До родов у Нины ещё было полно времени. Больше 10 дней.
Муж, молодой курсант, был в училище. Их готовили к фронту. Он нисколько не переживал за жену, был легкомыслен и уверен, что она не пропадет без его помощи и его аттестата на продукты, который ей был положен, как жене курсанта. Ведь отец Нины - генерал.
А отец точно знал, что он не сможет заботиться о беременной дочери. Ведь скоро, после ранения, опять на фронт. Он отправил ее в эвакуацию, из Москвы в Ташкент. Там жила мачеха Нины. На нее генерал и надеялся. Ну, а на всякий случай, на вокзале, ещё поручил ее интеллигентному незнакомому старичку Льву Михайловичу, чтоб тот приглядывал в дороге.
Шла поздняя осень 1941 года. И хотя билеты на поезд и достались с местами, но на каждой станции заходил народ. Все теснились, уступала и стеснительная Нина. Она вообще была со всеми мила и доверчива. Совсем не умела настаивать на своем. Скромная барышня.
Лев Михайлович в дороге заботился о ней, но вскоре засобирался выходить, хотя путь его тоже был в Ташкент.
Нина не могла понять, почему он решил выйти здесь, на промежуточной станции.
"И вдруг она все поняла: у него кончились продукты! Он голодный.... Он не может без продуктов ехать дальше! Да, он так и говорил — еще тогда, когда отъехали от Москвы: «Мой маршрут, деточка, прокладывает не билет, а желудок, потому, полагаю, маршрут этот будет прерывистым».
Ехать беременной Нине было крайне тяжело.
"Нина просыпалась от спертого, застоявшегося воздуха, ее тошнило от запаха немытых тел, махорочного дыма, горелого угля, мочи из уборной и едкой мази, которой соседка-попутчица смазывала болячки своему ребенку. Под потолком вагона горела синяя лампочка, но она ничего не освещала, а как бы наоборот, сгущала темноту, и только привыкнув, глаза начинали различать скопление, тел на полу в проходе, ноги, высунувшиеся из-под полки, женщину напротив, скорчившуюся в ногах детей, руку и край шинели, свисавшие сверху — там спали молоденькие курсанты в новых, необмятых шинелях…"
Нина осталась практически одна, у нее заканчивались продукты, которыми она щедро делилась. Да ещё, как назло, прихватывало живот. Видимо, съела что-то не то, думала она. А если вдруг ребенок родится раньше? Ее снимут с поезда, она родит на каком-нибудь полустанке и куда денется потом с ребенком?.....
Так и случилось. Жуткая боль пронзила низ живота.
"Нине казалось, что все это ей снится: старуха в платке, сухие холодные пальцы и этот желтый колкий свет… До нее долетали отдельные слова, она никак не могла сложить их в фразу и понять смысл. И вдруг услышала:
— Роды… Это роды.
Какие роды, о чем она? У меня ж еще в запасе десять дней… Ну девять."
Все было, как в тумане: ее куда-то поволокли, сняли с поезда, привезли, потом маленькая больница в незнакомом городке, роды.
Пока Нина была в больнице, припорошило улицы, стало холодно. В чужой больнице ей помогли, чем могли. Но надо было двигаться дальше. С маленьким младенцем на руках ей надо было добраться до Ташкента. Из роддома она отправилась на рынок, там попыталась продать что-то из своего хорошего белья. Конечно, продешевила. Где ей скромной интеллигентной московской студентке тягаться с торгашками.
С трудом, но до Ташкента Нина добралась. И опять беда. Жены отца там не оказалось. Письма и телеграммы от отца лежали на почте.
Положение было безвыходным. Нина вспомнила, что здесь, в Ташкенте, в окружном штабе у отца есть знакомый и направилась искать его. Только вот пришла к нему она совсем больная. И он помог, чем мог. Нину подлечили. Но среди чужих людей оставаться она не могла. Она решила отправиться в Саратов, к родителям мужа.
И опять холодный, грязный поезд, толпы людей, и Нина, с грудным младенцем.
С огромным трудом добралась она до Саратова. Молоко у нее пропадало, она была полуголодная.
Семья мужа встретила ее очень неприветливо. "Со скрипом" разрешили остаться на несколько дней, но велели искать себе другое жилье. И Нина, чтобы не раздражать новых родственников, заворачивала утром младенца и уходила обивать пороги казённых учреждений и искать жилье. Заходила в незнакомые подъезды, чтобы покормить маленького Витюшку.
И вот наступил момент, когда она, совсем обессилевшая, опустилась на заснеженную скамейку у старого частного дома, чтоб покормить сына. Но не смогла идти дальше. К дому подошла женщина.
— Ты чего это тут, на морозе? И дитенка и грудь застудишь.
— Я сейчас… Немножко осталось… — Нина боялась, что ее прогонят и она не успеет докормить сына.
— Айда в дом, у меня топлено! — Женщина с ведрами вошла в калитку, обернулась к Нине. — Давай, а то у меня руки к дужкам примерзают.
Это была тетя Женя. Простая заводская труженница. Она стала ангелом хранителем Нины. И ещё церковная нищенка Политовна, которая носила ей побиральные крохи, когда тетю Женю отправили на месяц рыть траншеи за городом.
Никогда не думала Нина, что ее, дочь генерала, студентку-москвичку будут спасать простые безграмотные женщины. Женщины с большой душой и сердцем. Те, на ком держался наш дух, те, благодаря которым, спаслись многие.
Потом наступит момент, когда, завернув ребенка, она решительно направится в больницу. И там, перешагнет через свой робкий характер, и решительно настоит на своем.
"— Он не больной, он голодный, — сказала Нина. — Положите нас в больницу.
Она тоже подошла к пеленальному столу, посмотрела на сына, он сосал свой костлявый кулачок, вскидывал худенькие ножки, на его синеватом тельце краснели два крупных пятна величиной с пятачок. Врач чуть надавила пальцем — ребенок зашелся в крике."
Она настояла на своем, в больницу ее с ребенком положили. Только там Нина могла надеятся на то, что ребенок будет накормлен. Первый раз в своей жизни Нина была настойчивой, первый раз спорила и была тверда.
Ещё много будет бед у Нины. Она вынуждено станет сильной. Сильной, чтоб спасти своего умирающего от голода сына, сильной, чтоб выжить.
В старом доме тети Жени висела старая пожелтевшая репродукция- Мадонна с младенцем. Однажды, посмотрев на изголодавшуюся Нину, жующую скудный паек, с ребенком на руках, Женя сказала:
" — Вот и ты тоже, как она, с младенцем сидишь, вот бы и тебя нарисовал кто… Только заместно цветка хлеб пайковый держишь…"
"Мадонна с пайковым хлебом". Так и называется повесть Марии Глушко, содержание которой я вам сейчас кратко пересказываю.
Конечно, финал и массу подробностей не расскажу. Повесть эта мне попалась однажды в старой романгазете. Знаете, бывает, лежат очень старые журналы, руки не доходят выкинуть. А там....такая находка для души. Она наполнила меня до краев. Эта книга заслуживает популярность.
Сейчас она есть на ЛитМир в бесплатном варианте. Повесть о военном тыле, о судьбах людей, об их безграничных душах, о юной девушке из благополучной семьи, не знающей лишений, но попавшей в безвыходное положение, которое создала война. Очень очень рекомендую к прочтению. Особенно женщинам. Ценный урок. Вы не оторветесь!
