Владимирский тракторный завод начал строиться в 1943 г. по решению ЦК ВКП(б) и Совета Народных Комиссаров от 28 февраля 1943 года.
Ожили вековые пустыри за Юрьевской заставой - строительство началось в конце марта. Шла ожесточенная война, трудности были огромные, не хватало ни людей, ни строительных материалов, ни машин. А стройка была объявлена ударной.
Из действующей армии были отозваны опытные инженеры. Строящийся завод испытал на себе все беды войны. И все же в таких труднейших условиях строительство шло своим чередом.
Много специалистов приехали из Горького, из Челябинска, из Перми, Оренбурга, Свердловска, Златоуста. Одновременно прибывали и опытные квалифицированные рабочие. Все они становились владимирскими тракторостроителями.
12 мая 1943 г. бюро Ивановского обкома ВЛКСМ приняло постановление о мобилизации комсомольцев на строительство нового завода.По списку организаций и учреждений города каждая из них должна была откомандировать своих людей на стройку - от одного человека до нескольких десятков, в зависимости от количества работающих там людей.
«В сентябре (1943) объявили прием на завод № 303. Я без проблем уволился из артели и пошел на Всполье . Там нашел отдел кадров уже не завода № 303, а тракторного завода. Отдел кадров находился в деревянном 2-этажном доме (его сейчас нет). Меня в отделе кадров оформили в механосборочный цех токарем. Утром, придя на завод, я впервые вошел в корпус цеха, который показался мне очень большим. Цех оказался и очень пустым - там работали только такелажники и монтажники, которые устанавливали оборудование. Я нашел начальника цеха, им был Барышников, который направил меня к табельщице для оформления. Итак, на следующий день я вышел на работу. Я обрадовался, так как меня сразу поставили к станку. Мне дали первое задание - сделать какие-то небольшие шпильки с резьбой с двух концов. Мой первый станок был новый универсальный токарный станок американского производства «Портер».
Механосборочный цех рос как на дрожжах, в нем первое время сосредоточился весь тракторный завод. В нем было все - и термичка, и кузница, и автоматы, и прессы. Здесь же шла сборка изделий. В самом Владимире кадров для завода не было. Многим жителям не хотелось идти на завод в такую даль полем, в стужу, грязь, жару. Кадры на завод стали собирать добровольно-принудительно. Была мобилизована молодежь от 14 до 17 лет. Это были мальчишки и девчонки из деревень всей Ивановской области. Часто ребята из деревень убегали с завода домой, но их возвращали, при этом вырезали часть талонов из хлебных карточек, как мы говорили, «делали штаны».
Опоздания и прогулы карались нещадно. Однажды я опоздал, в табельной сразу же собралась тройка: судья и двое заседателей, и принародно осудили меня: три месяца вычитали из зарплаты 20 %, а из хлебной карточки — 800 гр. - вырезали 300. Остались «штаны» — так называлась вырезанная карточка. Один парнишка убежал в родную деревню из-за голода. Через месяц его с милицией привели назад и осудили на пять лет, за дезертирство. Таких случаев было много» (К.М. Федоров «Моя трудовая жизнь»).
«Работали на Владимирском тракторном заводе. Работали по 12 часов в сутки, практически без выходных. Хорошо, если один выходной день в месяц давали. Отдыхать было совершенно некогда. Жили в это время в общежитии-бараке. Там было много крыс, которые бегали везде. Бывало, зайдешь в комнату, а крыса на кровати сидит. Поначалу жутковато было, ну, потом привыкли. Питались мы в столовой. Завтракать приходилось очень редко. На обед давали суп из перловой крупы, на второе - каша из перловой крупы и несладкий чай. На ужин - винегрет и маленький кусочек хлебушка. Но в столовой не наедались. Часто, бывало, приходили с работы уставшие, кушать хочется. То оладий из травы напечем, то щи из крапивы сварим. Раз в месяц по карточкам давали четвертинку вина. Четвертинку я всегда откладывала для своего папы и берегла ее до похода домой. Работать приходилось при любых обстоятельствах. Иногда, бывало, поранишь руку сильно, боль жуткая, а работать все равно надо. Руководитель у нас на заводе очень хороший был. Придет, задание нам даст и всегда подскажет, как правильно нужно сделать. Затем сам за выполнение работы принимался. Часто подойдет, встанет рядом и говорит еле слышно: «Девчоночки мои устали... Потерпите еще немножко... Надо девочки, надо...»
Кроме работы на заводе, успевали ухаживать за ранеными. Ходили в больницу «Красный крест». Раненым помогали и письма писать, и перевязки делать, кого-то покормить приходилось. На заводе работа была тяжелая. Иногда приходилось таскать тяжести больше собственного веса. Но когда на завод стали присылать пленных немцев, стало полегче. Какую-то часть работы стали делать они. Немцы говорили, что у них барышни не работают. Жили немцы в отдельных бараках, огороженных колючей проволокой. Работали они человек по 15-20. Им тоже очень сложно приходилось» (из воспоминаний Е.А. Жбанковой).
