал туда ножки аккуратно, закрутил и спрятал в сумочку. А я убрала пустую тару на свой поднос и выбросила в контейнер. Вот и навели порядок!
Хорошо, что есть такие места, куда бедному человеку можно просто зайти, погреться и помыть руки, бесплатно сходить в туалет.
Но вот подходит женщина – в полушубке буром валяном, от нее пахнет мочой. И не старая с виду, но вся как будто измятая. Протягивает мне разобранный телефон. Я смотрю: руки у нее грязные. На запястьях, там где тонкие полоски у основания ладони, – серая слежавшаяся кожа. Неужели нельзя помыть? Ведь здесь бесплатно горячая вода, дезинфекторы, бумажные полотенца. Ничего она у меня не просила, а только говорит: «Что-то с моим телефоном случилось, вы не могли бы посмотреть? Карточка не работает, вызов не идет».
Я не могу оторвать глаз от ее пальцев, ногтей. Как я буду прикасаться к ее вещам? Оглядела я ее и говорю: «Ничего не понимаю в телефонах, извините».
