Как всегда, любую историю приходится рассказывать издалека, с предыстории.
Была у меня в юности подруга – Лена. Познакомились с ней в больнице – я навещала свою приятельницу, она свою. Поболтали, пока ждали, и вышли одновременно. Что называется: она прилипла. У меня в жизни часто так бывало – прилипнет человек, а я не пускаю, боюсь, знаю себя – потом сама прилипну, а отлипать больно будет. С детства усвоила, но на эти грабли всю жизнь вставала.
Лена была девочка хорошая, отзывчивая, добрая. Мы с ней очень близко сошлись – она познакомила меня с папой, мамой, братом, дедушкой, бабушкой, тетушками. В скитальческой моей юности случалось часто, что негде было ночевать, и тогда Лена вела меня к своим дедушке с бабушкой, они, несмотря на большую семью, ставили раскладушку и кормили оладушками. Самые вкусные оладушки на свете, никогда не забуду.
Мы с Леной провожали моего брата в армию, а потом хоронили её отца, который «доставал» для проводов продукты. Тогда всё было нужно «доставать», кто помнит.
Одна из лениных тёток, Таня, была замужем за Романом. Я стала крёстной у их сына Андрея.
Несколько слов о первом своём крестнике (всего их у меня восемь). Андрею в те поры исполнилось пять лет, ну и надумали родители его крестить (старший брат Андрея, Сергей, сын Романа был уже крещён).
Андрей подрастал, мы поздравляли друг друга с днями рождений, я дарила ему подарки, у нас были тёплые отношения, родственные. Однажды купила ему в «Детском мире» танк, а старший брат Серёжа тоже такой хотел, глаза загорелись. «Играйте вместе, мальчики». С тех пор старалась дарить подарки обоим.
А потом они выросли, когда Андрей женился, я снимала его свадьбу.
Однажды на всю страну объявили, что на днях будет конец света (корейцы или японцы высчитали). Пришли ко мне Андрей с юной женой, испуганные, чуть не плачут, я достаю Евангелие и читаю: «О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один…». Ребята успокоились, и жили спокойно потом, и детишек рожали…
А где же Роман? - спросите вы.
Дело в том, что мой рассказ никак нельзя отлепить от романовых детей, и когда Роман ушёл из семьи, наши с ним пути на какое-то время разошлись. Поэтому и повествование такое разорванное.
Роман, когда мы с ним познакомились, был простым музыкантом, и актёром в нашем истринском театре.
С годами стал «заслуженным работником культуры РФ, заслуженным деятелем искусств Польской республики, почётным ветераном Подмосковья, лауреатом многих престижных музыкальных творческих конкурсов и состязаний, обладателем различных, в том числе и государственных наград. П редседательствовал в секции духовых оркестров Московской области, постоянно представляя Россию в Международной конфедерации музыкальных сообществ (ему вручены большая Золотая медаль этой конфедерации, знаки музыкальных обществ Франции и Бельгии).
Он находился у руля управления по культуре и спорту четверть века, и в течение 30 лет успешно руководил оркестром, сделав его одним из самых ярких духовых коллективов Подмосковья. Оркестр и его руководителя знали и в Европе, и за океаном. «Ребята, я с вами », — это были одни из последних слов Романа Дмитриевича, обращённые к любимому детищу — оркестру, ведь он буквально жил своим коллективом». Так написано в некрологе.
Роман умер от рака лёгких. А до этого была жизнь…
И эта жизнь не раз пересекалась с моей.
Когда я работала в нашей местной газете, принесла Роману свои стихи: прочитай, что скажешь? Он прочёл и отправился к главе администрации: это нужно издать.
Так, с лёгкой романовой руки была выпущена моя книжка стихов и фотографий. Мне отдали половину тиража, остальное пошло по библиотекам и разным административным нуждам – для подарков, например – книга была хорошо издана, на глянцевой бумаге с цветными снимками.
А ребята романовы – Сергей и Андрей вдруг начали фотографировать. Побросали свои работы – один, Сергей, был следователем, другой, Андрей, связистом. Но в дальнейшем фотографами никто так и не стал.
Романова болезнь уже стала известна всем в городе, и всем было известно, что она неизлечима. Судьбе дано было с ним увидеться и в последний раз поговорить. На автогонках. Я их снимала.
Меня, по воле районной администрации, уволили из газеты, я тогда уже была несговорчивым депутатом. Местное депутатство у нас не оплачивается, и поэтому жила фотохалтурами (тогда ещё звали, это потом стала окончательно персоной нон-грата).
На автогонках собрался весь наш бомонд, и глава района, и Роман тоже. «Роман, меня уволили из газеты, незаслуженно, с несовершеннолетней дочерью… Я работала за двоих, без выходных…».
Этот взгляд откуда-то издалека, издалека, с какой-то глубинной нездешней тоской, никогда не забуду. Он ответил: «Что ж, приходится расставаться с тем, что любишь…»
Осенью он умер. Мне позвонили из администрации и попросили его фотографию на памятник. На нашем кладбище стоит его памятник с той моей фотографией.
В газете вместо меня фотокором начал работать сын Романа - Сергей. Андрей уехал из города…
фото автора