Лёжа на весеннем солнышке, я наблюдал за двумя птичками. Как они назывались, я не знал, у меня дома такие не водились. Судя по всему, одна из них была самцом, он ухаживал за той, что ярче и красивее. Дом! Как же я скучал по нему, вспомнилось, как я ухаживал за своей одноклассницей Варей. Не преступная, как наша Чёрная гора, она тоже от меня отворачивалась, как и эта птичка. Но я её очаровал, да и как мне откажешь?! Высокий работящий, пьянством не занимался! Уже тогда мы с отцом сделали пристрой к дому, он был даже больше имеющегося дома. Случилась у нас свадьба, из района приезжали гости, два дня деревня гуляла! Стали жить-поживать, родился сын, Максимкой назвали. Характером весь в маму, слова ему не скажи! Я в колхозе плотничал, Варя на ферме с коровами. Всё бы было хорошо, но - война. За первые два месяца из деревни на войну ушли почти все мужчины, меня и дружка моего Ваську почему-то на фронт не брали, говорили, что у нас «бронь». Я не совсем понимал значение этого слова, поэтому приставал к председателю с просьбой отправить меня бить врага. Тот отмахивался и говорил, чтобы я брал пример с Васьки, тот явно на фронт не торопился, с расспросами не приставал. Васька был моим другом с самого нашего малолетства, шкодили мы вместе, вместе и получали от отцов по первое число. Мне было не понятно почему он, как я, не рвётся на фронт, парень то он был боевой! Видимо, пришёл и наш день. С утра приехала подвода, на ней уже сидели трое молодых парней из соседней деревни, военный в форме приказал нам с Васькой собираться в дорогу. Опять заголосили бабы, стояли в сторонке, пожёвывая свои самокрутки, старики. На станции, перед отправкой, нас построили, рассказали, что мы едем бить врага, который топчет всем нам дорогую землю. А дальше стали расспрашивать, мол, кто, чем занимался? Я ответил, что плотник в колхозе, а ещё помогаю заготовителям пушного зверя, охотничаю, то есть. Меня тут же схватил за рукав старший лейтенант. Как наседка со своими цыплятами, так и он со мной носился, ни на шаг от себя не отпускал. Васька оказался в другом вагоне, я лишь слышал, что в пехоту его определили. Так началась моя военная служба.
Казалось, я даже задремал, потому что не сразу среагировал, когда услышал свою фамилию.
- Смирнов, Смирнов, ты чего, спишь?
Передо мной стоял посыльный из штаба полка.
- А чего бы ни поспать? Время есть, дел нет!
- Давай в штаб, там кажется тебя «продали»!
Я удивился этому, «продали» - это значит, в другую часть отдали, странно, командир меня ценил и отказывал, когда меня выпрашивали. Делать не чего, надо идти.
- Проходи, Николай, садись.
Я вошёл в просторную палатку командира полка, там находился незнакомый мне майор.
- Ты знаешь, как я к тебе отношусь, но тут приказ. Приказано откомандировать тебя в соседнюю часть, там работа для тебя есть, а то, говорят, ты тут заскучал!
- Приказ есть приказ, я готов, только мешок свой заберу.
- Вот и хорошо, товарищ майор тебе всё расскажет. Собирайся и приходи. Сборы были не долгими, да и чего солдату собираться? Ремень поправил и ты уже готов! Мы ехали с майором в легковой машине, водитель посматривал на меня с уважением, я никак не мог понять, что им от меня надо, а спрашивать – это не по-военному. Когда надо будет, тогда и расскажут. К вечеру прибыли в соседний полк, определили меня в большую избу к разведчикам, те тоже уважительно со мной здоровались и тоже молчали.
- Ну, здравствуй, Смирнов! – подполковник даже встал из-за стола, вышел на встречу, - Много тут про тебя рассказывали, не думал, что помощи буду у тебя просить. Но, видимо, без тебя никак! Чаю будешь? Нет, так нет. Вот, значит, какое дело.
Подполковник рассказал мне свою беду. Завёлся у них в округе снайпер немецкий, да не простой. Стреляет только командиров и артиллеристов, простых бойцов не трогает. У него уже второй замполит за неделю сменился, начальника штаба убил, в него самого стрелял, но видно что-то помешало его точности, руку зацепил несильно. Командиры, что в окопах с бойцами живут, уже роптать начали. Случись наступление, они первыми от его руки погибнут. Вот, значит, предстояло мне этого снайпера извести. А всё почему, а потому, что я лучший на курсах снайперов был, и у меня на счету уже двадцать один поверженный враг!
- Когда можно приступить к выполнению задания?
- А прямо сейчас и приступай, а то в полку на одного командира меньше будет! Тебя во взвод Малышева проводят, он вроде как даже видел того снайпера или понял его уловки. Сам решай, что и как.
Уже на первой минуте разговора со взводным, я понял, что ничего-то он не знает и не видел. Пустил о себе байку, в глазах бойцов вырасти хотел, такое случалось на фронте. Значит, мне всё самому делать! Получив информацию о том, где находились убитые снайпером артиллеристы и командиры, я стал думать, как мне поступить. Тот самый майор даже мне карту дал, с его слов подробную. А выходило так, что прийти к нашим позициям вражеский стрелок мог только в двух местах. Это были слабые места нашей обороны, ничего мы там сделать не могли, пулемётчики немецкие всё простреливали. Осталось только выбрать, в каком месте мне стоило организовать засаду. Сравнив дни, когда были убиты красноармейцы, я неожиданно для себя понял – что два дня он в одном месте орудует, а два дня в другом. Значит, надо присмотреться к тому месту, где он был только раз. Поговорил с разведчиками, один даже упросил его с собой взять, они там всё излазили, точки пулемётные засекали. Отправились вдвоём, когда уже стемнело.
- Видишь два небольших холма, тут он проходит! Там топь, там наше минное поле, сапёры вчера смотрели, все мины на месте. Негде больше ему ходить. Когда сюда вернёмся? - рвался в бой разведчик.
- А зачем возвращаться? Мы от сюда и уходить не будем. Ты вот что, давай за тот завал, там лёжку себе делай, но не суетись, аккуратно, а я в ту сторону сползаю, там посмотрю. Если что стреляй, не раздумывая.
Место я себе выбрал удобное, а главное сухое! Разведчик в метрах ста от меня, я услышу его если что. Вид у меня на местность был хороший, только одно меня смущало – небольшой овраг. Я его рассмотрел, когда немного рассвело. Если там опытный человек поползёт, то за моей спиной окажется, а значит, я его проморгаю. Эх, промолчал про него разведчик, не перекрыли мы этот путь! Так, а что это за деревце там торчит? Ага, берёзка молодая, так – это хорошо! Будет мне поплавком, прямо как на рыбалке! Рассчитав высоту молодого деревца, я понял, что растёт оно как раз со дна овражка, и если его кто-то или что-то заденет, то оно встряхнётся. Лишь бы не было ветра, а то всё испортит! Направив всё своё внимание на это деревце, я не забывал оглядывать ту местность, что открылась передо мной с рассветом. И, правда поставь два-три пулемёта, вон там, за теми холмами и будешь контролировать весь проход. Надо потом сходить сюда, к пулемётчикам приглядеться. Стоп, что это было?! Деревце чуть заметно встряхнулось, так как будто птаха малая с него взлетела, но птицы я не видел, а значит, к нам гость идёт! Здесь мне его не взять, отступать надо, там, на выходе караулить. Стараясь не издать даже звука при своём перемещении, я отполз метров на десять, сверился с местностью, мало, ещё надо ползти. Ещё метров десять остались за моей спиной, снова сверился с местностью. Сообразил, что враг может показаться или из-за большого гнилого дерева, или прямиком возле большой воронки. Занял удобную для стрельбы позицию, стал ждать. Вдруг с гнилого дерева упал кусочек коры, чуть не возле самой земли, была бы трава, я бы этого не увидел. Здесь он, приполз, сейчас поднимется, чтобы через кусты пройти! Я увидел, как над землёй приподнялось что-то лохматое, только хвоста не хватало, чтобы я поверил в чёрта. Я прицелился и плавно нажал на спуск, выстрел из трёхлинейки вспугнул лесного голубя. Чёрт или кто это был, упал на землю. Медленно отползая, я менял позицию. Были случаи, когда стрелок поверив в то, что убил противника, поднимался с места выстрела, тогда он точно был убит, если его враг только притворился. Не спуская глаз с места, где лежал враг, я прополз метров пятнадцать, теперь я уже был напротив его. Привстав на одно колено, прячась за деревом, присмотрелся к месту через оптический прицел винтовки. Лежит, не двигается. Справа чуть слышно треснула ветка! Кто это? Ещё один?
- Это я, Николай! Прикрой меня.
Хоть он и был разведчиком, но двигаться тихо не умел! Разведчик, не сводя с места, где лежал враг, ствол автомата, приближался к нему. Я приготовился выстрелить, если увижу хоть малейшее движение. Наконец разведчик подал сигнал, что всё хорошо. Я подошёл к нему. На земле, лицом вниз, лежал человек одетый в лохматый костюм, рядом лежал немецкий карабин с оптическим прицелом.
- Ты почему мне про овражек тот не сказал, должен был знать?!
- Прости, Николай, ты, когда ушёл, я только про него и вспомнил. Сам решил сюда приползти, здесь подождать! Прости.
- Обыщи его, документы может есть.
Документов у снайпера не было, маленькая фляжка, три обоймы к карабину и всё. Забрав его карабин с собой, мы двинулись в сторону своих позиций, где нас ждал радушный приём и целых двести грамм водки!
Хотя я уже выслушал приказ о своём возвращении в родной полк, разведчики, чуть не на коленях, попросили меня участвовать с ними в предстоящем выходе в тыл врага. Вылазка предстояла трудная, нужно было хорошее прикрытие для группы. С разрешения командира полка, я согласился. Трудность задания состояла в том, что действовать нужно было в самый разгар дня, ни о какой ночи разговор не шёл. Полдня мы добирались до большой деревни, где стояли немецкие танки. Нужен был «язык» и непременно танкист. Добрались до места без происшествий, трое разведчиков остались на запасной позиции, я же выдвинулся с главной группой, мне предстояло контролировать выход группы из деревни, с ними и отходить. Обговорили сигналы, наметили места отходов, разошлись. После ухода группы я выбрал себе позицию, благо времени у меня было предостаточно. С места моей лёжки было хорошо видно оба места, где из деревни могли выйти разведчики, ориентиром выбрали большой колхозный амбар, стоящий на самом краю деревни. Разглядывая в оптический прицел дома, стога сена, висевшее на верёвках бельё, я вспоминал свою деревню. Там было всё именно также, разве только амбар был гораздо меньше. Наведя оптику на амбар, я заметил за ним движение. Это была группа женщин с тремя маленькими девочками, всего восемь человек. Несмотря на прохладную погоду, женщины и дети были легко одеты, а вот те, кто их сопровождал, были одеты как надо, на левой руке троих мужчин виднелась белая повязка! «Полицаи!» - догадался я, слыхал о таких. Отвлекаясь от своей главной задачи, я всё внимание перенёс на эту группу и было почему. Один из полицаев мне показался знакомым, лица я пока не видел, эта была всего лишь догадка! Вот люди зашли за амбар, показавшийся мне знакомым человек, стволом своего автомата, разделил женщин на две группы. Что-то им говорил, другие полицаи смеялись над его словами. Неожиданно для меня он поднял автомат и дал длинную очередь по одной из групп! Женщины упали, вместе с ними и маленькая девочка, лет восьми. Я даже вздрогнул от увиденного! До меня дошёл звук выстрелов, значит, не померещилось. Я представил себе на месте той девочки своего сына, злость кипела во мне! Стрелявший повернулся к другой группе женщин и тут я увидел его лицо – это был Васька, тот самый друг моего детства. Я видел на его лице злую улыбку, он что-то говорил оставшимся в живых, ствол его автомата стал медленно подниматься. Внезапно, правее места расстрела, раздались два выстрела. Васька их тоже услышал, повернул голову в их сторону. Больше я ждать не мог, первым же выстрелом разбил его голову как спелый арбуз. Полицаи замерли в нерешительности, этим они упустили момент, оба остались лежать на сырой земле. Женщины кинулись врассыпную, одна из них подхватила на руки двоих детей. А вот и моя разведка, тащат под руки человека в чёрной форме, пока за ними никого нет, наблюдаю. Только бы успели перебежать выкопанный в прошлом году огород, как на ладони они у преследователей! А вот и враг! Из-за дома выбежали трое полицаев с карабинами и два немца в чёрной форме, с автоматами. Разведчиков они уже не видели, те скрылись в зарослях репейника, но, не мешкая, ни секунды, кинулись в правильном направлении, видимо, следы на вскопанной земле остались. Я решил, что полицаи должны умереть первыми, сказывалось только что увиденное. Быстро перезаряжая винтовку, уложил троих на землю, немцы, оставшись в меньшинстве, сами на неё легли. Водя стволами автоматов из стороны в сторону, сделали по паре очередей, но пыл преследования у них кончился, а мне это и надо было. Дождавшись группу с пленным, перехватил его у одного из разведчиков, нужно было быстро уходить.
- Ты чего так рано стрелять начал? - командир группы переводил дыхание.
- От амбара трое полицаев вам наперерез вышли, уложил их!
- Вот спасибо, Николай, выручил! Уходим!
Уходили, не разбирая дороги, успокоились только когда дошли до ждавших нас разведчиков прикрытия. Разведчики поменялись местами и снова бежать, никто не знал, будет ли ещё за нами погоня. Всю дорогу я обдумывал, то, что увидел и сделал. Я решил никому в части об этом не рассказывать, и уж тем более не сообщать домой. Вот так свела дорога войны старых друзей!