Тогда ложь восторжествовала: в сообщении о результатах выборов в Верховный Совет СССР, состоявшихся 12 декабря 1937 г., указана численность населения страны - 169 миллионов человек. Понадобилось полвека, чтобы мы узнали правду о том, сколько нас тогда было.
Просталински настроенный ананим, воровски скрывающий свое имя под ником RAC531, а лик под мультяшным скриншотом отозвался на мою статью «Апофигей сталинских репрессий. Приказ №00447» комментарием:
Вот еще факты о "репрессиях" 30-х годов:
Численность СССР млн.человек
1926 146,3
1939 170,5
1941 197,8
Очевидно, что приводя эти цифры, комментатор старался опровергнуть сам факт репрессий как таковой. Логика, по которой из одного вытекает второе, мне не понятна. Но, сейчас не об этом. Давайте про цифры.
Между 26-м и 39-м годом в Советском Союзе была еще одна перепись 1937 года, о которой комментатор предпочел умолчать.
Это вообще отличительная черта единоверцев – сталинистов - игнорировать неудобную и не укладывающуюся в их веру информацию.
Еще просталинский ананим счел за благо не рассказывать о том, что численность населения 1941 года приведена с учетом его прироста из-за присоединения в 1939 году территорий, входивших до этого в состав Польши. Но это тоже, так, к слову пришлось.
А теперь к демографии.
Исследования ученых-демографов говорят, что прирост населения в первые годы Советской власти, действительно, имел место быть. Уровень рождаемости был сравнительно высоким, хотя и стал снижаться, а смертности - оставался более или менее стабильным. И хотя в конце 20-х годов относительный прирост населения от года к году уменьшался, он по общим показателям был выше дореволюционного. «Не удивительно, - говорил И. В. Сталин 27 июня 1930 г. в докладе XVI съезду партии - что рабочие и крестьяне живут у нас в общем не плохо, смертность населения уменьшилась по сравнению с довоенным временем на 36% по общей и на 42,5% по детской линии, а ежегодный прирост населения составляет у нас более 3 млн. душ».
В статье «Перепись населения 1937 года: вымыслы и правда» официального интеренет ресурса института демографии Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" ее автор, комментируя это заявление Сталина, говорит:
«При плохом качестве учета столь высокие величины прироста нельзя, конечно, считать достоверными, а темпы прироста уже стали уменьшаться…. Между тем начало первой пятилетки, развернувшаяся коллективизация и индустриализация, вызванное ими движение огромных масс населения не могли не повлиять на демографические процессы в стране. Уже в начале 30-х гг. прирост населения начал снижаться и догма быстрого роста населения при социализме оказалась под угрозой».
Новая перепись, состоявшаяся в 1937 году, вызревала, извините за выражение, как чирей на жопе – медленно и мучительно.
Сначала ее назначают на декабрь 1933-го, позже откладывают до начала 1935-го. Следующими датами проведения переписи определяют последовательно январь и декабрь 1936-го.
Сегодня ученые-демографы считают, она переносилась из-за того, что действительный ход демографических процессов не подтверждал провозглашенную Сталиным закономерность быстрого роста населения при социализме. Коллективизация, раскулачивание, высылка раскулаченных, массовое бегство крестьян из деревни, «разгрузка» и «очистка» от них городов и последовавший за тем страшный голод 1933 г., а также репрессии, становившиеся массовыми, вызвали демографическую катастрофу, которая не могла не обнаружиться в данных переписи.
Масштабы ее пытались скрыть. Были предприняты попытки свалить вину на несовершенство учета и на происки вредителей, но это не исправило положения. Тогда возникла идея стимулировать рост населения искусственно. Запрет абортов летом 1936 г. затормозил на непродолжительное время снижение уровня рождаемости, но кратковременный эффект этой меры сказался уже после переписи. Легенда о быстром росте населения оставалась под угрозой.
Сталин все это время продолжал оперировать расчетными цифрами прироста населения страны.
26 января 1934 г. в отчетном докладе ХVII съезду партии, в качестве одного из результатов достижений в подъеме материального положения и культуры, Сталин называет «рост населения Советского Союза со 160,5 миллионов человек в конце 1930 года до 168 миллионов в конце 1933 года».
Нет, сам он их не придумывал, расчеты, вероятно, делали все же специалисты. Другое дело, что, рассчитывая эти оценки, они выполняли "социальный заказ" и не рисковали сказать правду: показать снижение естественного прироста населения значило опровергнуть декларированную вождем закономерность. А о том, чтобы обнародовать демографические последствия голода 1933г. нельзя было и помыслить.
Исследования последних лет показали, что текущие оценки численности населения были сильно преувеличены как из-за дефектов учета рождений и, главным образом, смертей, так и в силу стремления проиллюстрировать быстрый рост населения, которого в действительности не было.
К тому времени статистика уже перестала быть зеркалом общественных процессов и превратилась в средство иллюстрации достижений и успехов социалистического строительства. Все, что показывало неприглядность действительности или не соответствовало "линии" тщательно пряталось. Эту роль наша статистика играла с тех пор долгие годы.
«Есть такая болезнь - подхалимство, - говорил на одном из совещаний 1937 года И. А. Краваль, - она есть и в статистике. В статистике подхалимство заключается в том, что соответствующий работник дает не точную цифру, а старается дать такую цифру, которую он думает, что будет благожелательно принять руководству или тем, кому докладываем, а цифру подтасовать можно даже так, что это не будет уголовным преступлением. Это подхалимство в статистике - самая большая болезнь и самая опасная, которая может привести к тому, что сам этот человек думает, что он помогает и убежден, что он делает пользу, если составит так таблицу».
В.В.Цаплин, глубоко изучив архивные материалы, пришел к убеждению, «что в ЦУНХУ СССР, очевидно, преднамеренно велось два расчета естественного прироста населения: один для печати, а другой - для служебного пользования».
Сталин видел эту проблему по другому.
21 сентября 1935 г. - принято Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О постановке учета естественного движения населения». В нем констатируется явно неудовлетворительное состояние учета до передачи загсов в ведение НКВД, которое имело место быть в 1934 году.
В этом постановлении особое внимание привлекает на себя фраза: «Органы учета часто использовались классовыми врагами (попы, кулаки, бывшие белые), пролезшими в эти организации и проводившими там контрреволюционную, вредительскую работу, скрывая рост населения путем недоучета рождаемости и явно преувеличивая смертность населения путем регистрации по нескольку раз смертей одних и тех же лиц».
Демографы сходятся во мнении, что «эта фраза обличает ее автора как в явной предвзятости, так и в вопиющей некомпетентности: главной бедой статистики всегда (и в те годы тоже) был не двойной счет, а недоучет смертей, вызванный тем, что многих умерших хоронили без регистрации. Утверждение, что двойная регистрация смерти одних и тех же людей могла иметь массовый характер - просто нелепо».
1 декабря 1935 г. - выступая на совещании передовых комбайнеров и комбайнерок с членами ЦК ВКП(б) и правительства, Сталин сказал: "У нас теперь все говорят, что материальное положение трудящихся значительно улучшилось, что жить стало лучше, веселее. Это, конечно, верно. Но это ведет к тому, что население стало размножаться гораздо быстрее, чем в старое время. Смертности стало меньше, рождаемости больше, и чистого прироста получается несравненно больше. Это, конечно, хорошо, и мы это приветствуем. (Веселое оживление в зале). Сейчас у нас каждый год чистого прироста населения получается около трех миллионов душ. Это значит, что каждый год мы получаем приращение на целую Финляндию (Общий смех)"
28 апреля 1936 г. - постановлением СНК перепись населения окончательно назначена на январь 1937 г.
Работа по ее подготовке закипела. Руководил этим бурлящим котлом непосредственно Сталин.
В передовой статье журнала «План» писалось: «Партия и правительство уделяет переписи величайшее внимание. Переписной лист тщательно редактировал лично тов. Сталин . Это воодушевляет, придает бодрость и силу в работе. Это порождает готовность работать изо всех сил, чтобы оправдать оказанное доверие, и создает уверенность в успехе, ибо дело, которому уделяет внимание вождь трудящихся всего мира тов. Сталин, не может не завершиться полным успехом».
Выступая на совещании районных уполномоченных-инспекторов нархозучета, проходившем в Мособлисполкоме 3-15 октября 1936 г. и посвященном переписи, председатель Мособлисполкома Н. А. Филатов говорил: «Вождь народов нашей страны товарищ Сталин лично занимался редактированием переписного листа и благодаря этому бланк получился очень кратким, ясным и глубоко содержательным».
Громом аплодисментов, было встречено сообщение начальника ЦУНХУ т. И. А. Краваля о том, что переписной лист краткий, ясный и глубокосодержательный с первого до последнего вопроса был написан лично товарищем Сталиным.
Тем не менее, полученная в результате переписи численность населения страны оказалась гораздо меньше ожидавшейся. Это выяснилось сразу же, как только были получены телеграфные донесения о числе переписанных.
Сейчас уже установлены причины несоответствия результатов переписи 1937 года ожиданиям Сталина.
О первой и главной я писал Выше. Это систематическое завышение текущих показателей прироста населения.
Кроме того, отток за границу большого количества не захотевших коллективизироваться крестьян из приграничных районов, а также недоучет количества смертей.
Из недоучтенного количества смертей не менее 1-1,5 млн. приходится за счет смертей, регистрация которых не попадала в общегражданскую (спецпереселенцы, заключенные концлагерей и прочее).
НКВД затребовал от ЦУНХУ 1082 тыс. бланков переписных листов, т.е. при 50%-ном заполнении - на 4 с лишним млн. человек. Переписано же было НКВД, включая спецпереселенцев, всего 2660,3 тыс., из которых 270,7 тыс. личного состава.
М.В.Курман оценивал возможный недоучет в 0,5-0,6% населения, Ф.Д.Лившиц - около 0,3%.
Наиболее обоснованные оценки были сделаны Е.М.Андреевым, Л.Е.Дарским и Т.Л.Харьковой. Путем тщательных и обоснованных расчетов они оценивают общий недоучет при переписи 1937 г. примерно в 700 тыс.человек или 0,43%.
Иными словами, перепись 1937 года была достаточно точной и отражала реальную демографическую картину страны.
Администраторы переписи не додумались, что принцип социалистического реализма, царствовавший уже в искусстве, распространяется и на статистику и за свое недомыслие жестоко поплатились.
Спустя восемь месяцев после переписи специальным постановлением Совнаркома от 25 сентября 1937 г. она была объявлена проведенной «с грубейшим нарушением элементарных основ статистической науки, а также с нарушением утвержденных правительством инструкций», ее организация была признана неудовлетворительной, материалы - дефектными, и на январь 1939 г. назначена новая перепись.
В конце марта были арестованы четверо сотрудников центрального аппарата: начальник сектора населения, заместитель начальника отдела населения и здравоохранения, начальник бюро переписи населения, его заместитель, а также заместитель начальника отдела учета транспорта и связи.
На совещании 16 мая 1937 г. руководитель ЦУНХУ Госплана СССР Краваль сетовал на то, что в этих людях, формально - своих, а по сути - чуждых, не разглядели во время врагов:
«Для каждого из нас ясно, что раз человека арестовали, то имеются не только подозрения против него, но и достаточно фактов, чтобы его арестовать... Раз человека необходимо изолировать - значит вина за ним есть».
Краваля это не спасло. Его тоже арестовали.
За ним последовал целый ряд работников центрального аппарата, руководителей и ответственных работников республиканских, краевых и областных управлений народнохозяйственного учета. Возглавил и провел эту чистку вновь назначенный начальник ЦУНХУ Верменичев, которого арестуют в том же 1937 году, но чуть позже.
25 и 26 мая 1937 г. новый начальник ЦУНХУ Верменичев созывает совещание начальников отделов. «Мы не можем сказать, - заявляет он, - что враги народа, которые сидят в ЦУНХУ, все разоблачены. Аппарат большой - 800 человек, враги есть и начальники отделов должны внимательно к этому относиться. Это дело не только отдела кадров и партийного комитета. Этим делом должен заниматься весь коллектив». Он просит давать предложения о снятии негодных работников не только своих отделов, но и на местах.
Последовало отстранение от работы помощника начальника Бюро переписи и руководителя группы публикации Бюро переписи.
В редакционной статье "Правды" говорилось: "Враги народа сделали все для того, чтобы извратить действительную цифру населения. Они давали счетчикам вредительские указания, в результате которых многочисленные группы граждан оказались не внесенными в переписные листы". "Советский народ очень сознательно отнесся к этому важнейшему государственному мероприятию, - писали в "Блокноте агитатора" о переписи 1937 г. - Однако это дело было сорвано презренными врагами народа - троцкистско-бухаринскими агентами фашизма, пробравшимися в то время к руководству ЦУНХУ Славная советская разведка, во главе со сталинским наркомом товарищем Н.И.Ежовым, разгромила змеиное гнездо предателей в аппарате советской статистики".
Летом 1937 г. репрессии перекидываются на республиканские ЦУНХУ: врагами оказались начальник ЦУНХУ РСФСР и Казахской ССР, разгромлено руководство ЦУНХУ Украины. А вскоре отстранен и вновь назначенный начальник ЦУНХУ УССР, не обеспечивший "руководства ликвидацией последствий вредительства".
Коса пошла гулять по всей системе народнохозяйственного учета. Под каток репрессий попали начальники управлений народнохозяйственного учета: Свердловской, Челябинской, Черкасской, Сталинградской, Саратовской, Оренбургской, Одесской областей, Карачаевской, Коми и Кабардино-Балкарской АССР, Дальневосточного края, заместители начальников управлений народнохозяйственного учета: Оренбургской, Челябинской, Запорожской и Воронежской областей.
Многие из вновь назначенных руководителей областных УНХУ вскоре тоже становились «вредителями». Некоторые, по-видимому, предпочитали уклоняться от назначений. Так, назначенные 14 августа заместителями начальников УНХУ Одесской и Винницкой областей «самовольно не приступили к работе».
Новый толчок репрессиям дало Постановление СНК о признании переписи дефектной (25 сентября 1937 г.). В число «вредителей» попали начальники УНХУ Казахской, Киргизской, Узбекской ССР, Ленинградской, Ростовской, Актюбинской, Восточно-Казахстанской, Северо-Казахстанской, Омской, Воронежской, Одесской областей, Ойротской автономной области, Татарской АССР, Красноярского, Орджоникидзевского краев, г. Харькова, заместители начальников УНХУ Саратовской обл., Орджоникидзевского края, Омской обл., Сталинградской обл..
Список не полный. Тем не менее, он дает возможность оценить масштабы репрессий.
На методологию следственной работы проливает свет копия заявления, которое Л.С.Бранд в декабре 1939 г. направил из колымского лагеря Председателю Верховного суда СССР с просьбой пересмотреть его дело.
«Я обвинен в принадлежности к контрреволюционной организации, - писал он. - Это обвинение «подтверждается моим собственным признанием», показаниями бывшего начальника бюро переписи населения ЦУНХУ Госплана СССР О.А.Квиткина и работника ЦУНХУ УССР Вейцблита. Все эти показания являются ложными. Мое «признание» было вынуждено рядом насильственных мер со стороны следователей и угрозами арестовать не только меня, но и мою семью - жену и ребенка - если я откажусь подписать соответствующий протокол. В отношении жены эта угроза, насколько мне известно, была приведена в исполнение. Я подписал протокол [...]. Что же касается показаний Квиткина и Вейцблита, то они мне предъявлены не были, несмотря на мои требования. Не были мне даны и очные ставки, на чем я также настаивал. Показания эти, если они и даны, ложны от начала до конца [...]. Совершенно очевидно, что "изобличения" носят точно такой же характер, как и мое «признание». Также сплошной выдумкой являются показания Квиткина, и, поскольку следователи Иванов, Завгородний и Кикин неоднократно говорили мне, что найдут способ «выжать» (их подлинное выражение) любое количество свидетельских показаний о моей принадлежности к к.р. организации - есть все основания считать, что эти показания именно так и «выжаты» из Квиткина».
Из воспоминаний Михаила Вениаминовича Курмана
М.В. Курман (1905-1980) с 1932 года работал в Отделе населения и здравоохранения ЦУНХУ Госплана СССР, в момент проведения переписи 1937 года был заместителем начальника этого отдела, начальником сектора населения. В 1938 году он был арестован, в 1948 освобожден но затем снова арестован и окончательно освобожден лишь в 1955 году. Его воспоминания написаны (наговорены на магнитофонную пленку) в начале 60-х годов.
"Арестовали меня 22 марта, а осудили примерно через полгода, 29 сентября. Это осуждение последовало сразу же за опубликованием в печати решения правительства, которое признало перепись населения 1937 года вредительской. Через два дня состоялся суд, где я и узнал подробно, в чем же меня обвиняют.
Первый пункт обвинения звучал очень грозно. Я обвинялся в том, что распространял клеветнические инсинуации по адресу вождя партии товарища Сталина, утверждал, будто бы он фальсифицировал данные о численности населения на XVII съезде партии. В чем было дело?
Последние более или менее известные данные о численности населения СССР относятся к концу 1931 года. Что же касается двух последующих лет - 1932 и 1933, то для них был характерен очень большой неурожай на значительной территории Советского Союза - на Украине, в Центральной Черноземной области, на Кубани, в Поволжье. В результате естественный прирост за эти годы был крайне мал, а в отдельных случаях оказался даже отрицательным. В таких условиях мы в тогдашнем ЦУХНУ закрыли все данные о населении, объявили их запретными. Последняя цифра, которая была опубликована, относится к 1 января 1933 года. После этого никаких данных не публиковали, но для себя вели счет. Каково же было наше удивление, когда на XVII съезде партии Сталиным была названа цифра населения, которая расходилась в сторону завышения против нашего исчисления миллионов на восемь. По моему настоянию, тогдашний начальник отдела статистики населения и здравоохранения венгерский эмигрант Сикра обратился к тогдашнему начальнику ЦУНХУ Осинскому с вопросом, откуда Сталин взял цифру населения, названную на съезде. Мне потом говорили, что Осинский имел разговор со Сталиным на эту тему, и Сталин ответил, что сам знает, какую цифру ему называть. Правда, в печатном тексте численность населения была уменьшена на миллион против устного выступления Сталина. Тем не менее, она была сильно завышена. И вот мое, так сказать, профессиональное выступление по поводу правильности цифры было квалифицировано следствием как клеветническая инсинуация по адресу вождя партии, приписывание ему фальсификации цифры населения на партийном съезде.
Второе обвинение было не менее интересным. После того, как были получены первые итоги переписи населения 1937 года, естественно, обнаружился значительный разрыв с той цифрой, которую следовало ожидать, судя по выступлению Сталина на XVII съезде партии. Тогда и предложили мне как руководителю статистики населения СССР дать объяснение по поводу расхождения между данными текущей статистики и переписи. Я долго отказывался, но меня все же заставили такой документ подписать. Его подписали Краваль - к этому времени начальник ЦУХНУ - и я как заместитель начальника отдела статистики населения и здравоохранения, руководитель статистики населения.
В этом документе я написал, что перепись населения - точная операция, максимальная ошибка может оцениваться, примерно, в один процент. Это составляет для Советского Союза примерно 1,7-1,8 млн. человек. Что касается остального расхождения, то оно, по-видимому, может быть отнесено за счет того, что текущая статистика не имеет ряда данных. Ну, например, написал я в этом документе, - кстати говоря, он был помечен специальными литерами и направлен в адрес только руководящей группы правительства и партии, - у нас совершенно нет данных о смертности в лагерях. Далее указывалось, что у нас нет данных об уходе населения из восточных районов страны - из Казахстана, Туркменистана, Узбекистана, Таджикистана - вместе со скотом в Персию и Афганистан.
Вот эти мысли, эти два высказывания были квалифицированы как сугубо контрреволюционные, как клевета на органы, - будто в лагерях у нас никто не умирал, и только враг народа мог придумать такие объяснения. Это было второе обвинение.
Все это было увязано с существованием в ЦУНХУ право-троцкистской контрреволюционной организации. Я, согласно этой версии, был членом организации и выполнял ее поручения. Мало сказать, что я был удивлен такими обвинениями. Я был поражен самой их возможностью. Но делать было нечего.
И вот в ночь накануне суда меня перевезли в Лефортовскую тюрьму. Она имела печальную славу. Именно здесь производились допросы с пристрастием, именно в этой тюрьме проходили суды военной коллегии. Меня привезли, втолкнули в каменный гроб - изолятор, в котором я сидел не то 4 часа, не то 6. У меня не было часов, и я не мог даже по свету решить, сколько времени я там сидел. Дневного света там не было.
Любопытная деталь. Солдат, который ходил мимо таких гробов, мимо таких изоляторов, спросил меня, не хочу ли я есть, принес мне хлеба, усиленную порцию еды. В общем всячески высказывал свое расположение. А затем меня повели на суд. Интересный это был суд.
Судила меня военная коллегия под председательством члена Военной коллегии Голякова - впоследствии он был председателем Верховного суда СССР. Было еще два военных - члены суда и секретарь, тоже военный. Обвинительное заключение я получил в этом самом каменном мешке, тогда я только и познакомился со всеми обвинениями. Мне дали возможность сказать несколько слов - о себе и о своем отношении к процессу, но я только было начал, не успел проговорить и минуты, как мне сказали: "Достаточно, все ясно".
Они удалились и через три минуты пришли с судебным приговором. По-видимому, он был готов заранее. Меня осудили на 10 лет тюремного заключения с последующим поражением в правах на 5 лет с конфискацией всего личного, принадлежащего мне имущества.
Переделка проекта переписи, подготовленного ЦУНХУ, и устранение его авторов - виднейших и опытнейших статистиков означала нарушение нормального развития статистической науки и практики, разрыв в преемственности этого развития. Одним махом были перечеркнуты многолетние традиции и опыт методологии и анализа в области статистики населения. Ликвидация незадолго до этого Демографического института АН СССР (1934), а вскоре - и Института демографии АН УССР (1938), арест и уничтожение видных демографов прервали развитие также и теоретико-демографической мысли.
Вам могут быть интересны статьи.
«Апофигей репрессий. Приказ № 00447»
«Кто несет ответственность за репрессии. Реабилитация 1939 года. Прозрение или что?»
«Сакральные жертвы странной дружбы»