Фильм «Гостья из будущего» - сколько бы раз не пытался посмотреть, ничего не щёлкает. Разве что сцена погони по летнему лесу.
По таким же тропинкам и полянам в начале восьмидесятых днём бродили пионеры в поисках подорожника и прочих лекарственных растений (операция «Зелёная аптека», лагерный врач сдавал сырьё по каким-то ему одному известным каналам, взамен получал вкусный и высококалорийный спирт), а ночью обнимались и пели песни пьяные и влюбленные вожатые. Маловато будет для фильма, провозглашённого культовым.
Не мой это культ. Для меня после «Приключений Электроника» советское детское кино ушло, не попрощавшись. Уже сама игра с этой датой - 1984-й, год, когда Коля Герасимов нёс в авоське пустые бутылки из-под кефира - пролог к будущим постмодернистским упражнениям и выкрутасам. Фига власти с маслом киностудии имени Горького.
Не люблю и не принимаю любые антиутопии, единственное исключение – «Бразилия» Терри Гиллиама, но там фирменный юмор.
Проекция сегодняшних социальных фобий на будущее, как правило, уныло бесплодна.
Сложился канон, не менее жёсткий, чем рамки соцреализма: надо бояться государственных институтов, в первую очередь армии и спецслужб, религиозного фундаментализма (за вычетом ислама) и новейших информационных технологий. Картина завтрашнего дня не сильно разнится у таких авторов, как Оруэлл, Этвуд или Войнович.
Понимаю тех, кому в момент премьеры «Гостьи из будущего» было лет десять-двенадцать. Дети развитого социализма раньше, чем похоронить дедушку, увидели похороны на Красной площади. От смерти хотелось заслониться предсказанием: в будущем люди будут жить долго, почти вечно. В 2084 году на башнях Кремля красные звёзды, а чужие (не мигранты, а гуманоиды из ближних галактик) мечтают попасть в музей Пушкина, видимо, потому и русский выучили. Представить в лучшем виде завтрашний день и при этом постебаться над сегодняшним - для детского кино трудно совместимые задачи.
Самая большая неудача - прибор для чтения мыслей миелофон, такой типично хичкоковский МакГаффин. То есть история вокруг него закручивается, но сама природа предмета неясна, а ценность его - сомнительна. Придуман исключительно для того, чтобы двигать действие, и эта запрограммированность раздражает.
Понимаю, что «Гостья» - это такой культурный пароль поколения, но ответить на него нечем.