Сегодня 3 марта Всемирный День Писателей. И наверное нет человека, кто бы не прикоснулся к книге хоть раз в жизни. А сколько литературных героев, созданных талантливыми авторами, стало нашими личными героями, нашими путеводителями по жизни, ведущих, как Данко на свет своего сердца!
Сегодня хочу показать Вам свои стихи, посвященные некоторым литературным героям, что откликнулись и в моём сердце:
(Небольшое отступление:... Как ни бьюсь вставить стихи в подобающей им форме - не выходит - что-то или со мной, или с Дзеном не так))) ну да ладно - что уж получится)
Бедный Гамлет
Все роли расхватаны, я остаюсь не у дел.
Опять собираю пожитки и в дождь выхожу.
Мой вечно кочующий странный актерский удел –
К барьеру брести – к бенефису, сиречь – рубежу.
Я Гамлета плащ, как заветный штандарт, берегу,
И шпаги обломок таскаю – смешной амулет.
С мальчишеской страстью бросаясь навстречу врагу,
Все мню себя принцем, которого, в сущности, нет.
Разгул балаганный – термитник нелепых утех.
Навек околпачен, улыбки помадной не смыть.
Банально и приторно – слёзы в подушку и смех.
Твержу, до икоты задёрганной – «быть иль не быть».
И буду. Утопчется жизни дорога в пыли,
Зачтётся однажды, казавшийся вечным урок.
Куда бы коварные дни меня ни завели,
Я Гамлета плащ поднимаю всегда на флагшток.
И ливни оваций из лопнувших туч полетят,
Биение сердца развеяв в хмельной суете.
Какой бенефис! – это лучше, ей-богу, стократ –
Со сцены меня унесут на победном щите.
Потом по прошествии многих неиграннных лет,
Наткнувшись на череп средь старых разрытых могил,
Актерствуя, скажет безвестный бродяга-поэт:
О, бедный мой Гамлет! Кого же ты, друг, удивил…
Королёк – птичка певчая
Я достану забытую книжку,
Окунусь в очарованность слов.
Не слезливая, вроде бы, слишком,
Но растопит злодейка-любовь.
И умчусь к опалённым закатам,
Где мы были с тобой влюблены,
Где интриги романа когда-то
Навевали счастливые сны.
Уголок той заветной странички
Не расправлен – никто не читал…
Королёк, моя певчая птичка,
Фаридэ, детских грёз идеал.
Не пей то зелье, Неле...
Сегодня будет буря. Где-то там,
В глубинах сердца вызреет слеза.
И Неле выпьет зелье. По мостам
Идёт гроза.
Не выплеснуть печали. Не унять
Поток небесной скачущей воды.
Кто духов звал, седую прячет прядь
И ждёт беды.
Но Ангел гроз над тучею и над
Безмерием размеренных забот
Крушит от всей души на мелкий град
Небесный свод.
Не пей то зелье, Неле, это яд…
Но лишь для тех, кто глянул в бездну сна,
Не устрашаясь призрачных преград,
Придёт весна.
Ах, Одиссей
Калипсо светлокудрая не плачет,
Лишь гордо отвернулась, но сама
Ветрила одиссеевой удачи
Направила домой через шторма.
А он всё рвался, рвался на свободу,
То нА море, то в Трою, то в Аид.
Он даже наследил по небосводу,
Там, где «звезда с звездою говорит».
Не покорился Кирке и циклопу,
И не настиг его девятый вал.
Ах, как же вспоминал он Пенелопу,
Когда Калипсо нежно целовал!
Ну, вот и всё, умаялся в скитаньях,
И на Итаке верно ждёт семья.
Что пережито – выльется в преданья.
Вернётся всё на круги на своя.
От Сциллы и Харибды – в воды Стикса
Печали и мечты унесены…
Но вдруг ему пригрезится Калипсо,
Когда уснёт в объятиях жены?
Маргарита Мастеру через Вечность
Мы держать не умеем счастье.
Мне проклятье твоё приснилось.
Всё решается в одночасье,
Не печалься ты, сделай милость.
Оглянись на дорогу эту,
Кто ж по ней побежит за нами!
Я-то верила – это к свету,
И готова платить слезами.
И готова платить душою
За покой и звезды свеченье.
Ты опять не пошёл за мною,
Ты опять приготовил мщенье.
Не сгорели в огне страницы,
И погибель свою не мнила.
Мне проклятье ночами снится
Раскалённым лихим горнилом.
Я-то думала – счастье будет.
И враги, и друзья – не лезьте.
Ад – когда не по праву судим.
Рай – когда не судимы вместе.
Иду звериною тропой.
Монолог Шарика из "Собачьего сердца"
Каким же холодом собачьим несет сегодня по дворам!
Родиться б чуточку удачней – хоть пекинесом. Тьфу ты, срам!
На что я, дурень, зарюсь – шуба? А в морду глянуть – чисто блин.
Поди-ка, не умнее дуба, и только гонор лишь один!
Я много видел, много знаю, душа полна и ум при мне.
И жизнь от края и до края собакой съедена вполне.
Но чем закончу, что имею, к чему стремлюсь, в конце концов?
В тепле я будто бы немею – я не рычу на подлецов!
Мне повезло, или быть может, вмешался высший песий бог?
Хозяин «краковскую» гложет, а мне жульену приберёг.
Темнеет быстро, свет включили, сейчас срамной прием начнут.
Эх, люди! Души бы лечили! Они, как дети – водку пьют!
И я хорош – расслабил нервы! Продался им за колбасу!
Выходит – в очереди первым в закланье душу принесу!
Мы братья меньшие, конечно, нам не по чину ветчину!
И красота нечеловечья – нам это вовсе ни к чему!
Но совести людской лишиться – идти всегда по головам –
Зверью не просто так решиться! Ведь тут не фунт изюма вам!
Мне этот выбор бьет дуплетом сквозь шкуру прямо как мороз!
Хоть я и пёс, уверен в этом, собака ль я – вот в чем вопрос!
Суок
На ключе от тяжёлых тюремных замков
Насвисти колыбельную мне.
Заиграет огонь золотых завитков,
Как корона при яркой луне.
И принцессой предстанешь, ожившей во сне,
Самой лучшей из кукол, из фей,
Так нежданно подаренной вечностью мне
В кутерьме человечьих затей.
Так нежданно, что в свите весёлых подруг
Ты единственной станешь, Суок.
Брызнув кровью живою, откроется вдруг
Одинокого сердца замок.
Девочка со спичками
«Девочка хотела погреться, – говорили люди».
Х.К. Андерсен
Мерцает огонёк в глазах огромных.
Вот догорит он скоро и тогда
Зима, и люди, солнце, города
В небытия потонут серых волнах.
А завтра с новым утром – новый год
Закружит суетой безликой лица.
И ничего на свете не случится,
Ты знаешь это точно наперёд.
В озябших пальцах спичка – жизни след,
Воскреснет и затеплится любовью,
Но тельце с навсегда застывшей кровью
Заблудится в дорогах прошлых лет.
Согрелась ли? Конечно, не напрасно
Сгоревшей жизни чёрный фитилёк
Весь мир затем на сумерки обрёк,
Тебе вручив цветок души свой красный.
Один лишь миг судьба преподнесла,
В глубоком реверансе замирая,
Звезду, упавшую с ворот земного рая,
Последней спички капельку тепла.
В общем и в целом... с праздником всех нас! И пусть творят талантливые писатели (только талантливые!), ибо - как говаривал Лев Николаевич Толстой: "Если можешь не писать, не пиши". Ведь каждое написанное слово прорастает в нашей душе тем, что оно в себе таило. И пусть это будет - разумное, доброе, вечное.