Найти тему
Аврора Ливрова

Что общего у любви с ветрянкой и грызунами

Средних лет любители порно,
Напиваться привыкшие в хлам,
И подростки — фанаты попкорна —
На сеансах смешных мелодрам
Могут верить во всякий вздор, но
Вектор мысли в одном лишь прям:
Любви возрасты все покорны,
И покорен ей каждый сам.
#Эннато стихио
Эпиграмма

***
Любовь <…> — это навык, которым можно гордиться, стыдиться же можно лишь его отсутствия, неспособности души к его освоению. Она возвеличивает, а не унижает, потому что в неё не заложены те составляющие, которые многие приписывают её природе — уязвимость и зависимость. Она не означает беззащитность перед объектом любви и невозможность обойтись без него. Она представляет собой свободное решение самодостаточного человека заботиться о том, кого выбрало сердце. <…> Душить её показным эгоизмом значит сознательно искоренять в себе достоинства, культивируя недостатки.

***
Любовь — категория 
субъективная и каждый вправе смотреть на неё под своим углом; но, чтобы приблизиться, насколько это возможно, к объективности , чужие углы зрения стоит иметь в виду для ознакомления.

***
Любимые на то и любимы, чтобы быть небезразличными, и человеческие отношения — единственное, что по-настоящему стоит затраты нервов и эмоций.

***
Препятствия помогают отличить любовь от привязанности. Потому как не стоит труда любить человека, когда ничто не мешает, когда весь контекст благоприятствует тому, чтоб быть вместе. Другое дело — обнаружить в себе чувство, которое сильнее рациональных рассуждений и которое навязывает себя вопреки несходствам, неудобствам и кажущейся очевидной невозможности отношений.

***
Многократно влюбляясь в одного и того же человека, рано или поздно осознаёшь, что имеешь дело не с влюблённостью.

***
Дистанция не может иметь одну длину для пути туда и другую — для пути обратно. Раз от любви до ненависти один шаг, один шаг требуется и чтобы вернуться назад, даже если сделать его трудней.

***
Если любовь не становится взаимной, это лишь признак неразборчивости, вследствие которой человек выбрал неподходящее ему, раз он не подошёл со своей стороны. Менять свою сущность в надежде очаровать кого-то — значит упорствовать в приобретении того, что создано не для нас.

***
Когда я впервые с удивлением обнаружила, что при наличии неразрешённых проблем личного характера у меня нормализовался сон и аппетит и что мозг научился благополучно переключаться на текущие дела, а не зацикливаться на изнуряющих душу мыслях, я с опаской подумала, очерствела ли сердцем. Но вскоре разобралась, что любить не синонимично биться в истерике, а чувства и их силу можно измерить по другим показателям.

Как выяснилось, на любовь у моего организма та же реакция, что и на ветрянку: переболев один раз, вырабатываешь иммунитет.

***
Если хотите, чтоб кто-то, будь то любовь или грызун, прожил долго, свыше отпущенных ему статистиками, зоологами и Бегбедером трёх лет, ухаживайте за ним как следует.

(Полиуретановый кактус)

***
Любовь непостижима. Вроде как это не более чем смесь химии с психологией. Но твои попытки применять к ней те же методы, что срабатывают у тебя в прочих сферах жизни, любые научные и стратегические подходы, а также приметы накрываются медным тазом. То ли потому что она по природе своей всё же радикально отличается и подчиняется особым принципам. То ли потому что, когда в дело замешаны чувства, ты не соблюдаешь в точности тактику и логику, с которой справляешься в других вопросах.

художник Макс Гинзбург
художник Макс Гинзбург

***
Искусство безусловной любви даже сложнее спряжения неправильных греческих глаголов в аористе.

Сверхрациональный Телец нащупывает её где-то между самоотречением и безразличием, смутно догадываясь, что не там следует балансировать в поисках её. Да только многое в её природе настолько не вяжется с его логикой, что, хотя и признаётся им как прекрасное и верное, ускользает от понимания и приятия.

И единственный шанс ей научиться, похоже, состоит в отказе от попыток её постичь разумом и подчинить своему ходу мыслей, ограничившись вспоминанием и проживанием в режиме зацикленного повтора моментов, заставляющих испытывать и дарить другому одноминутное счастье. Задача лишь в том, чтобы растянуть его одноминутность на длину жизни.

(После падения Кактуса)