Может быть достаточно жесткая предполагаемая структура любого теста : план выражения, план содержания, внутренние и внешние формы того и другого плана, что сами могут расходиться на внутренние и внешние горизонты. Это может быть олигархическая геометрия, которую можно масштабировать до мельчайших составляющих текста и иначе до любых великих объемов, и не лишенная известного рода красоты. Но каким образом применять такую жесткую структуру к любому тексту любому читателю? Если текст хотелось бы прочитать и понять, а не съесть, как например, яблоко или помидор. То, что план выражения может иметь самую внутреннюю связь с планом содержания и как раз исходя из внешней формы и ее внешних горизонтов, может только красиво звучать, но делу не помочь. Действительно, истина может быть выражена только афоризмами, чаще всего. Это вопрос коннотаций внешних горизонтов внешней формы плана выражения, что могут быть интимно касаться внутренних форм плана содержания и соответствующих горизонтов такой внутренней формы. Просто и не просто, потому, что большая часть математических форм- это афоризмы, сокращения, таким же образом как и большая часть форм понятийных. Быть может эта "нежность", в виде ценности качества прочтения текста любви к нему, что противопоставляется "жесткости"- поглощения, производна, как раз от презумпции тела, как абсолютно выделенного пункта смыслового полагания и придания смысла. О чем шла речь у Деррида, о заоблачном снобизме, аскезе и ханжестве, что провокационно как раз выставляли на показ, то против чего они выступали, или это был позитивизм, что не знает абсолютных позиций и пунктов, мест, все относительно? Зачем был снят Терминатор 6 после того, ка франшиза стала монотонной? Ради чего был преодолен рубеж сопротивления и были найдены средства, что все еще могли удивить и сказать что-то новое? "Рыба", скелет оставшийся после еды и смысл заполнения, как базовые не формальные пункты отсылок в написании, в том числе, и научных текстов, разве не умерли вместе со всем этим сонмом двойных оглавлений, что большей частью и считались и могут считаться "рыбой", что еще только предстоит читателю или писателю, заполнить в чтении или письме смыслом содержания, после показа раздвоения машины? Скелет машины и жидкая субстанция, что может затвердевать, видимо, как здравая, удерживая поток смысла. Зачем же еще и скелет , да еще и два, как демонстрируют нам правильные до красоты иногда тексты научной и дидактической литературы? С какими низкими уровнями семантической связности пытаются работать на фабрике грез? Действительно ли некоторые семиты в виду предрасположенности их культуры, читать одну и ту же книгу, все время расширяя ее комментариями, всегда слишком гиперболизируют значения образа и метафоры, иносказания и пролиферации смысла, перевода, или это повестка дня любого языка, как и пытался показать Жак Деррида, почему то истолковывая миф о Вавилонской башне, а не скажем Саги или Суры? Пишут ли они: о психологии, о политической экономии или о физике?
2
Первоначально доказательство теоремы Пуанкаре, что потребовало от создателя творения новой геометрии, в которой это доказательство лишь частный случай и вообще говоря простейший. Было изложено в двух препринтах! Затем эти два препринта были развернуты американскими математиками до вполне вменяемого состояния. Китайцы увеличили объем этих препринтов и едва ли не 10 раз, и видимо и на этом основании вообще рискнули отказать создателю в приоритете. Факт остается фактом, первоначально имели место сокращения, имело место масштабирование изложения быть может и виду слабой мощности машины, компьютера, на котором создавался текст, что была нормой на то время. Автор возможно сознательно сокращал его, отсюда и названия "препринты". Или алгебраические и арифметические формулы в "Капитале" Маркса, это явно афоризмы, просто и не просто потому, что они выделены из массива математического текста и вставлены в текст словесный, часто состоящий из цитат- афоризмов, корифеев и рыцарей кредита, вполне одиноко. Кроме того, что всякие математические функции, это сокращения от массива данных. Самая суть дела выражена вообще говоря, едва ли не на уровне коннотаций, внешних горизонтов внешней формы плана выражения. Или во всяком случае имеет место на внешней форме плана выражения. Просто и не просто потому, что органическое строение всякого капитала, как и его способ бытия в обращении такого строения, трудно свести к практике некоего мелкого буржуа подсчитывать прибыль, складывая временами, три кучки купюр, каждая их которых во все время из этих времен, отсылала бы к: постоянному, переменному капиталу и прибавочной стоимости, или в его взгляде, прибыли. Только ли массовость мелкой буржуазии, все еще поддерживает незыблемость очевидности, что это вообще может быть сумма?
3
Этих примеров может быть вполне достаточно, для того чтобы продемонстрировать, вообще говоря, сложность проблемы. Аналитически, формальное исчисление может быть применимо к любому тексту, но не в виде информационного перевода, такого текста, лишь разбора логической формы или ее отсутствия в определенных параметрах синтаксиса или его изменения. Такое исчисление может быть достаточно легко переведено в текст языка программирования, в отличие от афористического изложения известного рода, что как не странно может иметь формализм афористического вида, что в программу не переводиться. И при этом это может быть отнюдь не математика, вида интегрального или дифференциального исчислений, что таким же образом заменяются в языках программирования алгеброй кроме прочего, матриц Иначе говоря, могут быть афоризмы и афоризмы.
Некое достаточно абстрактное изложение, за которым следует разбор серии фильмов о Терминаторах. Каким образом совместить так, чтобы это не было просто агрегатом двух внешним образом совмещенных стилей? Коль скоро, речь вообще не идет о совместимости стилей, прежде всего. Хотя и об этом, таким же образом. Искусство и наука, вкус и логическое доказательство. Многообразие смыслов произведения искусства, которые часто и не перечислить и однозначность последовательности.
Речь не только о переплетении фабул сюжета, но о самом сюжете, что до сих пор продолжает оставаться, чем то промежуточным между, мифом и логосом, то дрейфуя к несбыточному вымыслу, то к алгоритмам расследования любого преступления, к детективу. Что помешало создателям франшизы Терминатор достаточно четко провести линию детектива, как это удалось Достоевскому. Сара Конер гроза банковских автоматов? Почему авторы фильма не развернули в ее случае классическую фабулу Робин Гуда, что грабит банковские автоматы, а деньги пересылает в детские дома, оставляя себе на бензин и питание, протоколируя все это в кипе бумаг?
Иначе говоря, явно что, как минимум, помимо расширений логики высказываний, возможной фрактальной, что все еще достаточно абстрактны, несмотря на индуктивность и вероятностный характер последней, необходима ситуационная логика, что понимал уже Поппер, коль скоро, психоанализ был для него вариантом мифологической догмы. Прежде чем структурализм означенной выше схемы, сможет неким образом смягчить все эти еще более жесткие структуры, одновременно получив некое универсальное подспорье и алгоритмы применения, чтобы затем сначала грамматика, а затем литературоведение или искусствоведение кино, шире семиотика и семиология, и далее история культуры и культурология, социология и психология, смотря по виду искусства, к которому принадлежит произведение, смогли бы использовать, теперь исключительно выделенные афоризмы для понимания афоризмов так, чтобы уже не оглядываться на вопросы о значимости и универсальности.
Но при чем тут научные труды по геометрии и политической экономии, примеры которых были упомянуты выше? Дело видимо в том, что искусство и наука более не находятся в таком противостоянии, что было очевидно ранее, во времена Канта. В известном смысле, это могут быть просто имена для одного и того же объекта, компьютерной программы. Тогда как, в иных сферах производства научного знания, логика и физика, логика и политическая экономия, экономия и макроэкономика, в теперешних терминах, до сих пор могут находиться в состоянии трудно совместимом, в случае, если афоризмы, что их объединяют могут быть подвергнуты анализу. Большая часть вопросов конца 20 века к логике и одной из основных ее частей теории вывода, могут быть вновь уместны, коль скоро, логический формализм может быть абстрактен до абсурда, коль скоро, может не быть даже диспозиционных предикатов, тогда как массив фактов может так и оставаться неопределенно неоформленным, завораживающим до суеверия и скептицизма. Место, которое в программировании занимают конвенции относительно языка программирования и схем кода, в таком случае может и занимает миф, простое верование ученых в некие условно догматические тезисы и построения. Кажется, что практика, и в том, и в другом случае, оставаясь критерием истины, уравнивает шансы, и в результате достижения могут иметь равное значение. Но это не так. В случае компьютерного программирования, иллюзией научной очевидности прикрывается черный ящик, ближайшим образом, базой которого оказывается условно случайное генерирование и глубокое обучение нейросетей. Тогда как случае научного экспериментирования естествоиспытателя, что впрочем, теперь, редко происходит без использования компьютерного программирования, условный догматизм научных парадигм, составляет ложную иллюзию надежности теоретической основы знания.
В результате, в одном случае, позитивные случайные изменения, оставаясь Терра инкогнито, остаются позитивными, в другом, наука просто не видит то невозможное, что действительно может быть шансом на открытие новой науки и одновременно всякий раз имеет это невозможное в достаточном количестве, чтобы всякий раз разбивать о него мечты о новой физике. Постоянная скорости света, законы сохранения, таблица Менделева, и т.д. Условный догматизм научных парадигм, таким образом, предъявляет условные догмы невозможного. Что можно сказать на запрет исследовать происхождение языка после создания более чем 1000 языков программирования? То, же происходит и с вечным двигателем и машиной времени, это условно догматичные поглотители желания изобретателей, что по протоколу: "запретный плод сладок", - рвутся и рвутся, к созданию причины самой себя, субстанции, некоего фантазма, что когда то мог в виде философского концепта, кроме прочего- "объяснения мира", прикрывать и оправдывать эксплуатацию их рабочей силы. Может показаться, что все сходится термоядерный синтез, ускорители, но быть может новая химия и физика, в простых колбах может привести к гораздо большим результатам, чем эти затратные и на выходе часто смешные в экономическом смысле проекты, кроме того, что может приоткрыть дверь и в действительно новый мир, физики и химии. И иначе, столь мощная франшиза о Треминаторах, могла потребоваться, как раз для того чтобы провал Понса и Флэйшмана, мог бы быть неким образом прикрыт возможным, впрочем, в кино скорее мифологическим провалом научного истеблишмента. То, что сама вера в новую науку может быть идеологией, таким образом, может просматриваться, но исключительно лишь в форме мифа. Что значит идеология, в случае, если это слово ругательное, имеет негативный оттенок смысла: лож, лож во спасение, лож во предательство или в спекуляцию, власть и богатство имущих, что прикрыта видимостью правды?
4
Сложность границы традиции и модерна, модерна и постмодерна и постмодерна и деконструкции, таким образом сводиться к неким прямолинейным вопросам самого по себе простенького рассудка.
Пусть и пустые в виду новой физики затратные проекты служат инновационным открытиям во многих иных областях промышленности, путь косвенно, но являются фабриками по производству инноваций. Те, свою очередь, не дают капиталу окончательно загнуться. И таким образом, путь и косвенно, но способствуют созданию новейших рабочих мест. То, что вся эта система давно дышит на ладан дело не меняет, теперь, все еще полностью ресурс не выработан. Проблема в том, что он может быть никогда не выработается, но с катастрофическими последствиями и невосполнимыми средствами. Капитал все же рвется к тому чтобы продавать все и все покупать, прежде всего оружие, каково бы оно ни было. Это вопрос действительного выбора далекого горизонта. Но быть может они и сами не знают насколько они правы, развертывая идеологию научно технического прогресса. Вопрос только в том, чтобы молодость не старела бы заранее. И в каждом дом мог бы быть домовой, а в каждой церкви Бог. Необратимость свободы быть может нечто иное, чем господство научно технического сциентизма и технократии. Быть может наивность Чародеев и Валириана с 1000 планет, совсем скоро или просто скоро, окажется трезвостью, по крайней мере, осмысленности совместимости такой разнородности, о которой не задумывалась ни одна фантазия. Что разве не задумывается во всем этом многообразии миров, что созданы в цифровом виде и прекрасно могут сосуществовать. Человечество никогда не задумывается над теми проблемами, для которых нет хотя бы каких-то средств разрешения. Да, действительно, может быть многое за то, что церковь, что вновь много взяла на себя и слава богу, что не государственную идеологию, способствует часто тому, чтобы много людей просто погибли бы во время пандемии, играя на руку производительному капиталу, которому они не нужны. Но те, кто создают вакцину, знают, что они делают? Те, кто спасают людей, знают зачем они их спасают? Пандемия плоха еще и тем, что возвращает к вопросам частей: "Просвещение" и "Моральность", "Феноменологии духа".
То, что франкфуртская школа вывернула критику ложного сознания до степени обращения против государственного капитала и ВПК двух держав, превратив и НТР в идеологию, которой она и является в ее теории, что банально, таким же образом, как и М. Фуко дошел до последних вопросов в критике авторского сознания, верно. Но неверно, теперь, было бы просто бросить все это в пользу раздумий исключительно о душе, в диалоге с католицизмом, в поисках признания. Проблема господина была в том, что признания не будет, просто и не просто потому, что другой, инстанция признания, это раб, чей статус не соответствует такому акту. Теперь, когда нет господ, признания не получить, потому что нет, тех, кто, вообще говоря, мог бы быть озабочен этим признанием, и даже если и так, то какое признание, если нет других, если все свои. И эти разговоры не просто краснобайство, упражнение в афористичности, но указания на способ доступа к желанию, что практиковался столетиями. Каковы новые? Едва ли не мгновенно исчерпывающие. И это при том, что ни средств, ни сил, ни отношений нет, для мгновенного же возобновления. И это не проблема стариков, но стареющего населения. Стареют все: дети, подростки, взрослые и старики. Последние малые из них, старый что малый уходят, со скоростью вымирания военного поколения победителей.
Иначе говоря, могут быть, афоризмы и афоризмы, предрассудки и предрассудки.
" СТЛА".
Караваев В.Г.