Гуманитарная дипломатия Анкары в странах Африки к югу от Сахары становится все более экономической, стратегической и противоречивой. У президента Турции Эрдогана есть экономический и стратегический план для Африки.
Когда в прошлом месяце обученные Турцией силы безопасности жестоко расправились с протестующими в сомалийской столице Могадишо, внимание было обращено на растущую африканскую запутанность нового неафриканского игрока – Турции. Войска специального подразделения «Горгор», обученные на турецкой военной базе TURKSOM в столице Сомали, подверглись широкой критике за жестокий разгон оппозиционеров, протестующих против спорных запланированных выборов.
Оппозиционер и бывший премьер-министр Хасан Али Хайри назвал действия спецподразделения «прямой попыткой избавиться от протестующих», а заявление Миссии ООН в Сомали от 19 февраля призвало «полностью уважать права на мирные собрания и свободу выражения мнений». С тех пор страсти в Могадишо утихли, однако этот инцидент поставил Турцию в сложное положение. «Турция очень популярна в Сомали и широко считается беспристрастной, братской страной», – сказал Asia Times Абдинор Дахир, политический аналитик Африканского рога из Оксфордского университета, – «Однако в таких хрупких государствах, как Сомали, международные субъекты должны позаботиться о том, чтобы вооруженные ими войска оставались аполитичными и не использовались по неправильным причинам».
Это будет становиться все труднее и труднее, по мере того, как Анкара будет продолжать свое дипломатическое, гуманитарное и экономическое продвижение на гигантский континент. Этот толчок сейчас усиливается все более напористой политикой президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана в области безопасности и внешней политики. «Теперь можно утверждать, что Турция стремится стать экономической, гуманитарной и военной державой в Африке к югу от Сахары», – сказал Asia Times доктор Али Бильгич, турецкий эксперт по внешней политике из Университета Лафборо.
В Восточной Африке это привело к столкновению за влияние с ОАЭ и Саудовской Аравией, в то время как в Сахеле Турция столкнулась с бывшей колониальной державой Францией. То, как это будет происходить, будет иметь важные последствия для африканцев и турок от Африканского Рога до Гвинейского залива.
Годы Африки. Турция начала свой африканский рывок всерьез еще в 2005-м году, причем первоначальный толчок был дан скорее экономикой, чем политикой. « С учетом того, что производство и строительство являются двумя основными секторами турецкой экономики, Анкара поняла, что они могут быть очень полезными для Африки», – сказал Asia Times Федерико Донелли, автор книги «Турция в Африке» и исследователь международных отношений в Генуэзском университете.
Турецкие бизнесмены и неправительственные организации (НПО), особенно в сфере образования, потекли в Африку рекой. Официальные дипломатические усилия затем следовали везде, где эти неофициальные группы достигали успеха. Turkish Airlines также начала летать в ряд стран Африки к югу от Сахары, а Стамбул стал главным межконтинентальным авиаузлом для большей части региона. Посольства и консульства открывались там, где касались колеса.
Став «стратегическим партнером» Африканского союза в 2008-м году, следующий этап турецкого участия начался в 2011-м году. В том же году визит турецкой делегации в Сомали ознаменовал начало периода Турции как «гуманитарного актора в Африке, в дополнение к тому, чтобы быть экономическим партнером», как об этом говорит Бильгич. Пережив десятилетия войны и экономического коллапса, а также сильную засуху в 2011-м году, Сомали приветствовала помощь турецких гуманитарных организаций, таких как Турецкий Красный Полумесяц и Турецкое агентство сотрудничества и координации (ТИКА).
Турция также помогла в крупных усилиях по восстановлению стабильности в стране, в то время как турецкие инвестиции также текли рекой. Турецкие компании в настоящее время управляют портом и аэропортом в Могадишо, а турецкие нефтегазовые компании в настоящее время готовятся работать на шельфе.
Эрдоган против Гюлена. Сейчас идет новый этап турецкого участия. « Сегодня в турецко-африканских отношениях важна не политика Турции в отношении Африки, а политика правящей Партии справедливости и развития Турции в отношении Африки», – добавляет Донелли.
На начальном этапе турецкого вмешательства фонды, принадлежащие и управляемые последователями турецкого исламского священнослужителя Фетуллаха Гюлена, находились в авангарде. Тогда он был близким союзником Эрдогана, а НПО Гюлена открывали школы, колледжи и университеты по всей Африке к югу от Сахары. Этот союз внезапно закончился в 2014-м году, когда Эрдоган выступил против могущественного Гюлена, закрыв свои турецкие школы и другие учреждения.
Конфликт обострился в 2016-м году, когда Эрдоган обвинил сторонников Гюлена в организации неудавшейся попытки переворота против него. «Африка тогда стала полем битвы между турецким государством и гюленистами», – говорит Донелли. Анкара начала давить на правительства африканских стран, чтобы передать управление гюленовскими заведениями в руки фонда Маариф.
Тем не менее, поскольку многие сыновья и дочери африканской политической элиты к тому времени уже учились в школах Гюлена, часто наблюдалась негативная реакция на давление Эрдогана. В то же время это столкновение ознаменовало сдвиг в политике Турции в Африке к той ее линии, которая теперь все больше определяется повесткой дня Эрдогана, а не чисто гуманитарными или деловыми соображениями.
Эта повестка дня становится все более напористой по мере того, как Эрдоган берет на себя более прямой контроль над турецкой внешней политикой, стремясь расширить глобальный охват своей страны. Особенно ярко это проявилось в Северной Африке. Там турецкие войска поддерживают правительство Национального согласия в Ливии, в то время как Египет, ОАЭ и Франция поддерживают конкурирующую администрацию, базирующуюся в Бенгази.
Кроме того, распространенная ошибка, говорит Бильгич, состоит в том, чтобы отделять турецкие геополитические интересы в Северной Африке от турецкого участия в остальной Африке. Они тесно взаимосвязаны. Франко-турецкая конкуренция в Северной Африке может распространиться и на страны Африки к югу от Сахары. Это включает в себя Западную Африку, где Турция в последнее время оказала большое влияние, направив продовольственную помощь Гамбии и медицинскую помощь Covid-19 Нигеру и Чаду. В 2020-м году Турция также подписала соглашение об оборонной промышленности с Нигерией.
Однако, Сомали остается «воротами Турции в Африку к югу от Сахары. С 2017-го года эта страна Африканского Рога также является местом расположения крупнейшей заокеанской военной базы Турции – TURKSOM . Турция передала Сомали бронетехнику, которая была развернута в ходе недавних репрессий против политической оппозиции. «Мы не должны забывать о важности турецкой военной базы в Сомали, хотя отношения между станами отношения начинались на чисто гуманитарных условиях», – говорит Бильгич.
Таким образом, недавние события в Могадишо могут послужить предупреждением о рисках – а также о выгодах – растущего участия Турции в африканских делах. «Любой будущий политический конфликт, в который будут вовлечены обученные Турцией силы безопасности, или дальнейшая критика оппозиции этих войск могут негативно повлиять на популярность Турции в стране», – говорит Дахир. «Хотя турецкие чиновники говорят, что Турция может конкурировать в Африке с Францией и Китаем, это нереально. Вместо этого Турция должна уделять больше внимания тому, что она действительно хорошо делала в течение последних 15 лет, – гуманитарной дипломатии, которую приветствуют многие африканские страны», – говорит Донелли.
JONATHAN GORVETT
