Макар проснулся в комнате, залитой солнечным светом. Рядом с ним стояла на коленях его мать Мария. Она что-то шептала ему, кланялась, показывала на ноги. Потом начала сыпать на ноги землю, да так много, что Макару стало больно. Он попытался пошевелить ногами, но ничего не вышло. Мать вдруг превратилась в Таисию. Таисия улыбнулась, и продолжила сыпать землю. Макар начал кричать во всё горло. И вдруг почувствовал, что кто-то закрыл ему рот рукой. А крику хотелось вырваться, и Макар укусил эту руку.
Кто-то ойкнул рядом с ним, а юноша продолжил орать.
Опять почувствовал на своём лице руку, а потом что-то неприятное во рту.
До него с трудом дошло, что в рот засунули какую-то тряпку. Он замычал, пытаясь выплюнуть её, но ничего не вышло. Открыл глаза. Рядом с ним стояла женщина лет сорока.
— Что ты орёшь-то, полоумный, — сказала женщина грозно. — Приснилось что-то?
Макар кивнул.
Женщина вытащила тряпку.
— Как зовут-то тебя? — спросила она.
— Макар.
— Ну вот, теперь у вас хоть имена появились. А то молилась я так, наугад, — произнесла женщина. — Что снилось тебе, Макар?
Юноша покачал головой, выразив нежелание рассказывать.
— Да ладно, я и без тебя всё знаю. Мать тебе снилась. Всё пытается она излечить тебя, да не выйдет ничего. Отморозил ты свои ноги. Я-то делаю всё, что могу. Но и я не всесильная. Даст Бог, будешь ходить, не даст, так тому и быть.
От слов незнакомки Макара бросило в пот. Он попытался пошевелить ногами, но ничего не вышло. Слёзы подступили к его глазам. Он сжал руки в кулаки и начал ими тереть глаза, давить на них, чтобы остановить слёзы.
— И не пытайся, — сказала женщина. — Это слёзы того, кто пострадал от тебя. Жена его до сих пор места себе не найдёт. Вот уж не думала я никогда, что преступника буду обхаживать. Но и бросить тебя не могу. Сердце у тебя доброе, светлое. Любовь в нём светлая живёт. А значит тебе жить надобно. Тюрьма не поможет от любви избавиться. Не ту ты полюбил, ох не ту.
В комнату вошла девушка.
— Очнулся, — сказала ей женщина, — Неси воду, пить ему нужно. А потом можно и покормить.
Она смахнула с Макара одеяло и продолжила:
— Вон, одни кости остались.
Макар вспомнил, что он нагой, стало стыдно. Залился краской. Женщина и девушка разглядывали его тело.
— Ладно тебе краснеть, чай, не девица, — сказала женщина Макару и вернула одеяло на место. — Я, Матильда, а это (женщина указала на девушку) моя дочь Лея. Это она нашла вас в буран. Друг твой до сих пор в себя не пришёл. А зубы-то у тебя как у волка.
Матильда потрясла над Макаром забинтованной рукой.
— Где я? — спросил Макар.
— Где-где, дома у меня в деревне. Встанешь на ноги, работы будет много. Пахать — не перепахать, косить — не перекосить.
— А Саратов далеко? — поинтересовался Макар.
— Недалеко. Что, вернуться хочешь? — спросила Матильда. — Ну-ну, если хочешь, ползи. Но тебя никто там не ждёт. Хотя нет, тюрьма тебя там ждёт.
— У меня есть семья, отец, сестра, мачеха. Невеста есть у меня, — произнёс Макар.
— Семья — это хорошо, но я искать их не буду. Пока тут спокойно, лучше тебе в неизвестности побыть, — ответила Матильда. — Есть хочешь?
Макар кивнул.
Лея вернулась с водой и тарелкой каши, помогла Макару попить, присела рядом и начала кормить. Когда белоснежные руки девушки касались его лица, дрожь пробегала по телу.
Макар, не стесняясь, смотрел в голубые глаза Леи, и ему стало казаться, что он тонет в них, что воздуха не хватает, глубоко вздохнул, его закрутило и понесло куда-то.
— Ну вот опять, — произнесла Лея, — хорошо, что поел немного.
Продолжение тут
Другие мои рассказы можно почитать здесь (это ссылка на путеводитель по каналу)