Константин МОРОЗОВ
Сегодня заставил себя считать, что закончил книгу "Борис Савинков" для серии "ЖЗЛ". Почему заставил? Потому что с начала моего интереса к его личности прошло 35 лет и потому, что еще надо бы, по хорошему еще как минимум половину от этого... )) Размышляя сегодня о том, что же именно «зацепило» меня еще в студенческие годы в Борисе Савинкове и заставило биться потом над его многочисленными «загадками», я прихожу к выводу, что, наверное, меня поразила противоречивость и мозаичность этого человека, состоящего из весьма разных Савинковых — Савинкова-революционера и террориста, Савинкова-В.Ропшина, и Савинкова-антибольшевика, яростно боровшегося с большевиками и Савинкова, признающего Советскую власть...
Редакция хотела 25 а.л. а получилось с опозданием на два года... 40,5 а.л.)). Безусловно, много осталось еще непознанного и неосмысленного в мозаичной и противоречивой фигуре Б.В.Савинкова. С одной стороны, не включив в книгу многое из написанного ранее, чтобы привести ее к требуемому редакцией объему, с другой, — использовав далеко не все известные мне мемуары и архивные документы (массу их еще предстоит вычленить), я отдаю себе отчет в том, что эта книга — лишь этап моих исследований Б.В.Савинкова, и надеюсь, что еще будет возможность вернуться к ним.
Исследователю (и читателю), желающему понять такую мозаичную и противоречивую фигуру, как Борис Савинков, придется буквально продираться сквозь закосневшие и доминирующие в общественном сознании (и литературе) взгляды и мифы о Савинкове, чтобы суметь разглядеть контуры настоящего Савинкова, которого он сам порой тщательно скрывал от посторонних, надевая бесконечные и многообразные маски на свою и без того «двуликую» натуру… Я постарался увидеть за укорененными взглядами на Савинкова как на «артиста авантюры», «революционного кавалергарда», «искателя приключений» и острых ощущений, «спортсмена революции» и показать то, что обнаружил сам — очень искреннего и запутавшегося человека, писателя, которому не нужно было идти в политику, поневоле ставшего «Гамлетом революции» и мучительно страдавшего от упреков в своей неискренности и неправдивости своих героев, ищущего и не находящего истины, человека, страдающего от своих противоречий и сомнений, которые разъедали его как кислота…
На мой взгляд, не теории и идеологии привели Б.В.Савинкова в революцию, а невозможность терпеть насилие и бесцеремонность властей.
Именно эта невозможность вытерпеть оскорбление, с одной стороны, толкнула его к общественной жизни, а с другой стороны, придала его борьбе личный характер, о чем прекрасно сказал один из его друзей, Егор Созонов:
«Савинков — чудесный цветок, Бог знает, откуда занесенный. Вся его деятельность носила какой-то странно-личный характер: он боролся как будто потому, что лично его оскорбили, его честь благородного человека. И боролся так, что всем нам мог послужить образцом» .
Лучше всего эту фразу Созонова о странно-личном характере борьбы Савинкова, лично оскорбленного властью, можно понять и прочувствовать, вглядываясь в фотографию (анфас и профиль) молодого Бориса в студенческой форме, когда он еще не остыл после задержания. Я считаю ее одной из лучших фотографий по искренности и пронзительности. На всех остальных фотографиях у него уже потухшие глаза...