На заре застава жила обычной жизнью: участок границы охранялся нарядами, зорко несли службу часовые у заставы, свободные от вахты пограничники мирно отдыхали. Не спали лишь двое — начальник заставы лейтенант Лопатин и политрук Гласов: только что в воздухе границу пересекли самолеты с черной свастикой.
Вдруг розовую дымку зари прорезали яркие вспышки разрывов. Одновременно с левого фланга застрочил пулемет, затрещали ружейные выстрелы. То было утро 22 июня 1941 года.
— Застава, в ружье!
Несмотря на четкость действий бойцов и офицеров, первые минуты боя прошли как бы в тумане. Трудно сказать, что думал каждый пограничник в те минуты, но единое чувство — биться до конца! — владело всеми. И это чувство вело их через все ужасы неравного боя.
Кругом пылали подожженные снарядами постройки заставы. Первые лучи восходящего солнца осветили местность: всюду немцы. Но никто не пал духом. Вслед за политруком Гласовым пограничники, как клятву, повторили вслух слова: «Будем драться до конца... Живыми в руки врагу не сдадимся!»
Пулеметчики Конкин и Песков вели прицельный, длинными очередями, непрерывный огонь по наседавшим немцам. Стрелки не берегли патронов. Бой достиг наибольшего напряжения. Застава сражалась за Родину!
Фашисты поняли, что заставу с хода не взять, но не могли понять, как горстка русских храбрецов сопротивляется их «непобедимой» немецкой армии.
Первая вылазка немецко-фашистских захватчиков отбита с большим уроном для них, но и у пограничников заставы потери. Смертельно ранен боец Дариченко, на вышке убит красноармеец Потягайлов, скрывают свои ранения Егоров и Сергеев. А все-таки настроение защитников границы крепкое, бодрое. Воины-чекисты приводят себя в порядок и полны решимости биться до последнего.
Недолго длилась передышка. Опять — приступ. Не могли мириться презренные захватчики, с тем, чтобы у, них в тылу осталась советская пограничная застава. К заставе подходили все новые и новые группы солдат. Они с хода бросались в бой, несли потери от придельного огня пограничников, устремлялись в атаки — и неизменно откатывались назад. Герои гранатами отбивали атаки.
Вызвав артиллерию, немцы начали методически расстреливать все, что видели на месте заставы. Затем снова бросались в атаку. Но по-прежнему пограничники стояли насмерть. Ни одному гитлеровцу не удалось прорваться на вскопанную снарядами территорию заставы, где, зарывшись в землю, сидели бесстрашные воины-пограничники.
Так прошло девять дней и девять ночей. Много полегло вражеских солдат и офицеров вокруг героической заставы, но силы обороняющихся таяли.
Высланные в разведку замполитрука Галченков и боец Герасимов погибли. Убит красноармеец Косарев. На руках товарищей умер тяжело раненный боец Дожилин. Пал смертью храбрых всеми любимый политрук Гласов. На десятый день непрерывного боя начальник заставы лейтенант Лопатин принимает решение пробраться к своим, на восток...
Забрав вооружение, неся раненых, двинулись по ходам сообщения в рожь. Вместе с пограничниками были оставшиеся в живых жены и дети офицеров. Предвечерние сумерки скрыли от врага это движение. Группа вышла из кольца.
Но не выдержал патриот. Оглянулся лейтенант Лопатин на руины родной заставы — и сердце зашлось в груди. Нет, не оставит!..
— Заставу я не покину... Прощайте, товарищи... Поцелуй меня, жена, прощайте, дети... Мы будем драться до конца!
С ним вернулась вся группа таких же стойких героев-пограничников. И еще два дня держалась застава. Кровь и смерть несли герои врагу, гордость и славу — в своих сердцах.
На двенадцатый день немцы пошли штурмом. Где была застава, не осталось ни одного живого пограничника. Во имя Родины, во имя чести, во имя великой и святой любви к Отчизне они погибли. Но память о героической тринадцатой заставе будет вечно жить в наших сердцах.
Ф. БОБРОВ, В. ФИРСТЕНКО (1946)