Правитель защищает государство, но сможет ли он защитить любимую женщину?
1. Победа
- Я рада, что ты стал правителем. Теперь многое в твоих руках. Ты сможешь изменить страну и даже мир так, как пожелаешь.
Голова Амиркхана лежала у Ли Лун на коленях. Девушка гладила его по жестким черным, как смоль, волосам. Мужчина улыбнулся.
- И с чего бы начала ты?
- А ты как думаешь?
Он пожал плечами.
- Ну, например, упразднила бы гаремы.
Амиркхан рассмеялся.
- Ты считаешь - это главным из зол?
- Ты знаешь, почему я так говорю. Эта система убивает в людях все доброе. Жены и наложницы плетут интриги, словно паучихи, запечатанные в кувшине. Травят друг друга и детей. Будущие наследники вынуждены выживать в мире, где нет настоящей любви, друзей, а только власть и коварство. Выживают даже не самые сильные, а хитрые. Как в таких условиях можно воспитать правителя, что истинно заботится о благе и добродетели? Все начинается с детства и с воспитания.
- Так вот как ты рассуждаешь. - Хмыкнул мужчина и сел. - Разве можно говорить подобное правителю, что выжил и добился успеха в таких условиях?
Амиркхан был 9 сыном из 10, да еще и полукровкой. Сыном чужестранки - дочери вождя покорённого степного племени. Шансы на императорский трон в начале пути были ничтожны. Мать его умерла от неизвестной “болезни”, когда он был младенцем. После мальчика отправили в провинцию Ту Рам, где он и вырос вдали от столицы. Как ни странно, это его и спасло. Пока старшие братья резали друг другу глотки и подсыпали яд во дворце, Амиркхан учился боевым искусствам, постигал мудрость отцов-основателей и видел истинную сторону жизни: с улицы, а не из-за золотых занавесок окна паланкина.
Ли Лун была дочерью его наставника по науке и подругой детства. Когда жизненная дорога привела Амиркхана к трону, он приехал в дом своего учителя, чтобы похвастаться победой.
- И ты бы хотел своему сыну такой же судьбы?
- Я бы хотел, чтобы мой сын родился от самой умной и хитрой женщины. Иначе наследнику не выжить. - У мужчины испортилось настроение. - Он встал, подошел к окну, сложил за спиной руки, глядя в черноту ночи.
Девушка вздохнула.
- А как же любовь? Разве ей нет места рядом с правителем?
- Лунь, - голос мужчины стал очень серьезным, ты знаешь, кто такие жены и наложницы? Это поддержка влиятельных кланов. Когда император женится, он заручается поддержкой семьи своей супруги. Для клана - это честь и шанс влить свою кровь в династию правителей. Для императора - минус одна головная боль, что ему вонзят нож в спину. Разве здесь может быть речь о любви?
Девушка поднялась, оправила складки своего белого одеяния. Ли - династия провинциальных ученых, которая никогда не вмешивалась в дела столицы. Потому Амиркхану и выбрали такого наставника.
- К сожалению, мой клан не может быть настолько полезным для вас, мой господин. - Девушка низко поклонилась спине правителя, как того и требовал этикет, и направилась к выходу из покоев. Однако дорогу ей преградили два война, что сторожили дверь.
- Серьезно? В моем собственном доме? - Ли Лунь посмотрела на Амиркхана. Тот все еще рассматривал звезды над садом.
- Ты станешь моей наложницей, Лунь. Тебе незачем пока выходить из покоев. Побудь на своей половине.
2. Предательство
- Отец, - Лунь еле-еле дождалась его прихода. - Скажи мне, это правда? Ты отдаешь меня в гарем?
Ее колотило от злости. Она не спала ночь. Амиркхан берет ее в наложницы! Не в жены, а в любовницы. В служанки, что подчиняются императрице и никогда не смогут перечить ей даже словом. Такого унижения от друга детства девушка не ожидала. Разве не честнее было бы просто оставить ее в покое??
Ли Кон - седовласый мужчина в треугольной шапочке и шелковом фиолетовом халате с серебряной вышивкой странно посмотрел на дочь.
- Я отдаю тебя нашему правителю, теперь ты - честь нашего рода. Подари Амиркхану наследника и восславь наш клан в истории.
Девушка посмотрела на отца, как на чужого. Он с детства учил ее любви, верности и ругал порядки во дворце и гареме. У самого Ли Кона была только одна жена. После ее смерти пять лет назад, он не стал вступать в брак снова, хотя наставник восходящего императора быстро набирал влиятельность. Богатые вдовы и даже дочери смотрели на клан Ли с интересном. Только Кон чтил первую любовь.
- Ты отдаешь меня в золотую темницу с ядовитыми змеями?
- Ты не должна так говорить.
Как изменилось мнение ученого, как только впереди замаячил шанс на власть! Старик Ли понимает, что его дочери нельзя рассчитывать на высокий статус: родословная слишком проста. Лун придется подниматься с самых низов в иерархии. Даже при поддержке Амиркхана ей необходимо поступиться своими принципами и, как паучихе, плести интриги и устранять соперниц. Девушка с детства любила девятого принца, но как талантливого юношу и воина, который желал простой и свободной жизни. Любить правителя, что жаждет удержать власть, - совсем другое. Кроме того, делить Амиркхана с другой... Ли Лун даже не могла на миг такого представить.
- Ты меня предал, отец. - Вздохнула она. - Ты не воспитывал меня как разменную монету, а сам продал. Я не хочу ничего больше знать о ВАШЕМ роде.
3. Исчезновение
Три эпохи уже ни один мужчина не смел осквернить святилище Нуа своим присутствием. Однако для нового императора не было ничего святого. Не зря он сын дикарки, что чтила языческих богов и богинь. Вооруженная охрана окружила церемониальный зал, куда согнали всех жриц. Другие солдаты обыскивали помещения. Верховная мать Тай Мун в бешенстве смотрела на дерзкого императора. Ее сан позволял не отдавать почестей даже таким влиятельным персонам.
- Я еще раз тебя спрашиваю, старая ведьма. - Тот и сам был в бешенстве. Глаза его горели черным зловещим огнем. Вынутый из ножен клинок отражал пламя светильников, от чего казалось, что он живой и в нетерпении дрожит, выискивая жертву. - Где она?
- Ее здесь нет. Жрицы Нуа не лгут, правитель. - Тай Мун из последних сил старалась укротить свой голос, чтобы не вызвать еще большей беды.
- Это последнее место, где ее видели.
- Да, она приходила на исповедь перед церемонией, повелитель. Это древняя традиция.
- И что она говорила? Только не смей мне сейчас рассказывать про честь и тайну. Иначе я сделаю тебя мученицей, а твоих жриц - служанками.
По черным глазам было видно - не врет. Уж в людях Мун разбиралась. Сама она не боялась ни смерти, ни мучений. Но жриц в служанки - это позор для Нуа. Правители могут уничтожать и отправлять в ссылку не только древние кланы, но и религии.
- Она считала, что вы и отец предали ее. - Глядя на реакцию мужчины, Верховная мать испытала даже некоторое удовольствие от своей запретной честности. - Она не хотела быть частью гарема.
- Ты ее спрятала?
- Нет, господин, здесь негде спрятаться. Это малая обитель.
- Она сказала, куда собирается бежать? Нуу?
- Она сказала, что от императора можно спрятаться только в одном месте, мой повелитель, но не знает, найдет ли туда дорогу.
- И? что за место?
- Смерть, мой господин.
4. Затерянный храм
Он даже был рад, что на время застрял в этом уединенном горном храме на самой границе его растущей империи. Местные монахи проповедовали мир и оставались вне политики. Их не трогали: во-первых, взять с аскетов было особо нечего. Во-вторых, храм находился далеко в горах, рядом с секретной долиной и дремучим лесом. Войско козьими тропами вести сюда самоубийство. Амиркхана принесли в Поднебесную обитель его воины, которым помог местный проводник. Победа в битве с наваррами досталась правителю едва ли ни ценой собственной жизни. Если бы ни здешние целители, то пал бы он героем. А страну унаследовал семилетний сын, что привело бы к катастрофе. Регенты передерутся за власть.
Амиркхан только недавно начал ходить, но восстанавливаться было надо. Нельзя надолго оставлять империю. С наваррами еще не все решено, да и с южных границ соседи напирают, нацелены на выход к морю.
Мужчина отослал слугу и спустился в нижний сад, что находился со стороны секретной долины. Тысяча ступеней по выдолбленной в скале узкой лестнице, ну, кому еще в голову такое придет после тяжелого ранения?? Несколько раз голова кружилась, и Амиркхан чуть не сорвался вниз. Зато здесь не было ни солдат, ни монахов. Наверное, и садом территорию сложно назвать - просто облагороженная часть дикого леса. Не было ни заборов, ни укреплений. Монахи не защищались от дикого мира. А путь людям преграждали скалы. Узкая лестница с крутыми ступеньками - вообще не вариант для штурма. А ведь придется еще подниматься наверх... Амиркхан внезапно понял, какую глупость совершил. Про подъем он не подумал. Он добрел до ручья и наклонился, чтобы умыться и попить воды.
- Ты посмотри, какой ты милый. Разве хищники должны так себя вести?
Женский голос, что звучал где-то среди деревьев, вызвал давно забытые чувства, словно из детства.
- Ну, хватит... Хватит.. Тяжелый же.
Амиркхан, крадущимся шагом, двинулся на звук. Хотя прятаться глупо. Здесь чужих нет. Вероятно, кто-то из местных послушниц. Больше некому. Но с кем она так? Правитель вышел на поляну и действительно увидел оранжево-серые одеяния местной служительницы. Правда, она была в брюках и длинной тунике, а не в балахоне. Черная тяжелая коса достигала ягодиц, а монахини коротко стриглись. Незнакомка чесала загривок белому тигру, который довольно урчал. Голубые глаза животного холодно уставились на гостя. Хищники давно учуял его, но не боялся. В этом храме чтили тигров как священных животных, а те никогда не обижали гостей святилища.
Женщина вдруг вздрогнула и обернулась. Ее серые глаза смотрели на Амиркхана с удивлением и ужасом одновременно. Было этом взгляде что-то от затравленного зверя, который вдруг понял, что в ловушке. Тигр почувствовал перемену настроения, встал на четыре лапы и зарычал, глядя на мужчину. Укротительница, успокаивающе погладила зверя по голове. А потом поклонилась Амиркхану, как того требовали правила.
- Ты.... - Император даже не знал, что сказать.
- Мой повелитель, - женщина не поднимала головы. Ее голос сначала дрогнул, но она быстро овладел им, - прошу вас, обитель принимает всех странников. И никто никогда не спрашивает о прошлом. А ваши гонцы до нас не достигают, вы сами это знаете. Накажите меня, но пощадите монахов. Они исцел...
- Лунь.... - Амиркхан приблизился к ней, но потом заметил за ее спиной в кустах горящие глаза. Там, в лесу было еще несколько тигров, которые не дадут в обиду хозяйку. Не факт, что у нее получится их сдерживать. - Посмотри на меня.
Она выпрямилась, набрала в легкие воздуха и подняла взгляд. Он не видел ее десять лет. И девять из них считал мертвой. Солдаты обыскали всю империю, но сбежавшей невесты, словно след простыл. В итоге, пришлось признать слова Верховной матери правдой.
- Ты говорила, что боишься паучих в гареме, а сама живешь среди тигров?
- С тиграми проще, мой повелитель, они честны. - Она говорила спокойно, без подобострастия. Однако руки ее едва заметно дрожали. Амиркхан удивился. Эта женщина не боится самых жестоких хищников, но дрожит перед его гневом. Она даже не стала просить за себя, только за обитель, что дала ей приют. Кажется, все-таки придется присматривать за этими монахами.
- Я благодарен обители, за нее можешь быть спокойна. Но ты поедешь со мной.
На глазах девушки выступили слезы. Она прикусила губу.
- Что ты наделала, Лунь? Ты понимаешь, что ты натворила? - Амиркхан поддался порыву. Он вообще редко выражал свои чувства, кроме гнева. Но сейчас хотел выложить женщине все, что накипело, однако осекся. На поляну вышли еще тигры. Два белых, желтый и красный - самый свирепый, которого почитали божеством всюду. Они явно были на стороне укротительницы. А она сделает все, что угодно, чтобы никто не обидел ее подопечных. Даже расстанется с ними навсегда.
5. Возвращение
Ли Лун ожидала худшего. Храм Поднебесья был для нее знаком милости богов. Девушка добралась до него через два сезона странствий, благодаря удаче и верному проводнику, который погиб в самом конце пути под лавиной. До последней минуты, пока монахи не впустили ее в обитель, она боялась. Боялась, что солдаты Амиркхана ее настигнут. Тогда беглянку могут казнить, отдать в служанки, заключить в темницу до конца дней - и никто не заступится. От семьи она отказалась. И вообще, таких проступков не прощают даже любящие отцы. Еще Ли Лун боялась разбойников, от которых несколько раз приходилось отбиваться, степняков, голодных крестьян, диких зверей и злой погоды. Но все это осталось за стенами обители Поднебесья. А потом у девушки обнаружился дар заклинательницы тигров. Когда императора привезли при смерти в храм, Лун ушла в нижний сад. Она не думала, что раненый мужчина рискнет спуститься с лестницы. Просчиталась.
Амиркхан всю дорогу не говорил ей, какую участь приготовил. Да и вообще почти не обращал на нее внимания. Женщина плохо спала. Весь ужас, что она испытала, решившись на побег, и во время странствий, вернулся. Однако все оказалось проще. Ли Лун привезли в столицу, как диковинку - укротительницу из древнего храма. Теперь ее звали Лунха. Просто, без родового имени. Ее сделали одной из высших служанок и отдали в ведение тигров и других животных, которых держали при дворце.
Фактически женщина стала главой Павильона Увеселений. Она организовывала для правителя и придворных зрелищные представления по праздникам и сама выступала с подопечными. Поскольку хищники представляли потенциальную опасность для людей, павильон усиленно охраняли. Хотя Лун подозревала, что все не так просто. Если императрица или еще кто-то узнает историю сбежавшей наложницы, долго укротительнице не протянуть. Тот факт, что Амиркхан не просто пощадил женщину, а дал ей новую жизнь, ставил ее под удар перед завистницами. Однако уже два года тайну удавалось хранить. Правитель оставался у укротительницы на ночь иногда, но ей было запрещено иметь от него детей. Не тот статус.
Последние четыре сезона император вообще отсутствовал, и к Лун вроде бы потеряли интерес. Амиркхан выиграл войну с неспокойными южанами и обложил их данью. По этому случаю Павильон Увеселений готовил большой праздник. Кульминацией было выступление Лунхи с девятью тиграми. Троих привезли всего сезон назад: охотники отловили, так как как те разоряли деревни. Укротительница не очень хотела их брать, ее звери слушались, но вот людей не любили. Как отреагируют на толпу и хлопки фейверков - не ясно. Однако императрица настояла. Наследнику исполнялось 9 лет, потому число тигров было символичным.
Лунха велела возвести вокруг сцены высокий забор, а людей рассадили на многоярусном возвышении вокруг. И безопасно, и всем будет видно. Такого раньше не делали. Тигров держали в клетках за забором, под основным сооружением. Каждого выпускали по очереди через отдельную дверь.
Представление началось идеально. Танцовщицы закончили первый танец. Служащие поменяли декорации. На арену вышла Лунха с тремя самыми спокойными тиграми. Танец продолжился, хищники прыгали над головами девушек. Снова смена декораций. Выпустили еще троих животных. Их оседлали ученицы Лун. Каждая показывала, что в силах женщины укротить даже самого страшного зверя. Третья часть. На сцене никого, кроме Лун и хищников. Поджигают кольца. Звери будут прыгать сквозь огонь. Поочереди на сцену выпускают оставшихся тигров, самых опасных. Лун сразу поняла: что-то не так. И в этот миг один из “новичков” - Рам - прыгает на укротительницу. Та сумела отскочить, но не удержала равновесие. Острые зубы вцепились в плечо, ребра затрещали под лапами. Крики. Рычание. Резкая боль - Рама, словно вихрем, сносит какая-то сила. За хозяйку вступился Хан - один из “старичков”. Тигры начинают рвать друг друга. Запах человеческой и собственной крови их опьяняет. Крики людей только раззадоривают. Лун сейчас просто затопчут, а встать сил нет. Никто не рискнет сунуться на сцену.
Всеобщий вздох. Будто толпа стала единым целым. А потом тишина. Женщину кто-то поднимает на ноги. Она оборачивается и слышит чей-то крик, но не может разобрать слов. Амиркхан. Император спрыгнул на арену.
Это сразу поменяло ситуацию. Если укротительницу никто не будет спасать, то императора.... Тучи стрел летят в тигров, падают все, без разбору. Сердце вырывают из груди огненными клещами. За что? Они ведь за нее заступились? Нельзя же так, всех... Лун смотрит на Императора умоляющими глазами, но никак не может разглядеть его лица. Она вообще ничего не видит. Ее поглотила тьма.
6. Бегство
Тигров опоили неизвестным ядом, отчего те впали в бешенство. Если бы ни Рам и Амиркхан, укротительницу разорвали бы, а тигров все равно умертвили. И никто бы не стал разбираться в случившемся. Но сейчас Лунху лечили лучшие целители дворца и они узнали об отравлении. Противоядия не было. После долгих мучительных дней и ночей, когда женщина билась в агонии, лихорадка отступила. Лун в первый раз открыла глаза и почувствовала, что кровь ее больше не горит. Она оглядела ненавистную комнату, попыталась встать. С третьей попытки получилось. Женщина не стала будить служанку, что заснула около ее ложа. Медленно, придерживаясь за что можно, вышла в сад. Сделала несколько шагов и опустилась на скамью. Больше сил нет, зато видно звездное небо. И воздух легче. Левая рука не двигалась. Чудом удалось избежать ампутации, но нервы восстановить шансов не было. Однако Лун было все равно. Она смотрела на звезды. Как хорошо, когда кровь больше не кипит.
- Ты здесь... - В голосе Амиркхана звучало облегчение. Как правитель здесь оказался?
- Мой повелитель... - После побега женщина оставила дерзкий тон юности и всегда обращалась к мужчине в соответствии с правилами.
- Сиди. - Он опередил ее и сам присел на скамью рядом. Укрыл Лун своим плащом, осторожно приобняв. Она положила голову ему на плечо.
- Тигры... их всех убили?
- Да.
- Но ведь их одурманили.
- Я знаю. Но выхода не было.
- Неизвестно кто?
- Слуга выпил яд.
Женщина какое-то время помолчала. Говорить тяжело. Голос казался чужим. Повреждены связки.
- Ты защищаешь целую империю, но не смог одну меня. Потому я и сбежала. Я так любила тебя, что хотела оградить от... этого.
- Ты винишь меня?
- И да, и нет. Все-таки ты прыгнул на арену с тиграми. Но бояться нужно не зверей, я говорила.
- Лунь, - Амиркхан внезапно решился. Он не был откровенен ни с кем уже много лет. Сейчас самое время, - разве любящая женщина не должна следовать за своим возлюбленным, поддерживать его на пути и разделять трудности и победы?
- Должна.
- Тогда почему ты сбежала? Разве это не предательство?
- Но ты никогда не говорил о любви. - Лун посмотрела на него с удивлением. От легкого движения головы, ей стало плохо. - Ты хотел сделать меня служанкой.
Амиркхан сжал подлокотник скамьи свободной рукой так, что пальцы побелели.
- Я не мог сделать тебя женой, ни первой, ни второй. Но я мог сделать тебя наложницей и матерью моего первенца! Я так желал, чтобы моей империей правил мой сын от любимой женщины. Почему ты тогда ушла? Что же ты натворила, Лунь?
- Но ты не говорил о любви. - Женщина поняла, что плачет. Они ни разу ей не сказал. А она думала, что он просто оказывает почести ее отцу, делает одолжение. Лун взяла его руку в свои ладони, едва сжала. - Я снова убегаю от тебя, мой господин. И на этот раз намного дальше. В смерть.
Правитель коснулся своими губами ее лба и сжал ее пальцы.
- Амиркхан, дай мне обещанье.
- Какое?
- Обещай.
- Хорошо.
- Не ищи меня там как можно дольше. - Она попыталась посмотреть на него умоляющими глазами как тогда, на арене. Но снова ничего не увидела. Ли Лун поглотила тьма. Ее побег состоялся.