Автор книги «Со всех лап» рассказала, как решила опубликовать сборник историй о своей овчарке, как познакомилась с Николаем Дроздовым, собрала средства на издание и немного — о дальнейших планах.
Ксения, расскажите немного о себе, почему вы решили написать книгу?
Думаю, как раз моего решения здесь и нет. Судьба преподнесла мне редкий подарок — встречу с совершенно потрясающей во всех отношениях собакой. Собакой, которая перевернула мою жизнь с ног на голову, сместила с привычной оси и направила в новое русло. А я? Я просто собиралась быть счастливой вместе с Радой и сделать так, чтобы она каждый день чувствовала мою к ней благодарность.
Но тут сверху послышалось громогласное: «А в смысле?! Не стыдно зажимать такие истории? И вообще: не запостил — не было!».
Это Вселенная непрозрачно намекнула, что за всё нужно платить. Получила уникальную собаку — будь добра, поделись с миром своими эмоциями, расскажи о своём опыте. Дай и другим поржать, в конце-то концов.
Почти как в детстве: клёво провела лето — а в школе первого сентября тебя уже ждут с двойным листочком — для сакраментального сочинения.
Честно — я очень «земной» человек, стараюсь жить просто и не надумывать себе всякого-якого. Но вот голос «ПИШИ!» в моей голове чётко и весьма убедительно звучал вплоть до финальной точки книги. И ведь написала, и ведь издалась. Спасибо тебе, Вселенная, за волшебный пендель.
Какое у вас образование? Оно помогает в создании произведений?
По образованию я ветеринарный врач. Пусть поднимут руку те, кого я сейчас удивила. (смеется)
Причём не так давно, только устроившись на работу после затянувшегося декрета, я нашла дома скрученный в рулон ватман. На нём — мой рисунок гуашью 20-летней давности: на фоне жёлтой-прежёлтой стены стоит девушка-ветеринар в белом-пребелом халате. Я медленно достала из кармана телефон, открыла крайнее фото и немеющей рукой приложила к замученной временем бумаге.
С отбеленным к первому рабочему дню халатом я точно не ударила лицом в грязь перед собой 9-летней. Единственная разница с рисунком — вместо кошечки у меня на фото собака. Но какое это имеет значение, если цвет стены, чёрт возьми, совпал один в один?
Ветеринарное образование не только кормит семью и помогает держать руку на пульсе касаемо личных животных. Оно дало определенную широту и образ мышления, способность анализа и выявления причин самых различных явлений, в том числе не связанных с медициной. Для автора книги эти навыки тоже важны. А уж если я делаю в книге ремарки ветеринарно-медицинского характера, то могу делать это с чистой совестью и быть в них полностью уверенной.
Кстати, был период в средней школе, когда я думала стать журналистом. Появление собаки вновь повернуло меня лицом к ветеринарии. Но ведь именно благодаря Раде я сначала стала писать статьи в журналах о животных, а потом написала целую книгу.
Как родилась идея книги «Со всех лап»?
Здесь я должна сказать с подвыванием что-нибудь вроде «прогуливаясь с собакой по тенистой аллее на закате, когда багряные лучи солнца касались ветвей, я вдруг почувствовала необычайный…» Но не скажу.
Потому что просто в один ничем не примечательный момент поняла, что больше не могу держать в себе то великое множество историй, которые происходили с участием Рады. Была достигнута критическая масса.
Я такой человек, моё мышление как станок на заводе кроит истории из всего, что я вижу, чувствую и в чём участвую. Моя жизнь сшита из таких разного цвета и размера лоскутков. Я обо всём на свете, о каждом дне и событии могу рассказать историю как, например, мой преподаватель по гитаре, известный рок-музыкант, может написать песню. У него вся жизнь — плей-лист, а у меня — сборник рассказов.
Можете одним предложением сказать, о чем эта книга?
«Со всех лап» — книга о том, как одна собака может изменить всю твою судьбу.
Кому на ваш взгляд будет особенно интересно ее прочитать?
Сразу сработал условный рефлекс «Определи портрет целевой аудитории». На самом деле, хотя бы сейчас — к чёрту все эти ЦА и прочие аббревиатуры.
Мою книгу читали и дедушки, и бабушки, и дети, и серьёзные взрослые дяди, и нежные барышни — и все ржали как один и тот же конь (смеется).
А так — исторически сложилось, что тема животных больше популярна у особ женского пола. Но моя книга — и о людях тоже, поэтому, наверное, их нужно хоть немного любить, чтобы книга «зашла». А, быть может, она наоборот внушит веру в людей, в то, что человечество ещё не потеряно.
Долго работали над книгой?
Страшно сказать! Ровно 10 лет. Точнее, 8 лет я мямлила над ней, а затем два года, как почувствовала, что время пришло — наяривала денно и нощно. Взять даже полную вычитку, от корки до корки — я делала её десятки раз — после каждого этапа (редактура, вёрстка, готовый макет). Прямо по буковке. Мне было принципиально, чтобы всё получилось идеально, чтобы ничего не ускользнуло от меня. Хотя по жизни я не такой уж и идеалист.
Что для вас было самым сложным в работе над книгой?
Самое сложное — уложив ребёнка спать, доползти до кухни, включить компьютер, глядя на имя пользователя вспомнить, как тебя вообще зовут и поменять своё выражение лица с «из тайги вышла» на «молодой увлечённый автор».
Это сложно, когда глазки пучком, ведь ты только что дочитала вслух пять рассказов «Приключения Кротика», а также «Финиста — ясного сокола». А потом «Финиста» — ещё раз. Да, любовь к книгам — это у нас семейное.
А что оказалось самым приятным?
Самое приятное — это когда ты открываешь наконец файл с книгой, цепляешься взглядом за какой-то абзац и просто начинаешь ржать в голос. Усталость, три часа ночи, — всё становится неважно.
Важно то, что ты увековечила эти эмоции и совсем скоро сможешь поделиться ими с читателями. Волшебство какое-то.
Как складывалась работа над книгой? Сразу представляли сюжет или сначала просто вели дневниковые записи, из которых и собралась история?
Я никогда не вела дневниковых записей (хотя сотни раз обещала себе это делать); всё, что вы видите в книге, было вынуто из «чертогов сознания». К слову, этим навыком я овладела почти в совершенстве. Восстановить поминутно события 10-летней давности? Да, пожалуйста!
Яркие эмоции сильно отпечатываются на подкорке. Нужно лишь немного сконцентрироваться и не думать в этот момент о Финисте — ясном соколе.
Публиковали ли вы где-то отдельные истории до выхода книги?
В конце нулевых я была «звездой» одного из собачьих форумов со своими рассказами о поездках на спортивные Чемпионаты Европы с собакой. Это было то далёкое и прекрасное время, когда путешествия с собаками «ещё не были мейнстримом».
Хорошо запомнила пост одной участницы форума в октябре 2008 года: «Верю, когда-нибудь у нас на полках появятся книги Ксении — такие же захватывающие, добрые и поучительные, как этот рассказ о путешествии с любимой собакой».
Кстати, если можно считать это дневниковыми записями, то два рассказа в книге всё же «родились» из походного дневника.
Всё остальное я ревностно берегла вплоть до выхода книги. Не могу сказать точно, что это: боязнь, что материалы стырят и выложат под своим именем (был такой опыт с моим текстом по ветеринарии) или желание «закрыть лицо младенца цветочком», как делают многие мамы в Интернете до, например, крещения ребёнка.
Правда, три рассказа я зачитала в прошлом году со сцены на фестивале домашних животных, но почему-то для меня это было легче психологически.
Тем не менее, отсутствие рассказов для ознакомления не помешало закрыть краудфандинг-сбор на издание книги на сумму почти триста тысяч рублей со 111 акционерами.
Возможно, люди считывали мою энергетику в тот момент, когда я говорила о книге и понимали, что будет что-то бомбическое. Думаю, я их не подвела.
В книге указано, что она основана на реальных событиях. Как участники этих событий отнеслись к публикации?
Этих участников никто и не спрашивал (здесь должен быть коварный смех за кадром) (смеется).
На самом деле, героям книги повезло со мной. Я и имена многим изменила, и вообще писала обо всех по-доброму — и это не расходится с моим действительным отношением.
Конечно, есть и лёгкий сарказм — но куда же без него?
Кто-то, кстати, наоборот расстроился, что не попал в книгу даже эпизодическим персонажем.
Легко ли было придумать название книги?
Как-то раз я пришла в издательство и, думаю, озвучу-ка «рабочее» название книги.
«Звучит так, словно я где-то когда-то это уже слышал», — поджали губы мне в ответ.
Как-то я ехала на велосипеде с ветерком, обдувавшим мою бедную голову, замученную ежедневными безуспешными размышлениями о названии книги и ни о чём не думала…
Стоило вот так обнулиться — подсознание преподнесло мне самое подходящее название на блюдечке с голубой каемочкой. Я за десятую долю секунды поняла, что это — то самое, и за последующие два года не подвергала название книги ни малейшему сомнению. Думаю, оно всегда лежало в глубинах сознания и ждало своего часа.
Начиная работу над произведением, были у вас сомнения или вы сразу решили, что эта книга будет издана?
Нет, ровно 10 лет назад, печатая первое слово в файле с гордым названием «Книга», я твёрдо знала, что однажды сделаю «клик» мышкой по кнопочке «Отправить». И это будет отправка итогового макета Издательству. Просто знала и всё. Мне гораздо сложнее было бы книгу не издать.
У книг часто есть первый читатель, который оказывает серьезное влияние на автора и судьбу книги, критикует произведение, обращает внимание на недостатки и дает «добро». Был у вас такой человек?
Прежде всего, главный критик — я сама. Думаю, я строгая, но достаточно справедливая к себе. В издательстве говорили, что порой даже слишком строгая.
Первым «бета-ридером» стала моя подруга Соня. Экономист по образованию, она человек большого кругозора и острого глаза. Она умудрялась подмечать неочевидные вещи, незаметные порой даже профессиональному редактору.
Например, Соня спасла меня от того, чтобы «выйти из поезда на руках» и остаться «без юбки» — суровая игра слов! Ну и, конечно, то, что Соня прочитала всю книгу за один день без остановки — дорогого стоит. Соня не только очень занятой, но и очень начитанный человек, который не переварил бы, тем более в один заход, какую-нибудь «муру».
А от других читателей, которые не связаны с выпуском книги, у вас уже есть какая-то обратная связь?
Самый приятный комплимент для меня — когда человек читает мои рассказы и хохочет. К счастью, ещё до выхода книги я видела множество таких моментов. Отрицательных отзывов пока не было, а если и будут — это нормально. Нельзя всем нравиться, да и никогда не знаешь, что может «триггернуть» конкретного человека.
Одного не устроит, как я кормлю собаку, а другой решит, что я слишком много себе позволяю, к примеру. Утверждение же будет верно только через призму восприятия этого человека. А сидеть на пороховой бочке, пытаясь угодить каждому, либо вообще ничего не писать — дорога в никуда.
На обложке книги красуется отзыв Николая Дроздова, который, судя по всему, высоко оценил ваш труд. Как он узнал о вашей работе?
Наверное, самым приятным комплиментом для меня была реакция на книгу именно от Николая Николаевича Дроздова.
Он не только сам подошёл познакомиться, услышав мои рассказы, зачитываемые со сцены фестиваля, где мы оба выступали, но и обратился к организаторам с просьбой отдать мне часть своего эфирного времени, чтобы я прочитала ещё что-нибудь. Это дорогого стоит.
Ничего себе!
Я в тот момент забыла дышать. Мы как-то сразу оказались на одной волне, «выцепили» друг друга в океане огромного фестиваля.Спустя год Николай Николаевич позвонил мне и предложил написать вступление к книге. Это случилось как раз в период самоизоляции из-за коронавируса, и мы стали периодически созваниваться вечерами, просто поговорить о жизни, рассказать друг другу анекдоты.
Эти разговоры помогли мне пережить карантин с оптимистичным настроем, ведь у меня перед глазами был пример неунывающего, позитивного Николая Николаевича, который шутил, что у него наконец-то, впервые за годы, появилось время на спокойное чтение книг.
Давайте поговорим немного о том, кто на вас повлиял. Какие книги вы читаете?
Ну конечно же про животных! У меня, по-моему, есть вообще все книги, в которых упоминается про зверьков. Особенно я люблю Даррелла и Хэрриота. В каждом из них я вижу себя — в Хэрриоте свою светлую сторону, а в Даррелле — такую более язвительную что ли. Уверена, мы нашли бы общий язык.
Горжусь, что я хотя бы их современница. С Даррелом мы, кстати, получается, знакомы через «high five», ведь Николай Николаевич Дроздов «отбил мне пять» при встрече (смеется).
В детстве в библиотеке меня звали «девочка с Пизанской башней». Я успевала прочитать эту книжную «башню» за неделю и шла за следующей. Теперь я в силу времени «тётенька с полным планшетом книг», но остаюсь всё таким же фанатом бумажных. В родительском доме у меня своя библиотека в потолок.
Главное же в произведении для меня — чтобы автор испытывал яркие эмоции как внутри тех событий, которые он описывает, так и от самого описания. Поэтому я так люблю автобиографичные рассказы, основанные на реальных событиях.
Поскольку это первая ваша книга, расскажите о творческих планах. Планируете ли вы продолжать писать книги?
Однозначно, да. В заметках на компьютере уже ждёт готовый план второй части. Я вижу, что она получится даже ещё более динамической, при этом по традиции не лишённой теплых ламповых моментов и своей философии.
Я дала себе время обнулиться, отдохнуть, но уже начинаю чувствовать тревожно-сладкое предвкушение — как борзая, которую вот-вот выпустят из загона за механическим зайцем.
В аннотации написано, что жизнь собаки превратилась в настоящее кино. По вашей истории снимали фильм?
Нет, это Рада как-то стала актрисой — об этом тоже есть рассказы в книге. Но я не против, если однажды по нашей истории снимут фильм или небольшой сериал.
Это была бы такая сугубо российская, тёплая ламповая история «про Рекса». Крутые приключения могут быть не только у полицейских собак, но и у таких изнеженных, диванно-домашних, как Рада.
Главное — любить свою собаку и позволять ей быть Личностью, а не только удобным приложением