В 1893 году Константин Алексеевич Коровин вернулся в Россию, после долгого пребывания в Париже. Конечно, к этому времени импрессионизм давно уже не был новостью. Более того, он «сходил». Да, ещё жили большинство мэтров, но в самой Франции уже дули другие ветры.
У нас к французским новшествам относились немного настороженно. Но Константин Коровин, видимо, был довольно близок по духу французским революционерам, или, как минимум, заинтересовался частью их приёмов. Так и появились перед нашей публикой одни из самых знаменитых саней в истории русского искусства.
Кто-то может сказать, что колорит картины не слишком-то импрессионистский. Возможно. Но налицо явная попытка запечатлеть вот именно этот момент, именно это состояние. Да и техника довольно похожа.
А что касается колорита, то обратите внимание. Мы имеем дело с виртуознейшей симфонией в сером. Около 70% площади холста — это великолепные вариации серого цвета.
Что ещё сказать? Заметили принципиальную «безыдейность» картины? Весь предшествующий период, примерно лет 30, русское искусство исходило из того, что картина должна нести в общество некую мысль, идею. Пришло время. Маятник качнулся в обратную сторону. И это тоже зарубежное влияние. Просто сероватый зимний день, просто лошадь с санями, просто калитка. Абсолютная простота.
А в чём же знаменитость этих саней? Если углубиться в историю, то в русской живописи можно найти много знаменитых саней. Хотя бы сани «Боярыни Морозовой», да мало ли ещё какие. Но, видимо, коровинские сани крепко засели в художественном сознании. Просто, ещё двое великих, закадычных друга Константина Алексеевича «повторили» эти сани на своих холстах. Или почти эти. Говоря современным языком, художник Коровин создал «мем».
И хотя в истории с коровинскими санями на две зимы приходится только один март, есть надежда, что он всё-таки наступит.
#валентин_серов_на_этом_канале
