Согласно легенде, наша деревня возникла еще при Екатерине Второй. Доказательств этого я, правда, не видела, но зато видела упоминание о ней в материалах переписи 1862 года – так что поселение вполне историческое.
Клинский уезд Московской губернии был юридически оформлен во время административной реформы Екатерины в 1781 году. В 1929 году был упразднён, а на его территории образовались Клинский и Солнечногорский районы. Центром нашего, Клинского, района является, как нетрудно догадаться, город Клин, чаще всего упоминающийся в связи с именем П.И. Чайковского, прожившего там почти девять лет.
В период Великой Отечественной войны территория района и наша деревня в числе прочих, оказались под временной оккупацией, продлившейся, к счастью недолго: примерно в середине ноября 1941 года на пути к Москве немцы заняли Клин с прилегающими территориями, но в ходе наступательной операции Красной Армии уже к середине декабря немецкие войска были выбиты.
От нашей деревни осталось пара домов и несколько деревьев. По одним данным, все сожгли немцы при отступлении, по другим – она была уничтожена прицельным огнем нашей артиллерии, которая с противоположного высокого берега вышибала немцев, заодно досталось и поселению. Немногие уцелевшие жители укрылись в соседней деревне.
Вновь селиться там стали спустя лет двадцать после войны, а потом потихоньку в живописное это место на берегу реки стали подтягиваться горожане.
В 1979 году река Локнаш, которую мы между собой дразним Лохнессом, была перекрыта плотиной, в результате чего образовался очень неплохой водоем. Меня позабавило, что в сети я нашла упоминание о нашей речке как о водохранилище, но честно говоря, водохранилищем ее назвать сложно, даже по меркам скудного на водные ресурсы Подмосковья.
Плотину делали для того, чтобы обустроить здесь рыбхоз, но, видать что-то пошло не так, к нашему счастью, и водная гладь теперь радует каждого-любого, а особенно тех из нас, у кого воду видно из окон дома. Красиво.
И летом, опять же, славно, в жару купаться ходить.
А зимой жерлиц на щуку как поставишь штук тридцать, так и бегаешь по три раза на день смотреть, не попала ли в сети какая-нибудь волшебная, чтоб желания исполнять.
На сегодняшний день в деревне зарегистрировано 8 человек, да и те – дачные москвичи и две-три семьи клинцев. То есть деревня исключительно дачного толка без всяких древних разваленных строений в стиле «хижины хилые», разрушенных коровников и антагонистически настроенных к москвичам местных жителей из разоренных бывших колхозов. И какие-то, в основном, очень ровные и приятельские отношения между людьми, хотя есть, конечно, разница в доходах, но это не принято подчеркивать, считается, что мы все объединены одним статусом – житель нашей деревни.
Многие держат кур и перепелок, у некоторых – так просто фермы с индейками, утками, кроликами и козами. Один веселый сосед даже попытался завести баранов, но, оставив их на пару дней без присмотра, по приезде обнаружил, что они объели не только всю траву с цветами на участке, но и кору с яблонь и прочих плодово-ягодных посадок. С баранами он завязал, но зато завел пчел.
С некоторых пор стало модно обсаживать участки соснами и елками – по периметру и уж обязательно вдоль улицы, так что через несколько лет у нас будет роскошная сосново-еловая роща. Под соснами в немалых количествах растут маслята, а в осиннике попадаются подосиновики – грибы можно собирать даже не выходя из деревни.
Вокруг деревни, как и положено, луга и поля, теперь уже давно не возделываемые. Они заросли березками, и теперь все ходят туда за подберезовиками – в урожайные годы они там растут тоннами. В лес же ходят только если хочется беленьких, лисичек или ближе к осени – опят.
С севера к деревне подходит южным клином Завидовский заповедник, так что лоси периодически пугаются моего мужа, зашедшего за грибами, лисы таскают кур из плохо укрепленных курятников, ласки носятся по улице, а тетерева шумно вспархивают из березняка, услышав шаги грибника.
Весело живем!
