Когда я была оголтелой мамой первенца, то у меня снесло крышу. Точнее крушу мне снесло ещё раньше, когда я увидела 2 полоски на тесте, в тот момент я решила, что воплощу все сумасшедшие материнские идеи в одном ребёнке.
Когда я принесла писклявый кулёк из роддома, то первым делом что думаете сделала?! Поела? Поспала? Сходила на массаж? Неа! Я нарезала 10 карточек Домана со словами. И многозначительно показывала и проговаривала их младенцу 3 раза каждый божий день. Т.е. человек ещё взгляд не мог фокусировать и контролировать собственный кишечник, но зато уже учился читать. По моим расчётам к 5 мы бы как раз освоили интегралы, фортепиано и Шекспира в подлиннике.
В 6 месяцев мои коллеги на работе подарили нам красивый большой горшок. Ну и парню ничего не оставалось, как только 10 и более раз в сутки висеть над ним, слыша характерное «пись-пись» от мамы. И если случалось попадание, то мать разве что фейерверк не запускала.
В полтора года я отвела ребёнка на развивающие занятия в Монтессори клуб. Где все матери козыряли умением своих детей мочиться под «пись-пись» и есть ложкой. А я, понимая, что какой там Шекспир, «Репку» бы разобрать до 5 лет, гоняла ребёнка по кругу перебирать фасоль, трогать всякие тряпочки и собирать огромные пазлы. Ну а парню хотелось исключительно кататься на деревянной горке посреди шариков, а не вот это вот всё.
Тогда тяга к раннему развитию поразила почти всех молодых родителей. Пачками открывались центры раннего развития, в которых предлагались разные методики, как ещё развить детей и вытащить побольше денег из обеспокоенных родителей. Настольной книгой многих матерей была «После 3х уже поздно». Казалось, что если не успеть сейчас впихнуть в детей побольше, то всё, они останутся тупыми навсегда.
И ведь что интересно, мы тогда руководствовались не возможностями ребёнка, не его желаниями или предрасположенностями, мы все бежали от своей тревоги. Я тогда старательно переписывала своё дефицитное детство, когда мне маленькой с завистью приходилось смотреть на подружек, которые ходили в «музыкалку» или «художку», с кем родители читали книжки, играли в настольные игры, клеили модели машин и самолётов. Дети 90х, наученые чуть ли не настоящим голодом, что надо брать. Брать много и сразу, не по голоду и желанию, а про запас. Это касалось всего: еды, вещей, информации, знаний. Самое главное, чтобы у детей не было свободного времени на глупости, чтобы они были заняты по горло, а то плохие компании и прочие кошмары нашей собственной юности. И многие из нас так и выросли.
Нас часто спрашивали, как дела в школе, проверяли дневник, заставляли ходить в эти «музыкалки» и «художки», промывали мозги нотациями на тему хорошей учебы и английского. Но так редко смотрели в глаза и интересовались хочется ли нам жить в наши 12-16 лет, с какими мыслями мы засыпаем и просыпаемся, что любим и чего на самом деле хотим.
И от того мы и выросли такими, какие мы сейчас есть. Скупающими миллион курсов по психологии и саморазвитию, но не знающими почему иногда так хочется плакать на ровном месте. Почему нам с самими собой так тяжело, настолько, что мы часто ненавидим сами себя и хотим избавится от многих чувств и желаний, считая их порочными, глупыми или бессмысленными.
Мы, впитавшие много наук, так и не познали науки о себе. Сейчас мы часто ищем экспертов: психологов, мотиваторов, коучей, учителей, забывая, что нет экспертов по нашей уникальной личности, с которой мы так и не успели познакомиться в погоне за саморазвитием.
И возможно я сейчас ошибаюсь, и мои дети потом тоже будут писать длинные посты про это. Но я думаю, что они всему смогут научиться сами, без моей помощи тогда, когда придёт время, появится аппетит к знаниям, азарт и желание. Но в чём я обязана им содействовать так это в науке знакомства с собой. В понимании своего тела, чувств и порывов, в способности принимать себя любым и не отказываться от себя даже когда все от тебя отказались. В науке поддерживать себя и оставаться на своей стороне, в способности говорить себе правду, какой бы она не была, в способности быть гибкими и умении видеть оттенки цветастой жизни, которая никак не ограничивается чёрным и белым.