Владик стоял за верандой. Невидимый. Утирал слезы. Слезы жгли красные от мороза щёки. Там, за стеной хохотала Катька. Громко, с переливами. Как только она умеет. Очень у нее хорошо это выходило. «Предательница», - шептал Владик, - «Невеста называется». Катька фыркнула и засмеялась. Она и Витька из параллельной группы целовались под заснеженной елью. Целовались! Владик не знал, что делать. Ему так плохо не было никогда. Он уже давно стоял тут, за углом, следил. Ботинки промокли, рука с зажатым комком льда онемела. «Сейчас закрою глаза и умру. Упаду на снег. Маме позвонят. Она заплачет». Мотнул головой, представил как снежок летит прямо в лоб Витьке. Хоп! Катька запрокинула голову и засмеялась. Владик закрыл глаза. Стало темно. «Это конец. Амур пердю». Влад учил французский. Как говорила мама, французский – язык любви. Нет любви. Прошла. - Подсматриваешь? – Катька, румяная и наглая стояла перед Владиком. Из-за ее спины выглядывал Витька. - Кольцо верни. Помолмочное, - Владик засунул руки