Начало истории, изменившей жизнь нескольких людей
~~~~~~
— Драка в столице республики закончилась гибелью трёх человек. По данным Центрального Отдела Полиции к группе студентов политехнического института подошли трое неизвестных, с требованием отдать денежные средства, а так же мобильные устройства.
В результате разговора завязалась драка, следствием которой стала гибель всех трёх нападавших. Документов при погибших не обнаружено. Все они предположительно уроженцы Чеченской республики.
Свидетели утверждают, что с ними находился ребёнок, мальчик ориентировочно 10-12лет. Ребёнок с места происшествия скрылся. По данному факту возбуждено уголовное дело, подробности выясняются. Всех, видевших ребёнка, просим сообщать по телефону доверия, либо на прямой номер телеканала. Фоторобот после репортажа.
Назар Петрович с раздражением выключил телевизор, прошёл в кухню, бормоча под нос:
— Опять эту драку показывают. Уж и показать больше нечего! Второй день одно и то же: «драка, уроженцы…» Нечего пускать в Россию всех подряд, тогда и драться не будут!
Поставил на обшарпанный, но чистый стол недопитый чай, заглянул в холодильник, набросал список продуктов, тщательно оделся и вышел из дома.
Назару Петровичу недавно исполнилось 78 лет, и он был военным. Ему посчастливилось служить в те года, когда словосочетание «офицер Советского Союза» имело вес, измеряемый в уважении окружающих. Кровать, застеленная по Уставу, пуговицы, застёгнутые до самой последней, зарядка по утрам и подъём не позже 6:00.
Даже дома он носил спортивный костюм непременно чистый, отутюженный, почти новый. А уж на улице его видели исключительно в брюках, пиджаке и туфлях.
Назар Петрович предпочитал простую еду. Никогда не покупал продукты заведомо низкосортные и подозрительно дешёвые. Ел так же по графику, редко пропуская хоть один приём пищи, и не «перехватывал» до обеда. Этот пункт соблюдать было легко: жил Назар Петрович один, гости у него были редко.
Жена умерла незадолго до его отставки. Единственный сын менял местожительство по принципу «куда Родина пошлёт» ибо тоже был военнослужащим. Но, не смотря на общую, казалось бы профессию, отношения между ними не сложились. Они не встречались и даже не созванивались.
Дважды в день Назар Петрович совершал обязательные прогулки, «вылазки», как он их называл про себя. Первая до обеда в гастроном, что был в двух километрах от дома, вторая в послеобеденное время.
Каждая вылазка имела свою цель и задачу: физическая нагрузка ходьбой, закупка продуктов, вынос мусора. Если стратегически важных задач не было, то просто прогуливался недалеко от дома или сидел на лавочке, изучая газеты.
«Движение – жизнь» - так звучало одно из жизненных правил бывшего офицера. Он не любил обычные стариковские компании и никогда не присоединялся к ним. Его принципам претило сквернословие и распитие спиртных напитков на скамейках возле подъезда. Пенсионеров, которые позволяли себе кричать: «рыба!», пугая местных ворон, он считал «опустившимися».
«Если уж и выпивать, то только хорошую, холодную водку и только с закуской - рассуждал он – не желторотик я, что бы пить сивуху просто ради того, что бы выпить».
Но, снобом его не считали: при встрече со знакомыми Назар Петрович всегда здоровался, сдержанно улыбался, справлялся о здравии, обсуждал общественные новости, не опускаясь до сплетен. Иногда выручал «до пенсии» и никогда, что особенно ценно для соседей, не напоминал о долгах.
В то утро Назар Петрович направился в гастроном, согласно составленного им самим же расписания. Шёл быстро, уверенной походкой, стараясь придерживаться одного темпа. Но, почувствовал ноющую боль в правой ноге.
Если быть откровенным до конца, то почувствовал её ещё ночью, но сейчас она усилилась и мешала ходьбе. В эту ногу его ранило в 1978 году во время устранения внутренних проблем в Эфиопии, куда он и его товарищи были направлены Советским Союзом в помощь.
Ранение, которое первоначально казалось не сложным, неожиданно оказалось коварным, с массой осложнений. Врачи то и дело заводили речь об ампутации, но повезло: он попал к лучшему военному хирургу страны и тот смог спасти его ногу и даже вернуть в строй Советской Армии.
Но «благодаря» ранению война в Афганистане началась и закончилась без него. Это очень расстраивало его, и радовало супругу. Несколько товарищей Назара Петровича нашли покой на землях Центральной Азии, официальная статистика погибших была занижена.
С тех пор как он вновь встал на обе ноги, правая начала «чудить». Она предупреждала об изменении погоды, начинала беспокоить в дни магнитных бурь и солнечно – лунных затмений. Раньше он считал, что всё это выдумки ленивых и излишне мнительных людей.
Понимая, что закупка провизии откладывается, Назар Петрович свернул в дворик, где часто сидел в послеобеденную прогулку. Детская площадка состояла из качели, требующей свежей краски, и песочницы, куда редко завозили новый песок. Мамаши и дети площадку не жаловали ибо развлечений было мало. А старики и прочий контингент захаживали редко, видимо из-за того, что ближайший магазин был далеко.
Зато здесь росло много деревьев, под ветвями которых расположилась некрашеная, но удобная скамейка и имелась урна. Здесь и любил отдыхать Назар Петрович, читал книги, газеты или просто сидел в тишине, перебирая события из жизни как бусины на чётках.
Присев на скамью, посетовал на то, что почитать ему сегодня нечего и придётся просто сидеть. Просидев около 15-ти минут, он заметил, под балконом первого этажа какое-то движение.
- Зойка, Зойка, ты? Иди сюда.
Движения прекратились. Старик снова позвал, но ему никто не ответил. Зоя была бродячей собакой, к которой он привязался. Умная, ласковая. Чувствовалась в ней какая-то независимость. Он подкармливал её, приносил сухари, сыр, кости. А она в ответ всегда слушала его монологи.
Каким бы сильным не был человек, и ему иногда необходимо выговориться. А так как боевых товарищей у него почти не осталось, родных тоже, то бродячая собака стала для него личным слушателем. Ему нравилось их сотрудничество, собака ничего от него не требовала, и ничего не обещала. Это было ценно.
Овдовев, в цветущем для мужчины возрасте, он мог жениться вновь. Да и претенденток хватало! Статный, сдержанный военный, с отдельной жилплощадью и без вредных привычек привлекал многих дам, но не хотел он опять удушающих семейных обязательств...
На прошлой неделе по телевидению объявляли об отлове бродячих собак. И Назар Петрович начал подозревать, что и Зоя попала в эту переделку.
Под балконом опять началось движение. Старик поднялся, подошёл поближе, нагнулся. Да это же ребёнок!
— Что ты тут делаешь? А ну вылезай! – скомандовал он.
Но тот только сильнее прижался к дальней стенке.
— Вылезай, кому говорят! – повысил голос.
Тишина.
— Сейчас же подойди ко мне! – его раздражало непослушание.
Молчание. Молчал и Назар Петрович, нет у него опыта работы с детьми, молодые солдаты – это уже не дети! Но интуиция подсказала правильное решение, и уже более спокойным и тихим голосом он произнёс:
— Выходи, малой. Не обижу. Обещаю. Слово офицера даю.
Тогда к нему осторожно вылез мальчишка. Чёрные волосы спутались, местами на них налипла глина. Большие светло карие глаза смотрели враждебно, то и дело мелькал в них огонёк страха.
Он еле уловимым движением плеч попытался оттряхнуть пыль с одежды, которая, несмотря на пятна, оказалась вполне добротной. Было что-то в этом движении брезгливое, говорящее о том, что неопрятность доставляет ему дискомфорт.
Горбатым носом он шумно вдыхал воздух, при этом ноздри его слегка расширялись. А вот кожа на удивленье оказалась светлой. И на вопрос национальности мальчика однозначного ответа сразу и не подберёшь: чувствуется смешение кавказских и славянских кровей.
— Кто ты? Откуда? Почему сидишь под балконом? От кого прячешься?
Мальчик молчал.
— Отвечай, когда взрослые спрашивают!
Опять молчание. Вот ведь упрямец!
— Голодный? – решил сменить тактику Назар Петрович.
Мальчик виновато кивнул в ответ, будто стыдясь своего голода.
— Вот незадача, и покормить то тебя нечем… Где твои родители?
Тишина.
— Почему ты один? Почему ты прячешься?
Не отвечает.
— Ну что ж. Не хочешь не отвечай, мне и не надо. Обещал не обижать, не обижу. Но в полицию отведу. Негоже ребёнку под балконом сидеть!
— Не надо в полицию – прошептал мальчик.
— Вот так раз! Я-то думал, ты немой, а ты говорить можешь! Давай–ка сядем на скамейку, расскажешь, откуда ты под балконом и почему не хочешь в полицию.
Но мальчик не сдвинулся с места. «Упрямый малец!» - подумал Назар Петрович.
— Чего ж ты так боишься-то? Ведь сказал – не обижу! Ну да ладно, твоё дело. Не хочешь помощи, значит, не помогу. Нельзя помочь силой. А ты как вижу, уже самостоятельно принимаешь решения. Сколько лет то тебе, малой?
— Тринадцать.
— У, большой! Скоро в армию. В каких войсках хочешь служить?
— Ни в каких.
— Как это так? Все мальчишки хотят воевать, служить.
— Я мира хочу.
— Хм…
Какая-то мысль зародилась в голове старика, но тут же ускользнула.
Взглянул на часы – скоро обед, пора домой.
— Ну что, малой, в последний раз спрашиваю – помощь нужна?
Мальчик отрицательно помотал головой.
— Ну, тогда я пошёл домой. А ты как знаешь. Насильно мил не будешь, говорят.
И Назар Петрович развернулся к выходу. Но тут вспомнил о сухаре, что лежал в кармане. Третий день носит с собой кусок сыра, да батон, для Зойки. Не свежее конечно уже, и мало совсем, но больше ему предложить нечего. Он достал из кармана пакет, протянул мальчику:
— На, поешь, если голоден. Вот воды немного – он протянул свою бутылку, на донышке оставалось немного воды – допивай.
Мальчик схватил эти нехитрые угощения, прошептал еле слышно:
— Спасибо – и юркнул под балкон.
Старик развернулся и пошёл к дому. Нога всё ещё ныла, и шёл он медленно.
~~~~~~
Продолжение ЗДЕСЬ
~~~~~~
#кофейные романы #айгуль шарипова #секретная биография #дети #русские офицеры
