Светская красавица, Анна Бутурлина, ушла от нелюбимого мужа. Ей удалось оформить развод и вскоре стать женой Степана Ушакова. Всё происходило в 1740-х, и наделало много шума. Браки расторгали и прежде, но к разведённым относились с неприязнью вплоть до революции 1917 года.
Понятия «лёгкий развод» не существовало ни в восемнадцатом, ни в девятнадцатом веке. Минимальный срок для расторжения брака составлял 2-3 года, но бывало намного больше. Союз Абрама Петровича Ганнибала не могли прекратить целых двадцать лет, хотя супруг многократно настаивал: жена увлеклась другим. Правда, к 1753-му году, когда развод состоялся, и сам Абрам Петрович «отличился» - у него уже была другая женщина и даже дети от неё.
Чтобы добиться развода, подавалось специальное прошение в Духовную Консисторию. На этом этапе «заворачивали» почти половину заявлений. Отвергали неверно оформленные бумаги, со множеством ошибок или из-за сумбурного изложения. Если же документы принимали, мужу и жене давали срок на примирение. И лишь потом начинали разбирать дело досконально.
Самой главной причиной для расторжения было нарушение брачных обетов. Графиня Анна Борисовна Апраксина так устала от похождений супруга, что подала на развод. Их поженили в 1748 году, по решению родителей, и совместная жизнь не задалась с самого начала. Граф Пётр Алексеевич предпочитал актрис, особенно иностранок, и нисколько этого не скрывал. Благодаря связям в высшем обществе, графиня сумела не только расторгнуть несчастливый союз, но еще и получить часть имущества Апраксина. После развода она стала именоваться, как в девичестве – княжной Голицыной. Но хотя женщина была ещё молода и привлекательна, повторно выйти замуж она не смогла. Не было желающих создать семью со столь умной и практичной особой.
Считалось, что после развода его виновник лишается права на новый союз. Налагалась епитимья сроком на 7 лет. На деле выходило по-разному. Мария Скавронская избавилась от брачных уз довольно легко – дело в том, что она выходила замуж без родительского благословения. А это был повод считать её союз не совсем законным. И когда в 1804 году поняла, что сделала ошибку, ей удалось без особых трудностей обрести свободу. Впрочем, ненадолго. Тремя годами позже она стала женой Адама Ожаровского, и снова по собственному выбору.
Но таких историй было не так уж много. Женщины из высшего общества могли надеяться на снисхождение или поддержку родственников. Обычные подданные существовали в иных условиях. Только в 1904 году официально разрешили повторный брак для разведённых, но на них все равно посматривали косо. Женщина после ухода из семьи могла разом лишиться привычного круга общения, а её муж – продвижения по службе. Если союз расторгался по вине супруги, дети в большинстве случаев оставались у отцов. Из-за всех этих причин и получилась скудная статистика: в 1840 году в России развели 198 пар. А четырьмя десятилетиями позже – около 900. На всю Империю!
Впрочем, были случаи, когда развод можно было «понять и простить». Если один из двоих приговаривался к ссылке. Второй половине в этом случае было вовсе не обязательно следовать в Сибирь. Например, жёны декабристов могли остаться дома, получить свободу и без малейшего ущерба для репутации. Но такой выбор делали не все. «Молодость моя не дозволяет мне жить без супружества, - писала в прошении на развод мещанка Е.Добычева – но в незаконном я никогда не желаю». Такие вопросы рассматривали чуть быстрее, и не осуждали разведённых.
Ещё один благовидный предлог – исчезновение мужа или жены. В Тобольской губернии в девятнадцатом веке доля разводов по этому поводу составила почти 25%. Надворный советник Ефим Плышевский подал прошение в 1901 году, потому что его супруга после ссоры собрала вещи и уехала. На тот момент женщина отсутствовала почти 6 лет. Плышевскому отказали и порекомендовали получше поискать жену. Спустя год, советник обратился с прошением во второй раз. И даму всё-таки отыскали! Она спокойно жила у своей сестры в Италии и не собиралась возвращаться. Бракоразводный процесс сразу прекратили.
Строгость в оформлении разводов не скрепляла семьи. Да, были те, кто продолжали существовать «стиснув зубы», но статистика незаконных рождений упряма: 22% детей, появившихся на свет в Петербурге в 1868 году, считались бастардами. Судьба многих была незавидна. Если бы их матери и отцы имели право вольнее распоряжаться своими жизнями, у детей мог быть вполне официальный статус. Во многих случаях люди просто не спешили вступать в брак, зная, как тяжело отказаться от его оков.
Прекращение брака без длительной процедуры стало возможным только в XX веке. Плохо это или хорошо – вопрос отдельный. Но то, что в XIX -м столетии и ранее это было сложно и изнурительно – неопровержимый факт.
#наука #история россии #семья #семейные отношения #петербург
Подписывайтесь на мой канал Ника Марш!
Лайки помогают развитию канала!
