Шёл февраль 1942 года, недавно выпавший пушистый снег в очередной раз прикрыл чёрные от копоти развалины нескольких домов. Красная армия оставила город без боя, и те редкие разрушенные дома и постройки были следствием перестраховки немецкой артиллерии. Я внимательно рассматривал всё, на что ложился мой взгляд. Я уже давно был один в этом городе, жизнь постепенно научила меня выживать в тех условиях, которые были на тот момент. Отец в первые же дни войны ушёл добровольцем на фронт, мы успели получить всего одно письмо от него, его передал нам сослуживец отца, которого, после ранения, везли в тыл. Когда немецкие войска вошли в город, моя мама возвращалась с работы на маленькой суконной фабрике, на одной из узких улочек города, её сбил грузовик с немецкими солдатами. Мне рассказывали, что солдаты громко хохотали в кузове, когда колёса переезжали через тело моей милой мамы. Родственников и знакомых в городе почти не было, мы переехали сюда прямо перед самой войной, да и те, что были - разбежались. Немцы пришли спокойно, даже как-то буднично. Быстро и деловито определили выгодные для них строения и дома, выгнали от туда жильцов и обосновались надолго. В городе было спокойно, и это видимо расслабляло врага. Нередко в городе можно было встретить одиноких подвыпивших солдат и даже пьяных офицеров. Если не смотреть им в глаза при встрече, а ещё лучше перейти на другую сторону улицы, то встреча проходила довольно мирно, а то можно было получить и пинка.
Идёт война, наша армия уже давно на востоке, не слышно шума боя, артиллерийской канонады! Если раньше было страшно ходить по улицам города из-за банд и шаек беспризорников, то теперь другие бандиты хозяйничали на улицах, в серой форме, со свастикой. Была в оккупации и ещё одна страшная сторона – это полицаи. Все кто ненавидел советскую власть, те же бандиты с улиц, шли в прислужники к фашистам! В городе их было немного, в основном они находились в округе, хозяйничали, с позволения немцев, в деревнях и посёлках. Отбирали последнее у крестьян, насильничали, убивали всех, кто становился на их пути! Это были звери в человеческом обличии! Было очень обидно, что не чего было противопоставить этим гадам с белыми повязками на рукавах.
Этой зимой мне исполнилось шестнадцать лет, у меня были основания прятаться от немцев и полицаев, бабки на базарной площади говорили, что немцы всю молодёжь в Германию увозят. Жил я в старом подвале, под одним из полуразрушенных домов, там раньше котельная дома была. Вход в моё убежище было трудно отыскать, наверное, поэтому я ещё жил без постояльцев. На первом этаже, в единственной уцелевшей квартире, жил полицай с семьёй. Когда я топил печь, то создавалось впечатление что топят именно в той квартире. Я приметил время, когда они растапливали свою печку и старался что бы наши желания согреться по времени совпадали. С одной стороны жить с таким соседом было не безопасно, но с другой стороны, никому и в голову не придёт обыскивать дом, где живёт прислужник немцев. Утеплив своё убежище, я встретил там новый год и отметил свой день рождения. Припасами я запасся сразу, как только местные жители стали покидать свои дома вместе с отступающими войсками Красной армии. В основном у меня была картошка, крупы. После того как немецкий самолёт налетел на отставшую колонну красноармейцев и разбомбил её, я подобрал аж два ящика тушёнки. Можно сказать я жировал!
Я давно решил начать свою собственную войну с фашистами. Но не совсем понимал, как это делать! Самое главное – у меня не было оружия! И вот, однажды, я заметил то, что подтолкнуло меня на мысль как его раздобыть. В очередной раз, прячась от патруля под высокой аркой, я заметил немецкого солдата. Он был сильно пьян, покачиваясь из стороны в сторону, справлял нужду, на его плече висел автомат, на ремне подсумок для магазинов к нему. Я оглядел место, где его встретил и понял, что в большом деревянном здании находится солдатская столовая. Три дня я наблюдал за ней из окна пустой квартиры напротив. Видел, как подвыпившие солдаты выходили из дверей и разбредались по городу. Вот уж кто действительно боялся ходить по городу, так это предатели-полицаи, меньше чем вчетвером они не появлялись на улице.
Я занял заранее присмотренную нишу в стене деревянного дома, его развалил немецкий танк, вероятно, его водитель был пьян, так как не смог его объехать. Оставалось ждать, и я приготовился коротать время наедине со своими мыслями. Прошло уже больше часа, как я услышал громкий разговор на дороге. Выглянув, заметил троих немецких солдат, они о чём-то спорили, хватали друг друга за шинели, двое пытались увести третьего, или отобрать у него автомат, тот сопротивлялся. Наконец, один из солдат махнул рукой и вместе с товарищем они пошли в сторону комендатуры. Оставшийся солдат, что-то прокричал им вслед, и нетвёрдой походкой пошёл в мою сторону. Вот так удача! Солдат подошёл к стене, облокотился на неё плечом, он не дошёл всего пару метров до укромного места, я боялся, что он войдёт в подъезд дома или свернёт на маленькую улочку, тогда мне его точно не атаковать. Постояв несколько минут, немец продолжил движение, я обрадовался. Потом я обрадовался ещё больше, так как фашист свернул как раз в то место, где я планировал напасть! Вот он уже пытается расстегнуть ширинку, вот сохраняя равновесие облегчается, всё – я пошёл! Стараясь негромко топать ногами, пересёк улицу, предварительно оглядевшись, подбежал к немцу и хлопнул его по правому плечу. Что-то, пробормотав на немецком языке, тот попытался обернуться, не тут-то было! Со всего размаху я ударил его сбоку по лицу заготовленной толстой палкой. Солдат покачнулся, и внимательно на меня посмотрел, я даже испугался! Ещё раз качнувшись, рухнул на землю, прикрывая автомат своим телом. Как уличный воришка, я стал обшаривать его карманы, не глядя на то, что достаю, всё распихивал в свои. Толкая его тело, освободил из-под него автомат, снял с ремня подсумки. Всё, бежать надо!
Полночи я разбирал и собирал немецкий автомат. Отец был на фабрике ремонтником станков, чинил их, много раз брал с собой, так что, прищемив пару раз свой палец, я в нём разобрался, теперь я вооружён! В качестве трофеев мне достались: зажигалка, почти полная пачка сигарет, пол плитки шоколада и нож, лезвие которого утопало в ручке, а при нажатии на кнопку выскакивало из неё. Следующие три дня я не выходил из своего убежища, опасаясь патрулей и проверок. Автомат я освоил на твёрдую пятёрку, даже поспорил сам с собой, что разберу и соберу его под одеялом. Спорил на шоколад, и я выиграл! Хотя потом сам над собой смеялся, посасывая кусочек шоколада, он-то всё равно был мой.
В очередной свой вечерний выход, я приметил молодого офицера. Скрываясь в подъездах, проследил за ним, проблема была в том, что он был трезв, и жил по соседству с домом, где было общежитие полицаев. Это только подзадорило меня, забрать оружие у немецкого офицера рядом с предателями, я очень надеялся, что им после этого не поздоровиться. На первом этаже его дома никто не жил, три двери в квартиры были распахнуты, ветер гонял бумагу по полу. На втором этаже две двери из трёх закрыты, в третьей квартире так же пусто. «А что, не плохо?!» - обдумывал я план своей засады на офицера. Решил встать за дверью одной из квартир на первом этаже, а когда немец с нею поравняется нанести удар. Следующим вечером я был на месте со своей дубиной, прождал не долго. Через разбитое окно услышал шаги на улице, но что-то было не так! До меня дошло, что офицер не один. Вот уже по доскам ступенек топаю сапоги двух человек. Так и есть, на второй этаж поднялись двое, мой офицер и ещё один, оба с пистолетами, оба с портфелями. Неужели они теперь будут жить вдвоем?! Жалко, ну да ладно, завтра увидим. На следующий день офицер пришёл один, я облегчённо вздохнул. Слыша его шаги на лестнице, я рассчитал замах и, как только тот поравнялся со мной, ударил. Попал точно в переносицу, офицер отшатнулся назад, и упал с глухим звуком на пол. Я прислушался, в подъезде тихо. Быстро вытащил пистолет, запасную обойму, проверил карманы. Кроме носового платка в них ничего не было. Открыл портфель, увидел стопку бумаг с фашистским орлом, на них ещё что-то было напечатано.
- Вот это ты дал! - откуда-то сверху раздался голос. Я бы, наверное, меньше испугался, если бы говорили по немецкий, а то ведь на чистом русском языке меня похвалили! Посмотрев наверх, никого не увидел, хотел выбежать на улицу, но что-то меня остановило, остановила тишина после услышанного. Если бы это были полицаи, то стрелять начали, не сидели бы сиднем и ждали когда я убегу! Я перехватил пистолет офицера в правую руку и водил стволом, ища хозяина голоса.
- В квартиру зайди, оружие спрячь, и, парень, портфель не забудь! Я выполнил указания, только войдя в квартиру на первом этаже, заметил как под потолком, над входной дверью, на тонких досках, сидит парень, года на три старше меня.
- Ты кто? - я услышал свой дрожащий голос.
- Уходить надо, потом расскажу. Веди к себе.
- Ага, ещё чего!
- Веди, я догадываюсь, где ты живёшь. Я ему поверил, тем более он назвал мою фамилию.
Умяв мой ужин, парень икнул и, протянув руку, представился:
- Леонид.
- И что мне с твоего имени, - жизнь уже научила меня недоверию, - поел, иди?!
- Портфель мне тот нужен.
- Мой портфель!
- Зачем тебе бумага?
- Печку топить буду!
- Нельзя этим печку топить, там важные документы.
- Для кого важные?
- Много будешь знать, скоро состаришься!
- Не отдам!
- Пошли со мной, сам их отдашь, когда увидишь кому они нужные.
- В комендатуру?
- А у тебя там знакомые?
- Ага, вот только автомат возьму, и в гости пойду, чай пить!
- Дурачок, если бы так, то ты там давно уже был бы! А у тебя и автомат есть?
- Есть, тебе то, что до этого?!
- Ладно, хватит спорить. Я у тебя до следующей ночи останусь. Ночью вдвоём уйдём, нельзя тебе в городе оставаться. За тот портфель немцы много голов сымут, соседей офицера это тоже касается. Где у тебя поспать можно? Я кивнул на кипу книг стоящих пачками в углу котельной. По-хозяйски расположившись на книжных стопках, Леонид уснул, а я ломал голову кто он и откуда!
К вечеру следующего дня мы уже были закадычными друзьями. Оказалось, что Леонид старший брат моего школьного товарища, одноклассника. Он меня сразу узнал, а я вот его не припомнил. Рассказал он, что давно за этим офицером следит, в комендатуре тот служит, много знает. Хотел он его в плен взять, да решил портфель отобрать, так, мол, проще будет, а тут я! Он партизан, уже полгода как в отряде, в лесу живёт, отряд его бьёт немцем и полицаев. В город ходит, чтобы послушать, что говорят люди, узнать, что делают немцы, вот и присмотрел он этого офицера между делом. Как стемнело на улице, мы вылезли из моего убежища, предварительно собрав мои припасы в два мешка, Леонид рассказал, что в лесу с едой туго, нуждаются партизаны. К полуночи были в отряде, где очень удивились моему приходу, но когда Леонид рассказал, как он со мной познакомился, многие подходили и хлопали меня по плечу, хвалили. Автомат мне разрешили оставить при себе, я ведь теперь боец партизанского отряда.