Летом 1944 года Красная армия провела самую успешную операцию за всю Великую Отечественную войну, вошедшую в историю под названием «Багратион». Немецкая армия не терпела такого урона ни в Сталинградской, ни в Курской битве. За 2 месяца Белоруссия была полностью освобождена, а человеческие потери фашистов составили по меньшей мере 400 тысяч. Из них десятки тысяч были взяты в плен.
История умалчивает, кто именно предложил провести пленных немцев по улицам Москвы. Говорят, что кто-то из советской верхушки решил обыграть немецкий пропагандистский тезис о том, что немецкая армия победоносно шагает по улицам европейских столиц, и следующей на ее пути станет Москва.
К тому же как раз летом 1944-го открылся второй фронт и армия США начала понемногу отбивать Францию. Отсюда между союзниками возникла легкая идеологическая конкуренция: СССР было необходимо показать, что Красная армия громит немцев эффективнее, чем любой из членов антигитлеровской коалиции.
Парад пленных немцев назначили на 17-е июля. Операция получила кодовое имя «Большой вальс». Для участия были отобраны исключительно здоровые немцы, способные вынести долгий марш. Причем в день шествия им был выдан усиленный паек из каши и хлеба с салом.
Предварительно 57 640 человек были размещены на московском ипподроме и стадионе «Динамо». Утром 17 июля их разделили на две группы: 42 000 и 15 640 человек. Они начали шествие параллельно по Ленинградскому шоссе и разминулись на площади Маяковского: большая группа пошла по Садовому кольцу по часовой стрелке, а маленькая – против.
Обеспечить безопасность мероприятия должны были силы дивизии НКВД имени Дзержинского, а также конные казаки, которые сопровождали колонну с обнаженными шашками и винтовками наперевес. Конвой должен был не только следить за нацистами, но и предотвращать акты праведной агрессии со стороны гражданского населения.
Однако для такого масштабного и провокационного мероприятия, шествие прошло на удивление спокойно. Иногда в адрес пленных звучали гневные выкрики, но в основном очевидцы вспоминают, что марш проходил в полной тишине. Например, актер и режиссер Лев Дуров вспоминает, что в воздухе были слышны лишь топот деревянных подошв и специфический перезвон тысяч пустых консервных банок, которых у каждого немца было по несколько штук.
Отсутствие эксцессов с немецкой стороны можно объяснить сильной деморализацией. Вот как участник марша подполковник Эккерт излагает причину сдачи своего полка в разговоре с военным корреспондентом Львом Славиным:
«Сила русского артиллерийского и минометного огня была так велика, что принять бой я не мог. Есть и еще одна причина нашей капитуляции. Каждый из нас в последних 5-7 боях потерпел поражение. А между тем перед каждым из этих боев Гитлер предсказывал нам победу. Мы разочарованы...»
В той же статье под названием «57640 пленных немцев» можно прочесть еще немного колоритных деталей. Например, описывая внешний вид шествия Славин пишет:
«Многие фрицы несут подмышкой всякое барахлишко, например, подушку или детское одеяло. Многие не имеют головных уборов и обвязали головы фуляром или крестьянским платком, чье происхождение тоже вызывает в толпе живые толки».
«Какой-то обер-лейтенант явно позирует и даже вставил в глаз монокль, что составляет комический контраст с его смрадной внешностью. Впрочем, на полпути он скисает, выпадает из своей глупой роли и шагает, раскрыв рот и глазея по сторонам на красавицу-Москву».