Мне кажется, что десятилетие между двадцатью и тридцатью годами – самый яркий период человеческой жизни. Ты уже не ребенок, но еще полон задора и надежд, многое определяется именно в этот период, кем и где будешь работать, с кем жить и строить семью…
У меня это десятилетие легло точно на девяностые. Много чего произошло в моей жизни тогда. В начале девяностых я заканчивал институт и начинал работать, в середине – служил в армии, в конце – женился и стал отцом. Я жил в обычной рязанской глубинке, в селе, и все, что выпало на долю среднестатистического россиянина тогда, хлебнул в полной мере. Так же, как и многим в те годы, пришлось отложить свой диплом и искать любую работу. Было такое, что зарплату мне выдавали гвоздями. Один раз – колбасой. Выдали нам с отцом 13 кг колбасы, а на какой срок – неизвестно. И ничего больше в доме не было. Сейчас смешно вспоминать, а тогда грустно было. А было и такое, что деньги, заработанные в августе, выдали в июне следующего года.
Бензопила спасла меня. Ходил по дворам и пилил дрова. Так сшибал маленькие, но деньги. Как-то спросил отца, дескать, ты детство после войны провел, всякого насмотрелся, научи, может, я как-то неправильно живу. А он мне тогда сказал: «Так плохо я никогда не жил».
Поэтому никогда я не назову девяностые святыми. Не знаю, кто их так назвал, но по-разному мы с этими людьми жили. Но и проклинать я их тоже не могу. И тем, кто помладше меня, я часто возражаю, когда они говорят о тех временах с ужасом.
Советского Союза не стало. Можно долго рассуждать о причинах, но сейчас – другая тема. Он рухнул. Хаос не мог не наступить на какое-то время. Ведь разорвались экономические связи, разбежались республики… Когда рушится дом, всегда куча мусора и облако пыли, это неизбежно. Удивляться нужно не тому, что появился хаос, а тому, что он не растянулся на несколько десятилетий.
Товары припали из магазинов. Это, кстати, к вопросу о великом советском производстве. Республики перестали покупать продукцию друг у друга, а за рубежом она оказалась никому не нужна. Производства встали без сбыта. Но уже через пару лет рынки и ларьки оказались наполнены товаром. Наполнили его не государственные потуги, а простые люди, которые взяли большие клетчатые сумки, стали челноками и физически навозили из ближайшего зарубежья одежды, обуви и всякой мелочевки. Качество тех товаров было то еще, но они хотя бы были. Постепенно ассортимент рос.
Стали появляться предприниматели. Я сейчас не об тех, кто потом стал олигархами. Они ведь как сделали. Раздали ваучеры населению, как бы долю государственного имущества. А народ был невежественен в вопросах экономики (это к вопросу о лучшем в мире советском образовании) и отдавал эти ваучеры за тысячу рублей, за пятьсот, за бутылку водки. А эти ребята ваучеры собирали и так, совершено законно, забрали себе самые вкусные куски – месторождения, горно-обогатительные комбинаты и пр.
Я про других предпринимателях. Которые рисковали и начинали свое дело. У меня в округе все нынешние предприниматели начали свой бизнес в девяностые. Тогда это было перспективно, люди строили планы, развивались. И это касалось не только торговли, открывались мини производства. Я работал у таких, я это знаю не понаслышке. Были и те, кто пролетел. Но чаще всего по своей же вине. Считали плохо, на авось надеялись, схитрить пытались, а нарывались на более хитрых.
А как же бандиты, спросите вы. В этом плане мои места глухоманью не назовешь. Про мой город сняли целый полнометражный фильм-расследование и раз пять крутили его по центральному телевидению. У нас ведь завод цветных металлов. Там и золотишко и другие сладости. Рубилово у братков было серьезное. И всех, как они говорили, «комерцев» они крышевали, брали под опеку. Я спрашивал у своего работодателя, и он мне объяснил. Ты платишь процент «крыше», она решает твои проблемы, если другие «хозяева» полезут к тебе. Тот же принцип, что и у налоговой политики. Только брали они разумный процент, понимая, что при чрезмерных выплатах ты бросишь бизнес и они вообще ничего не получат.
Это было незаконно, но это было понятно. И тогда, когда к тебе приходили отжимать бизнес, а ты защищался, было ясно, они –бандиты, а ты защищаешь свое. Потом, в двухтысячные этим стали заниматься власти и силовики. И когда отжимали бизнес, а ты защищался, получалось, что бандит – ты.
А властями в двухтысячных стали те самые бандиты, сменившие косухи на костюмы. Если в википедии набрать фамилию единоросса, ставшего нашим мэром в 2004 году, а затем и побывавшего мэром Рязани, то в первой же строке найдешь информацию о том, что он бывший участник ОПГ по кличке «Федя Утюг».
А вот в девяностые мэры, у которых было все прикормлено, могли просто проиграть на выборах и уйти. Собчак, например. А у президентских выборов был второй тур. Технологии там использовались грязные, спору нет, но работали эти технологии с учетом общественНого мнения. Оно тогда имело значение. Скандал с генеральным прокурором был рассчитаН именно на это. Его (или не его) сняли в бане с путанами, крутили это по всем каналам и из-за общественного резонанса он был отстранен.
Президент был со странностями. Честно говоря, мне он не нравился никогда, ни своим поведением, ни внешностью. Мне было неприятно его выражение лица, как будто у него под носом кучка дерьма. Но – с лица воду не пить, я сам не красавец, поступки и дела поважнее будут. Часто его поведение вызывало приступы испанского стыда. Делает он, а стыдно тебе. О его любви к горячительным напиткам не говорил разве что ленивый. Но вот что странно. В каком-нибудь КВН, на первой кнопке телевидения в открытую могли смеяться над этим не таясь. А программа «Куклы» очень едко показывала в прайм-тайм высших политиков. Такое было невозможно представить в советское время, да и после девяностых, власть все меньше и меньше (никак) позволяет насмешки над собой.
Так же как и знаменитые стачки шахтеров, колотящих касками возле дома правительства. В советское время с такими поступали, как в Новочеркасске. А при нынешней власти пакуют в автозаки и за маленький плакатик. Так что, рабочую забастовку такого масштаба можно было провести только в 90-ые.
Бардака хватало выше крыши. Но тогда каждый год что-то менялось, что-то действительно происходило. Перед глазами были примеры того, что кто-то, твой знакомый, рискнул и стал развиваться. Была большая вероятность того, что жизнь действительно меняется. Да, придется набраться терпения, да это небыстрый процесс, но он идет и это видно.
Но… мы испугались. Мы-то думали, что свобода означает - делай что угодно. А свобода, это в первую очередь ответственность. Ты делаешь выбор, а потом несешь за него ответ. Никто другой, а именно ты. А мы-то привыкли с СССР, что за нас все решают другие. И были не готовы отвечать. Это оказалось больно и страшно. Мы привыкли к «твердой руке», нам хотелось, чтобы кто-то решал за нас наши огрехи. Мы выбирали депутатов в Думу по приколу. Жириновского – потому, что смешной. Партию любителей пива – за название. А потом возмущались, почему не принимаются нормальные законы. Мы, со своей тягой к халяве, стояли в очередях, чтобы отдать деньги в МММ, а потом требовали, чтобы нам их вернули, так как мы – обманутые вкладчики. Мы были не готовы нести ответственность за свои поступки и когда кто-то пообещал все за нас разрулить, сами подставили шею под новый ошейник.
Девяностые годы были очень тяжелыми. Но ни до них, ни после я не чувствовал себя свободным и у меня не было такой надежды на будущее. Я и тогда свободным не был, но в остальные годы – еще меньше. Говорят, что СССР мы променяли на жвачку. А первые глотки независимой жизни мы обменяли на монотонное болото. Оказывается, тому, чтобы самому решать свою судьбу, нужно тоже учиться.
Все, что вы прочли – мое личное мнение, основанное на моих личных впечатлениях и собственной жизни. Возможно, у кого-то все было совсем по-другому. Жизнь – такая штука.