И опять снег. Возле медицинского корпуса выше щиколоток. А с неба сыплет так, будто прорвало там что-то. У нас трое уборщиков территории. Но виден лишь один Гоша, который, наплевав на снег, чистит урну. Да, им и их руководителю Михалычу теперь расслабиться можно: проверка-то из трудовой инспекции уехала. Кого теперь бояться? Ручного и послушного профсоюза? Работников? Ой, да не смешите!
Сегодня двадцать три бригады днем. Нда… Не густо… Значит покатаемся, независимо от профиля!
Правда, не сразу вызвали, минут через сорок после начала смены. И, как ни странно, вызов профильный. Адрес такой-то, М. 42 л., психоз, не учетный.
На вызове увидел и услышал нечто интересное и, на первый взгляд, странное для психиатра. Нет, поначалу-то ничего необычного мы не увидели. Двухкомнатная квартирка в «хрущевке». На диване, обхватив голову руками, сидит худой, зачуханный мужичонка. В квартире холодно: в кухне насквозь разбито окно, от которого, надувшись, как парус, взлетает тюль. Жена с дочкой похожие друг на друга, толстые хабалистые бабы (уж простите, не могу я таких называть женщинами), орут наперебой, матеря и костеря мужичка на чем свет стоит, извлекая из недр своих мозгов все новые и новые грязно-нецензурные плевки в адрес отца и мужа.
- Забирайте этого скота вонючего насовсем! В интернат! – Орет жена.
- Заколите его там насмерть чем-нибудь! – Вопит дочь.
- Если сейчас обе не заткнете свои пасти, мы сейчас просто уедем! А потом жалуйтесь на нас, хоть самому президенту! – Рявкнул я на них. – Быстро сюда паспорт больного! И кто-нибудь одна расскажите, что случилось!
Роль рассказчицы взяла на себя жена.
- Сегодня утром, ни с того, ни с сего, этот козлина разбил сковородкой окно на кухне!
- Пьяный был?
- Нет, трезвый.
- А до этого сколько времени пил?
- Да он почти каждый день пьет. Он, когда выпьет, смирным становится, а перепьет – сразу спать ложится. А трезвый дурак-дураком: разговаривает с кем-то, дергается, вскрикивает. Крыша у него вообще конкретно едет.
С больным я решил побеседовать в машине.
- Как тебя звать-то?
- Денис.
- Что с тобой случилось-то сегодня? Зачем окно разбил?
- Да…, Денис безнадежно махнул рукой. Тут всего не перескажешь…
- А все и не надо пересказывать. Давай только о самом важном.
- Надоели они мне, хуже грыжи…
- Ну так разведись, придумай вариант-то!
- Да я не о жене с дочерью говорю! – вспылил Денис.
- Меня другие преследуют. Вы их не видите и не слышите, но вот они сейчас здесь, с нами. Они смеются над нами. Вот меня иголками колют, за то, что я с вами разговариваю.
- Так кто они такие-то?
- А хрен их знает! Может инопланетяне какие-то… Но они все мои мысли читают. Только я подумать решил, а они уже эту мысль озвучивают. Могут рвоту у меня вызывать. Иногда приказывают что-то… Например, дочь или жену оскорбить. Или работать на огороде летом. Помню, жара страшная, а я чуть сознание не теряю, но работаю до позднего вечера.
- А убить кого-нибудь приказывали?
- Самого себя убить приказывали, но я не подчинился.
- А они тебе как-то мстят, если вы им не подчиняешься?
- Мои мысли окружающим передают, иголками колют, электричеством бьют, оскорбляют по-всякому.
- А пьёшь-то зачем?
- Да просто как выпью мне легче становится. Чем больше, тем легче. Они вроде бы куда-то отдаляются. И веселее как-то…
- И сколько в день получается?
- Ну, примерно пол-литра самогона. Иногда больше…
- Похмелье есть?
- Есть немного…
- Ну сам-то ты как думаешь, откуда это все?
- Ну, не знаю… Может жена чего-то сделала. Я хотел к «бабке» съездить, да не знаю куда…
- А сначала что было? Пьянство или «Они»?
- Нет, сначала пил сильно, в наркологичке лежал не один раз, «белку» один раз ловил. Вот после «белки» все и началось.
Что-то, что-то знакомое… Но не делирий это, не алкогольный психоз… Не «белка», черт ее дери! И не алкогольный галлюциноз! Что-то не столько наркологическое, сколько психиатрическое… Водитель тут еще зудит: куда да куда? На Кудыкину гору…
Ох ты, бляха-муха! Да это же шизофрения Гретера! А значит едем в психбольницу, а не в наркологию. Вот только примут ли его там? Заболевание-то не из частых… Но, кто не рискует, тот не пьет… Ну, просто не пьет.
В приемнике, как назло, дежурила молодая и несколько ветреная психиатр Зверева. Взглянув на сопроводительный лист с диагнозом «Шизофрения Гретера», как на мерзкую жабу, она вопросительно уставилась на меня. Вот так и пришлось читать ей лекцию, демонстрируя больного.
Но, Людмила Владимировна не удовлетворилась. Пришлось звать на консилиум начмеда Александру Львовну, обманчиво добродушную старушку, за образом которой скрывался жесткий, профессиональный сыщик.
И победа осталась за мной. Больной, весьма измученный нашими расспросами, остался в больнице.
Как ни странно, разрешили вернуться на Центр. Прекрасно. Но, как только заехали и не успели даже войти в помещение, как черт из табакерки, оказался передо мной парнишка в белом халате.
- Я студент медколледжа, у меня долг по практике. Можно, я на вашей бригаде отработаю?
- Категорически нет. Вы знаете, что моя бригада психиатрическая. И я не собираюсь отвечать за всяких хитрых разгильдяев.
- А почему я хитрый разгильдяй?
- Потому что вы уже все просчитали: на бригаде уже есть два фельдшера, а значит делать вам ничего не нужно. Только удовольствие получать: присматривать интересные случаи, чтобы потом трепаться о них везде, где только можно. Да и вообще, работа в медицине вам и на хер не упала!
- А если главный врач разрешит?
- Даже если он мне прикажет, то я не подчинюсь и вас не возьму.
Парень молча развернулся и удалился в административный корпус. Наглец…
Засидеться нам не дали. Быстро хлебнули чайку, покурили и вперед – на новый вызов. Правда, ну совсем не профильный. М. 54 г., болит живот. Но, мы ж не звери какие, понимаем, что при таком количестве бригад, требовать абсолютной профильности как-то не совсем порядочно с нашей стороны.
Больной – здоровенный мужичина с огромным пузом. Но интерес не в этом. Интерес заключался в том, что весь живот больного покрывала массивные кровоподтеки. Создавалось впечатление, будто живот использовали, как боксерскую грушу. Но, как ни странно, больной жаловался лишь на боль в животе, тошноту и рвоту. До этого три дня подряд старательно злоупотреблял, закусывая в основном, домашним салом с луком и чесноком. Вот поджелудочная железа и обиделась, ответив хозяину острым панкреатитом. Пока везли в больницу, я старательно напрягал память по поводу кровоподтеков на животе. Ведь я же твердо знал, что никакого избиения не было. Это были симптомы болезни. И уже подъезжая к приемному отделению, меня как вспышка осенила: это были симптомы, возникающие, как правило не просто при панкреатитах, а при панкреонекрозах, когда поджелудочная железа начинает отмирать. А это штука нехорошая. Во многих случаях умирают от нее. Хирург приемника, молодой, нагловатый парень, едва увидев живот больного, радостно заорал: «Оооо! Психи битого привезли! Сами, что ли постарались?!».
- Послушай, - говорю, - коллега, ты, хотя бы, в интернет загляни! У больного не телесные повреждения, а симптомы Куллена и Грея-Тернера. Возникают, как правило, при панкреонекрозах!
- Чо, в натуре что ли? – Тормознулся доктор, и вся спесь с него слетела, как осенняя листва. Он молча подписал нам карту вызова и удалился.
Следующий вызов был странным. По рации ничего особенного не сказали: «Отдел полиции Первомайский, М. 32 г., психоз, не учетный». Но диспетчер велела позвонить ей на мобильный. Оказывается, психоз не у задержанного, а у полицейского. Ни с того ни с сего разбил стаканом голову коллеге». Вот это ни хрена себе! Небось делирий после отпускного запоя подхватил… Ладно, на месте разберемся… Всякое бывает…
В дежурной части меня встретил начальник смены Валера Бочкарев.
- Здоров, Иваныч! Тут такое дело у нас хреновое получилось. Паша Богомолов, старший участковый, начальнику уголовного розыска ни с того ни с сего голову разбил стаканом начальнику уголовного розыска.
- А стакан-то полный был?
- Не, Иваныч, не шути. Паша полностью непьющий. От слова «совсем». Он вообще парень слишком серьезный. Друзей-приятелей у него здесь нет. Все разговоры – строго о делах. Никаких шуток-прибауток. Трудоголик, каких поискать. Ну да, странноватый конечно, чего тут говорить, но по службе никаких замечаний отродясь не было. А поощрений – куча.
- Ну а как же так получилось-то, вдруг, на ровном месте по голове стаканом бамс! и дальше пошел делами заниматься?
- Ну, не так, конечно. Паша зашел в кабинет начальника, начал пургу какую-то нести, чего-то про слежку, ну и стаканом его по голове приложил. Уборщица кровищу убирала, небось подумала, что над задержанными издеваются.
- Ладно, пойдем Пашу смотреть…
Паша сидел в «обезьяннике» в своей капитанской форме с надетыми сзади наручниками. Пошли в «допросную» -помещение без окон, с прикрепленными к полу стулом, столом и скамейкой. Я сел за стол, Паша – напротив меня на скамейку, а мои парни стали у двери.
- Что, Шестая бригада приехала? Думаете меня в дурке скрыть, чтоб я лишнего не болтал? Или испытание мне устроить заодно?! – вызверился он на меня.
- Павел, я – врач, зовут меня Юрий Иванович. Разговаривать я с вами намерен по-хорошему. И я совершенно не понимаю что тут случилось. Знаю, конечно, но не понимаю. Зачем вы начальнику стаканом-то по голове навернули?
- Был бы пистолет – застрелил бы! – твердо и зло ответил Павел.
- За что? Ведь любые действия совершаются не просто так, а с какой-то целью, правильно?
- Доктор, вы не хуже меня знаете какая тут цель. Мне надоело быть всегда «под колпаком» - уже более спокойно и даже как-то устало заговорил Павел.
- Объясните мне, гражданскому человеку, каким образом вы находились «под колпаком»?
- Доктор, вот только не надо врать! Вы сами знаете, что они полностью управляют моими мыслями, они все знают, о чем я думаю. А знаете, как тяжело думать только правильно, не подумать ничего лишнего? За мной круглосуточно «наружка» ходит! Я не могу нигде уединиться. Если я им противиться начинаю, они меня газом и порошками травят. Они меня работать заставляют почти круглосуточно. Если отказываюсь, опять травить начинают. Я один живу, без семьи, я каждый день метки ставлю – волоски приклеиваю, коврик по-особому кладу. Возвращаюсь, а там все по-другому! Может вы мне объясните к чему вы на меня все ополчились? Я всего лишь хочу до выслуги доработать! К чему мне эти испытания? Вы подопытного кролика нашли, что ли? – опять завелся Павел.
- Ладно, Паша, я все понял. Поехали в больничку. Там никакого «колпака» не будет.
Пашу везли коллеги на полицейском УАЗике. А мы ехали сзади. Он парень крепкий, высокий, этакая гора мышц. Нет уж, мы позади поехали. От греха подальше…
Нда… Вот тебе и дебют шизофрении у полицейского, казалось бы, проверенного и перепроверенного от головы до пяток.
Вот такая лавка редкостей получилась…
PS Все имена, фамилия, отчества, название отдела полиции, изменены.